Архитектор Душ VI (СИ) - Вольт Александр

Она подняла руку, и Лидия увидела, как пальцы подруги слегка дрожат.

— Алиса, стой, — Лидия шагнула к ней, пытаясь остановить. — Это уже слишком. Чердак? Серьезно? Там темно, грязно и наверняка полно крыс.

— Нет, Лидия, — Алиса обернулась. В ее зеленых глазах плескалась смесь страха и решимости. — Ты не понимаешь. Я вижу это.

Она моргнула, и Лидия заметила, как на мгновение зрачки Алисы расширились и снова вернулись в норму. Это могла бы быть обычная реакция на свет, но Лидия понимала.

Магическое зрение. То самое, которому ее учил Виктор.

— Что ты видишь? — спросила Лидия, чувствуя, как холодок пробегает по спине.

— Я вижу энергию. Странную фонящую энергию. Не такую, как мы видели у Улины в груди. Не психею, нет… это… я не могу это объяснить, слишком далеко. Надо взглянуть ближе.

Лидия сглотнула. Если Алиса видит магию, значит, дело дрянь. Здесь действительно не обошлось без чертовщины.

— Ладно, — сказала она, беря себя в руки. — Если там что-то есть, мы должны это увидеть. Но будь осторожна.

Алиса кивнула. Она потянула за веревку. Люк со скрипом подался, и вниз вывалилась складная лестница, подняв облако пыли.

Девушки закашлялись, отмахиваясь руками.

— Нам сюда, — сказала Алиса и двинулась к лестнице.

Как только она поставила ногу на первую перекладину, температура в коридоре резко упала. Словно кто-то открыл дверь в морозильную камеру.

Лидия охнула, обхватив себя руками. Изо рта вырвалось облачко пара.

— Алиса… — позвала она, стуча зубами. — Здесь… очень холодно.

— Я знаю, — отозвалась Алиса, уже поднявшись наполовину. Ее голос дрожал, но она продолжала лезть вверх. — Это он. Холод. Я чувствовала его внизу, но здесь он сильнее.

Лидия, превозмогая желание развернуться и уйти, полезла следом.

Чердак встретил их кромешной тьмой и ледяным безмолвием. Единственным источником света были окна в боковых фронтонах.

Алиса достала телефон и включила фонарик. Луч света разрезал темноту, выхватывая из мрака нагромождение старого хлама: сломанные стулья, коробки, пыльные манекены, похожие на изуродованные тела.

— Жуткое местечко, — прокомментировала она.

Лидия выбралась на чердак и встала рядом, стараясь не отходить от света. Здесь было так холодно, что пальцы моментально онемели. Пар изо рта шел густыми клубами.

— Это ненормально, что здесь так холодно, — констатировала Лидия. — Даже мне, криомантке холодно! — Лидия посмотрела на подругу. — Что ты видишь? — спросила она шепотом.

Алиса водила лучом фонарика, одновременно сканируя пространство своим новым зрением.

— Эта… аура… — слова с трудом подбирались к тому, что видишь впервые в жизни, — здесь самая густая. Словно кто-то разлил чернила в воздухе. Вон там, в углу.

Она направила луч в дальний угол чердака. Там, среди паутины и пыли, стояло старое ростовое зеркало, накрытое плотной тканью. Ткань была серой, пыльной, но в одном месте она сползла, открывая край мутного стекла.

— Зеркало? — удивилась Лидия. — И это все?

— Нет, — Алиса сделала шаг вперед. — И зеркало, и то, что рядом с ним.

Рыжая подошла ближе, и Лидия вынуждена была последовать за ней.

Вокруг зеркала воздух словно дрожал. Это было похоже на марево над раскаленным асфальтом, только здесь источником искажения был не жар, а ледяной холод.

На мгновение Алисе показалось, что она слышит звук. Тихий, едва уловимый. Словно кто-то тяжело, с хрипом вздохнул прямо над ухом.

Она резко обернулась, светя фонариком в пустоту.

— Кто здесь? — выкрикнула она решительно.

Тишина. Только пылинки танцевали в луче света.

— Алиса, ты меня пугаешь, — сказала Лидия, подходя ближе. — Здесь никого нет. Это просто старый дом, ветер гуляет под кры…

И тут раздался звук.

Хрррр…

Это был не ветер. Это был влажный, булькающий хрип, словно кто-то пытался вдохнуть, но не мог.

Алиса замерла. Звук шел не от зеркала. Он был откуда-то из-за ее спины.

