Родная земля (СИ) - Ступников Виктор

— Я предлагаю тактику выживания. — Он вдруг стал серьезен.

Я посмотрел на него, на его безупречный костюм, на спокойные руки. Он выглядел как хозяин положения. Но любое здание можно пошатнуть, если найти нужную трещину.

— Понимаешь, Байрак, в тёмной комнате лучше всего видно того, кто сам излучает свет. Ты так усердно стараешься убедить меня в своей силе, что я начинаю подозревать обратное. Может, это ты боишься, что мы найдём то, что ищем? Может, этот «Ключ» — единственное, что может запереть не их… а тебя?

Надменная маска на лице Хана дрогнула. Всего на долю секунды. Но я это уловил.

— Остроумно, — произнес он, вставая. Его тень, отброшенная тусклым светом из окон, вдруг показалась неестественно длинной и колючей. — Но игра в угадайки — пустая трата времени. У меня есть предложение. У тебя есть… сентименты. Я дам тебе двадцать четыре часа. Подумай. Попытайся найти то, что ищешь. А потом… потом мы снова поговорим. И поверь, условия уже не будут такими щедрыми.

Он поправил манжеты и направился к выходу, будто это был его дом, а не мой. Проходя мимо, он бросил взгляд на ворота в конце улицы, за которыми была спрятана моя сестра и люди Когана.

— Кстати, передай привет полковнику. Скажи, что я ценю его дисциплину. Редкое качество в наше время. Жаль терять таких людей.

Угроза прозвучала как комплимент. Настоящее мастерство.

— Не трудись, — остановил я его. — В следующий раз, когда захочешь чаю, просто позвони. Я велю слуге на порог постелить. Тебе будет комфортнее.

Хан Байрак засмеялся — искренне, что было страшнее любой его ярости.

— Вот поэтому я и хочу тебя на своей стороне, Михаил Арсеньевич. Чувство юмора — последнее, что умирает в человеке. Обычно прямо перед тем, как умирает он сам.

И, не оборачиваясь, он вышел в дождь. Серая машина, ждавшая его в переулке, бесшумно подъехала, забрала его и растворилась в серой пелене.

Глава 7

Хан Байрак дал нам время. Не из милости. Он был уверен, что мы ничего не найдем. Или был уверен, что найденное не спасет, а погубит. Оба варианта вели к одному итогу — к следующему разговору, где условия диктовал бы уже только он.

У меня за спиной послышались торопливые шаги. Я обернулся. Капитан Немиров растерянно глядел на меня.

— Ваше сиятельство… — затороторил он. — Их было больше. Они грозились сжечь и убить каждого…

Я поднял руку, останавливая его поток слов.

— Успокойтесь, капитан. Считайте. Сколько именно? — Мой собственный голос прозвучал непривычно ровно и громко в звенящей тишине опустевшей улицы.

Немиров, всё ещё пытаясь перевести дух, сглотнул и заморгал, переводя взгляд в пустоту, заново прокручивая только что увиденное.

— Человек… двести. Не меньше. На полсотне броневиков. С тяжёлыми орудиями. И… — он запнулся, и в его глазах мелькнул тот самый ужас, который заставил его броситься в бегство. — И с магом, ваше сиятельство…

Одно это слово — маг — перечеркнуло все наши призрачные надежды. Оно объясняло уверенность Байрака. Он не просто послал банду мародёров. Он послал маленькую армию. Не для устрашения. Для уничтожения.

Я наблюдал, как по лицу Немирова ползёт мертвенная бледность, как дрожат его руки, бессознательно сжимаясь в кулаки. Он ждал приказа, совета, чуда — чего угодно, что могло бы развеять этот кошмар. Но чудес не предвиделось.

— Значит, так, — мой голос вернул капитана к действительности, заставил встрепенуться. — Бежать бесполезно. Они на броневиках, да ещё с магом. Догонят и сотрут в порошок. Обороняться здесь — значит подписать смертный приговор всем.

Я повернулся к нему, глядя прямо в глаза, в которых всё ещё плескался страх, но уже проглядывала солдатская выучка, заставляющая ждать команды.

— Они ждут, что мы побежим. Или зароемся, как перепуганные кролики. Так давайте разочаруем их.

В моей голове складывался план — безумный, отчаянный, единственно возможный.

— Мы не будем ни бежать, ни обороняться. Мы пойдём им навстречу.

