Адвокат Демонов (СИ) - Богатых Ростислав

* * *

Граф Дамиров, его молодая жена и Ангелина Петровна медленно приходили в себя, сердца бешено колотились в груди. Первобытный страх, сковавший их в момент, когда снаряд пробил окно, постепенно отступал, уступая место гневу и растерянности. Еще бы! Неведомо откуда взявшийся боеприпас внезапно, со звоном разлетевшегося вдребезги стекла, пронесся прямо у них над головами и ворвался в трапезную — одно из самых священных мест в имении, место, где совершалось таинство приема пищи. Осколки стекла сыпались на стол, смешиваясь с крошками и недоеденными деликатесами.

В комнату вбежали напуганные слуги и двое охранников-гвардейцев, лица которых были белее мела. Они испуганно озирались в поисках источника выстрела.

— Что это было⁈ — взревел граф, его голос, подобно разорвавшейся гранате, прокатился по залу.

Он смерил двух гвардейцев ледяным взглядом. Те, потупив глаза в пол и сжав свои широченные плечи, съежились под графским гневом.

— Где вас черти носили⁈ — продолжал бушевать Дамиров. — Пролети снаряд секундой назад, вместо головы моей старшей жены остался бы распотрошенный арбуз!

С этими словами граф схватил со стола нож и с яростным выпадом воткнул его в круглый, полосатый арбуз. Острое лезвие с хрустом разделило огромную ягоду на две части, алый сок брызнул на белоснежную скатерть.

— Или хуже того, — процедил граф сквозь зубы, указывая на разрубленный им арбуз, — она осталась бы овощем на всю оставшуюся жизнь!

От последней фразы у Настасьи, молодой супруги графа, разгорелся внутренний голод. С хищностью гиены она схватила утиную ножку и вонзилась в нее острыми зубами, с аппетитом отрывая куски мяса. Быстро пережевывая, она схватила бокал и, запрокинув свою небольшую голову со свисающими по бокам каштановыми кудряшками, опрокинула в рот оставшееся вино. Но его оказалось слишком много.

Жадность сыграла с молодой женой графа злую шутку. Она подавилась и начала судорожно кашлять, а красная жидкость хлынула двумя струйками из носа, будто алая кровь.

Эта картина развеселила Ангелину Петровну. Ее звонкий смех разлетелся по залу, отлетая от стен эхом. Все взгляды устремились на смеющуюся женщину.

Граф, не заметивший, что его младшая жена поперхнулась, подумал, что старшая, хоть и сохранила свою голову, похоже, потеряла рассудок из-за прогремевшего пару минут назад взрыва.

— Ха! Смотрю, оплошность моего оруженосца никого не напугала, а лишь рассмешила, — в трапезную уверенной походкой вступил высокий мужчина, облаченный в одеяния, подобающие графскому титулу.

Кафтан его, из тончайшего сукна лазоревого цвета, был богато расшит серебряными нитями, образующими затейливый узор из геральдических лилий и виноградных лоз. На камзоле алого шелка поблескивала массивная золотая цепь с фамильным медальоном. Длинные вьющиеся волосы цвета воронова крыла ниспадали на плечи, обрамляя лицо с тонкими аристократическими чертами. Небольшие, аккуратно подстриженные усы придавали ему вид изысканной строгости.

Взгляд его темных проницательных глаз был направлен на присутствующих, словно оценивая каждого из них.

— Граф Орлов? — нахмурился Александр Сергеевич. — С чем пожаловали в мое скромное имение?

— С дружеским визитом, — отозвался граф, переведя оценивающий взгляд с Ангелины Петровны на графа Дамирова, а затем на Настасью, которая была явно рада появлению мужчины и как будто даже ожидала его.

— Братец, я так рада, что ты почтил нас своим посещением! — воскликнула она.

И, вытерев лицо кружевным батистовым платочком, бросилась обнимать графа Орлова.

— Хотел проведать сестрицу, — отозвался он, беря Настасью за руку и давая ей крутанутьсявокруг своей оси, словно в легком танце. — И заодно пригласить достопочтенного зятя, графа Дамирова, на охоту. В лесах вашего графства, говорят, водятся отменные лоси.

— И не только лоси. У нас и кабанчики знатные, и медведи встречаются. Кстати, не желаете ли отведать свежего борща на лосином мясе?