— Лидия? — позвала она, медленно поворачиваясь.

Луч фонарика скользнул по пыльному полу, по балкам перекрытия, и уперся в фигуру подруги.

Алиса вскрикнула и выронила телефон.

Аппарат ударился об пол, луч света метнулся по стене и замер, высвечивая кошмарную сцену.

Лидия висела в воздухе.

Ее ноги болтались в двадцати сантиметрах от грязных досок пола. Тело было выгнуто дугой, словно натянутая струна. Руки судорожно цеплялись за горло, словно пытаясь оторвать невидимую удавку.

Я замер, скрытый за вешалкой с твидовыми пальто. Мои пальцы, еще секунду назад державшие дорогую ткань, сжались в кулак.

Ситуация была до боли банальной и оттого еще более раздражающей.

У кассы, навалившись грудью на стойку и закрывая обзор, стоял мужчина в бесформенной куртке с глубоким капюшоном. Его поза выражала угрозу. Продавщица, та самая, что минуту назад расписывала мне прелести шотландской шерсти, стояла бледная, как манекен. Ее идеальная осанка исчезла, плечи сжались, а руки судорожно теребили лацкан пиджака.

— Денег нет, сударь… — лепетала она, и голос ее дрожал, срываясь на визг. — Выручки толком еще не было, мы только открылись… Покупателей не было…

— Не лги мне, сука, — прошипел грабитель. Его голос был сиплым, прокуренным. — Касса полная, я видел. Открывай, живо! Иначе добавлю тебе еще одну дырку в теле, кроме тех, что у тебя уже есть.

Я тяжело, но тихо вздохнул, прикрыв глаза.

Ну вот почему именно сейчас? Почему именно здесь, в храме стиля и спокойствия, именно сейчас должен был нарисоваться этот маргинал?

Первым порывом было ударить его магией. Парализовать нервный узел, остановить сердце на секунду, вырубить болевым шоком — вариантов масса. Я потянулся к своему внутреннему резервуару… и наткнулся на пустоту.

Там, где обычно плескалась энергия, сейчас было сухо, как в пустыне Гоби. Ночные посиделки с копаниями в голове Ворона и Волкова. Не спасал даже тот факт, что мне помогала Шая.

Максимум, на что я был способен сейчас — это легонько кольнуть его ментальной иголочкой. Укусить, как комар. Он даже не поморщится, а только разозлится сильнее. А злой идиот с ножом — это плохая новость для женщины.

Значит, придется работать по старинке. Физика вместо метафизики.

Я перехватил трость, которую все еще держал в руке. Тяжелое лакированное дерево, серебряный набалдашник-лев. Приятная тяжесть. Не рапира, конечно, но и не зубочистка.

Выдохнув, я скользнул между стеллажами, двигаясь бесшумно, как учил Рихтерович.

Женщина заметила меня. Ее глаза расширились, взгляд метнулся в мою сторону.

Я поднес палец к губам и сделал едва заметный жест ладонью: продолжай. Говори с ним. Отвлекай.

— Я… я сейчас… — пробормотала она, дрожащими пальцами тыкая в кнопки кассового аппарата, хотя ключ был вставлен и требовалось просто повернуть его. — Только не делайте глупостей… Я все отдам…

— Быстрее! — рявкнул грабитель, подаваясь вперед.

Я был уже близко. Три шага. Два.

Я выбрал точку удара — затылок чуть ниже основания черепа. Точно, резко, чтобы выключить свет, но не сломать шею.

Один шаг.

Я уже занес руку, готовясь опустить ладонь на шею ублюдка, как вдруг…

На полированной поверхности латунной лампы, стоявшей на стойке, мелькнуло мое отражение. Искаженное, вытянутое, но узнаваемое.

Грабитель заметил движение. Инстинкт уличной крысы сработал быстрее, чем мозг.

Он не стал оборачиваться полностью. Просто крутанулся на пятках, выбрасывая руку с ножом в слепом, широком замахе наотмашь.

Лезвие со свистом рассекло воздух там, где секунду назад была моя шея.

Я успел отшатнуться. Рефлексы фехтовальщика, вбитые в это тело годами тренировок и реанимированные Рихтеровичем, спасли мне жизнь.

Нож прошел в сантиметре от моего лица. Я даже почувствовал холодок стали и запах ржавчины.

О как. Нож, значит, а не ствол. Ну, это уже полегче, чем огнестрел. С этим можно поработать.