Немиров смотрел на меня, не веря своим ушам. — Ваше сиятельство?.. Это самоубийство!

— Нет, капитан, — я резко качнул головой. — Это единственный способ выбрать место и время. Их сила — в скорости и мощи. Наша — в знании местности. Они едут по главной дороге, уверенные, что их ждут лишь пепел и страх. Мы подарим им нечто иное.

— Скорее всего, они отошли за переправу лесного ручья, где дорога сужается. Там отличное место для ночлега, но паршивое для техники. Тяжёлые броневики вынуждены будут сбавить ход и растянуться в колонну. Мы ударим — не по машинам, это бесполезно. По пехоте, что будет их сопровождать. Создадим хаос, панику. Их сила обратится против них: в тесноте они будут мешать друг другу. Следом подорвем переправу, что выведет пару их машин из строя. А в этом деле каждая выведенная единица техники — маленькая победа.

— Но маг… — снова, уже почти шёпотом, произнёс Немиров.

— Маг — моя забота, — отрезал я стальным голосом. — Его нельзя допустить до применения серьёзных чар. Его нужно достать сразу, вывести из игры. Всё остальное — просто солдаты с автоматами. С ними наши ребята справятся. К тому же они не будут ожидать нападения.

Я видел, как в глазах капитана страх постепенно сменялся ожесточённой решимостью. Отчаяние нашло выход в ярости.

— Собери всех, кто может держать оружие. Распредели позиции. Запрети стрелять до моего сигнала. Их первая атака должна быть последней.

Немиров выпрямился, по инерции пытаясь отдать честь.

— Слушаюсь, ваше сиятельство.

Он развернулся и побежал, уже не сломленным, а командиром, несущим приказ. Я остался один, глядя в сторону, где должна была обосноваться маленькая армия Хана Байрака. Что же, я шёл на рискованный шаг, но он был по-своему оправдан.

Лагерь у переправы действительно напоминал не стоянку мародёров, а хорошо организованный военный бивак. Броневики, выстроенные в защитное кольцо, образовывали импровизированную крепость. Внутри этого стального периметра кипела жизнь: солдаты чистили оружие, готовили на походных плитах еду, смеялись и курили, с аппетитом пресыщенных победителей. Они уже мысленно делили трофеи из княжеского поместья, которого еще даже не видели.

В центре лагеря, на складном походном стуле, восседал Хан Байрак. Он лениво потягивал крепкий кофе из металлической кружки, его взгляд был рассеянным и спокойным. Рядом, у небольшого разведенного костра, сидел маг. Он не принимал участия в общем веселье. Его длинные, тонкие пальцы перебирали странные деревянные чётки, на которых при каждом обороте вспыхивали и гасли крошечные рубиновые искры. Его лицо, скрытое в глубокой тени капюшона, было непроницаемо.

К Байраку подошел его заместитель, коренастый детина со шрамом через глаз, Арслан.

— Разведка вернулась. Ничего интересного. Мышь не шелохнётся. Похоже, готовятся до последнего отсиживаться за своими стенами. Или уже сбежали в лес, как крысы.

Байрак усмехнулся, не отрывая взгляда от языков пламени.

— Они не сбежали. Князь Прохоров из той породы, что предпочтет сгореть в своём гнезде, но не побежит. Он слишком горд для этого. Глуп и горд.

— Хан отхлебнул кофе. — Они либо пытаются укрепить развалины, что смешно, либо молят своих божков о чуде. А чудеса, — он бросил взгляд на молчаливого мага, — сегодня на нашей стороне.

Маг не пошевелился, лишь один из рубинов на его чётках вспыхнул чуть ярче и дольше, будто в ответ на упоминание.

— Приказ на выдвижение? — спросил Арслан, уже предвкушая. — К рассвету будем на месте. Разберём их каменные игрушки за час.

— Нет, — спокойно ответил Байрак. — Спешить некуда. Пусть поночуют в страхе. Пусть последнюю ночь своей жизни проведут в ожидании. Это сделает их мягче. Сделает их слабее. А утром… утром мы просто проведем зачистку. Как на учениях.

Его план был прост и, как казалось, идеален. Противник загнан в угол, парализован страхом. Его сила — в броне и скорости, а противник лишен и того, и другого. Он предвкушал не бой, а сафари. Уверенность его была непоколебима, как броня его машин.