Следующий (СИ) - Агишев Руслан

Глава 26

Капкан поставлен, охотник ждет добычу. Ау?

Поместье графини Захарьиной

Изрядно покрытый пылью экипаж остановился, и оттуда вылез помятый и недовольный барон Воронцов. Видно было, что дорога в этот Богом забытый уголок далась ему совсем непросто. К тому же, всю дорогу его одолевали далеко не радостные мысли. То вспоминал умершую супругу, то ее мать, графиню Захарьину.

— Старая карга, и место для жилья выбрала такое, чтобы к ней было не добраться, — пробормотал мужчина, болезненно морщась. — Все затекло, совсем деревянный стал.

Он взял дорожный саквояж, и пошел по гравийной дорожке к замковым воротам. Несмотря на усталость и плохое настроение, с явным любопытством осматривался. Как оказалось, за годы, что он здесь не был, ничего особо не изменилось. Замок, как раньше, выглядел угрюмо, неприветливо, словно говоря, уходи, тебя здесь никто не ждет. О том же говорил и заросший парк, похожий больше на старый лес.

— Точно ведьма! Не нужно было к ней Марка отправлять, — недовольно пробурчал, понимая, что виноват в этом только он сам и никто другой. — Бедняга, поди, просидел все это время в своей комнате и носа не высовывал. Эта старая стерва легко такое устроит. Помнится, когда я с Катериной встречался, она такие истерики закатывала, что…

Он хмыкнул, вспоминая встречи со своей первой супругой. Графиня тогда, и правда, делала все, чтобы сорвать их брак.

Воронцов с печалью вздохнул. Воспоминания были тяжёлые, душевная рана после потери Катерины, оказалось, так и не зажила. Думал, что время её залечило, что дальше будет её легче. Но не тут-то было. Едва он увидел замок, этот старый парк, где они гуляли до поздней ночи, его снова накрыло.

— Эх, Катя… Как же мне без тебя пло…

Оказавшись у дверей — массивных, с толстыми железными петлями, он кивнул. Конечно же, Воронцов помнил, что это всего лишь иллюзия. Раньше графиня любила такие шутки, и всегда заразительно смеялась, когда кто-то попадал впросак.

Мужчина уверенно шагнул вперёд. На мгновение перед его глазами все потемнело, и сразу же он оказался в огромном холле. Замок встретил его знакомыми полумраком и холодком, от которого хотелось тут же укутаться во что-то тёплое и пушистое.

— Ну и где эту старуху теперь искать? — недовольно пробурчал он, оглядываясь по сторонам. — Самому поискать, хотя опять на что-нибудь наткнешься…

В нерешительности дернулся, но все же остался на месте. Замок и раньше был полон гуляющих сами по себе иллюзий, а сейчас, наверное, стало еще хуже.

В этот самый момент прямо за его спиной неожиданно раздался холодный голос:

— Добро пожаловать, господин барон. Госпожа графиня и господин граф занимаются в малом зале.

Воронцов от неожиданности чуть не подпрыгнул на месте. Неимоверным усилием сдержался, медленно развернулся и едва не уткнулся в старого знакомого:

— Федор, а ты совсем не изменил своим привычкам. Подкрадываешься так же тихо, как и раньше. Смотрю, совсем не изменился.

— Благодарю вас, господин барон, — слуга поклонился и сделал рукой приглашающее движение. — Прошу проследовать в малый зал. Господин граф будет очень рад, что вы приехали.

И тут Воронцов недоуменно вскинул голову. До него только что дошло то, что произнес слуга.

— Ты, чего мелешь-то? — он недовольно оглядел Федора. — Что за глупые шутки? Какой еще граф⁈ Графиня уже чертову тучу лет, как одна. Или на старости лет у нее окончательно с головой стало плохо?

Слуга на это даже бровью не повел. Был сама невозмутимость.

— Видимо, до вас еще не дошли последние новости. Три дня назад, — в голосе прозвучали торжествующие нотки. — Госпожа графиня официально признала господина Марка Воронцова своим внуком и наследником титула. Все соответствующие бумаги были направлены в Имперскую наследственную палату. В соответствие с этим баронет Воронцов становится графом Воронцовым-Захарьиным. Прошу вас.