— Не откажусь! Вот только воспользуюсь вашими удобствами. И прошу прощения за разбитое окно. Лука, мой тупоголовыйоруженосец, оказался еще и криворуким. Ну, погоди у меня, я ему эти руки-то поотрубаю!

Граф бросил холодный, полный решимости взгляд на стоящего рядом бледного оруженосца, держащего в руках ружье, словно оловянный солдатик.

От этих слов несчастный Лука рухнул на пол без чувств.

Ангелина Петровна вскрикнула от ужаса.

— Да что вы, батюшка, Павел Игнатович⁈ Пощадите юнца!

Она бросилась к молодому парню, наклонилась над ним. В ней проснулся материнский инстинкт. Паренек по возрасту годился ей в младшие сыновья.

— Дуняша, неси скорей аптечку!

Дуняша, всплеснув руками, выбежала из зала.

— Не суетитесь, дражайшая Ангелина Петровна. Он чуть не отстрелил вам голову, а вы за него печетесь. Сейчас сам придет в себя. Это всего лишь обморок, — заметил граф Орлов холодным тоном.

В подтверждение его слов, парень и впрямь открыл глаза. Поднялся на дрожащих коленях и, подобно раненой лани, пополз к графу Орлову,падая ниц перед ним. Из глаз его хлынули горючие слезы.

— Помилуйте, хозяин! Мне без рук — никак! Кому нужен оруженосец без рук? А мне семью кормить надобно. У меня родители престарелые, немощные… и пес дворовый…

— Ну что ты, Павел Игнатович, и правда, зверь, что ли, какой? Дадим пареньку исправительные работы, — предложил прокурор. — Вон, пусть стекло новое вставит. Сможешь?

— Смогу! Не подведу, батюшка! — закивал радостно Лука, счастливый оттого, что ему предлагают смягчить приговор.

— Ладно уж, живи… — граф Орлов с пренебрежением сделал несколько шагов назад от стоящего перед ним на коленях несчастного слуги. — Ты мне ещё на охоте пригодишься, наши с Александром Сергеевичем ружья поносишь.

— Спасибо, спасибо, хозяин! Вовек не забуду! Понесу все, что скажете, хоть ружья, хоть слона!

— Слонов у нас нет, а свое ружье я никому не доверяю, — отозвался граф Дамиров. — Настасья, голубушка, проводи своего брата до уборной, сделай милость.

Настасья кротко кивнула и вышла из зала вместе со своим братом, графом Орловым.

Им навстречу в зал вбежала запыхавшаяся Дуняша, неся в руках увесистый чемоданчик с нарисованным на нем красным крестом.

— Аптечка, — тяжело дыша, свистящим голосом произнесла она и чуть было не столкнулась лбом с Лукой, который в тот самый миг поднимался с колен.

— Уже не надобно, — молвила Ангелина Петровна, а сама схватилась за виски. Столько волнительных событий за столь краткий срок, что её повело. Закружилась голова, но, к счастью, она успела ухватиться за спинку стула, дабы не утратить равновесие.

— Дуняша, принеси тарелку горячих щей графу, — повелел прокурор. — А ты, — посмотрел он на всё ещё бледного паренька, — ступай с ней, она и тебя щами накормит.

— Спасибо вам, спасибо от чистой души, дюже благодарен! — затараторил Лука.

— Иди уже с глаз долой, — скривился Дамиров. В графе начало нарастать напряжение из-за неутоленного голода. Хлеб, конечно, хорошо сочетается со зрелищем, но сегодняшний спектакль переборщил с приправами. От обилия событий у графа расшалились нервы.

— Я тоже пойду, прилягу, — тихо произнесла его первая жена и, присев в реверансе, вышла из зала.

Дамиров, громко выдохнув, опустился на стул и, налив себе чарку беленькой, выпил её залпом. Эта детская забава разом подняла графу настроение. Эх, что-то, а забавы и детей он любил не меньше ратных дел, судебных тяжб и процессуальных битв в зале суда.

Он и Настасью-то взял в жены, дабы нарожалаему с десяток младенцев, из которых можно будет создать свой мини-полк, о коем граф так мечтал. Сыновья от первой супруги все, как один, поступили на службу к государю императору. А Александр Сергеевич желал создать собственное войско из будущих сыновей. Да вот молодая жена всё никак не спешила разродиться потомством, что сильно печалило графа. Он налил себе новую чарку, как вдруг услышал отчетливое «Агу!».