Ошарашенный барон пошел следом. Его удивление было настолько сильны, что он и слова не мог сказать. Всю жизнь Захарьина откровенно, чего никогда и не скрывала, ненавидела его. Внука просто не замечала, вела себя так, словно его никогда и не существовало. И вдруг признала его наследником своего титула. Это просто невероятно!

Однако еще более удивительная картина ждала его в малом зале. Федор распахнул двери, и… В самом центре зала за небольшим столом сидели двое — графиня и его сын, при этом совершенно мило беседовавшие, словно самые близкие родственники.

— Я точно не сплю? — Воронцов довольно сильно ущипнул себя за руку, когда вдруг подумал, что просто напросто спит, и эти невероятные картины ему снятся. — Не, не может быть…

Он несколько раз мотнул головой, словно хотел сбросить наваждение. Только без толку, так поразившая его картина не просто осталась без изменения, а заиграла еще более яркими красками. Оказалось, что графиня обучала его сына магии! И это та самая женщина, которая когда-то назвала новорожденного Марка незаконнорожденным ублюдком, а самого барона — мошенником, соблазнившим ее дочь.

— Что же тут, вообще, происходит? — еле слышно бормотал он, спрашивая сам себя. — Как еще небо не рухнуло из-за этого…

Наконец, его заметили. В какой-то момент графиня и Марк одновременно повернулись в его сторону.

— Явился, значит, не запылился, а я тебя раньше ждала, — язвительно произнесла графиня. — Небось, вспоминал меня паскудными словами?

Воронцов-старший мотнул головой, сделав недоуменный вид. Мол, про какие еще паскудные слова она говорит?

— Вспоминал, по глазам вижу, — усмехнулась она. — Проходи, раз пришел.

Барон прошел к столу, и сел рядом с сыном. Что сказать, как начать разговор, не знал, поэтому и молчал. В мыслях царил сумбур, одни слова цеплялись за другие, а ничего толкового все равно не получалось — одна белиберда.

— Хм, язык проглотил? — женщина продолжала язвить, получая явное удовольствие от его замешательства. — Весь такой важный сидишь, надулся, даже поздороваться не соизволил. Все еще обиды гложут? Как был мальчишкой, так и остался.

Краснея, бледнея, барон держался. Жутко хотелось ответить на все эти оскорбления и высказать ей все, что накипело за все эти годы. Его сдерживало лишь присутствие сына. Не хотел ссориться с Захарьиной при нем.

— Все, все, перестаю, успокойся, — графиня вдруг махнула руками, словно что-то отбрасывала от себя. С ее лица слетело язвительное выражение, пропала ухмылка. — Просто не смогла сдержаться, старое вспомнила, — вздохнула она, покосившись взглядом на огромный портрет дочери, висевший рядом на стене. — Александр, нам всем пришло время поговорить о… будущем и о прошлом тоже. Никогда не верила, что этот разговор состоится. Думала, что унесу все в могилу…

В этот момент отец с сыном, сидевшие напротив графини, притихли. Видно было, что не понимали о чем сейчас пойдет речь.

— Александр, ты, наверное, не раз задавался вопросом, почему я не давала согласие на ваш брак с моей дочерью? Конечно же, не понимал, почему я так тебя не взлюбила.

У Воронцова от удивления вытянулось лицо. Точно не ожидал, что графиня начнет ворошить старое.

— Знаю, что ты не раз и не два спрашивал об этом Катерину, Федора. Потом, когда родился Марк, пытался понять, почему я холодна к внуку. Так ведь?

Мужчина медленно кивнул.

— Да, я всячески пыталась разорвать вашу связь. При каждом удобно случае я старалась вывести тебя из себя, оскорбляла, унижала, надеясь, что у тебя кончится терпение, и ты сорвешься. Но ты был сильно влюблен и терпел меня.

Женщина тяжело вздохнула. Чувствовалось, что старые воспоминания причиняли ей сильную боль.

— Катенька тоже не могла понять, почему я так к тебе относилась. Сильно из-за этого переживала. Но… — у нее дрогнул голос. На какое-то мгновение показалось, что раздастся всхлип, но она сдержалась. И почти сразу же продолжали дальше. — Но тогда я ничего не могла вам рассказать. Это было слишком опасно для вас самих. Для общего вашего блага вы не должны были быть вместе, но вы были.