Архитектор Душ VI (СИ) - Вольт Александр

В спортзал записаться по возвращению в Феодосию, что ли… грушу начать колотить, или еще что. Иногда полезно просто кому-то врезать, чтобы почувствовать себя живым, но при этом не должны страдать невиновные. И, в первую очередь, важно оставаться человеком.

Я завел двигатель. «Имперор» плавно влился в поток машин.

Дорога до родового особняка Громовых пролетела незаметно. «Имперор» после ремонта вел себя безупречно: двигатель равномерно стучал, подвеска мягко проглатывала неровности асфальта. Салон пах новой кожей и специальной полиролью. И это, пожалуй, было единственным, что говорило о его недавнем визите в автосервис.

Я свернул с шоссе на частную подъездную аллею, и гравий захрустел под широкими шинами. Кованые створки ворот, повинуясь сигналу с брелока, плавно разошлись в стороны, пропуская меня на территорию.

Подрулив к гаражному комплексу — длинному кирпичному строению, способному вместить небольшой автопарк, я заглушил мотор. Боковая дверь дома тут же открылась, и на крыльце появился Григорий Палыч.

Дворецкий, как и всегда, был одет с иголочки, несмотря на то что день клонился к вечеру. Он спустился по ступеням размеренным шагом, заложив одну руку за спину.

Я выбрался из машины, прихватив с пассажирского сиденья новую трость и пакет с костюмом. Опираться на трость я не планировал, но, черт возьми, ее наличие придавало определенный шарм.

— С возвращением, Виктор Андреевич, — поприветствовал меня Палыч, остановившись в паре шагов. Его взгляд тут же профессионально и цепко скользнул по автомобилю.

Он подошел ближе, медленно обошел «Имперор» по кругу, явно инспектируя проделанную работу. Григорий Павлович наклонился, проверяя зазоры между кузовными панелями, провел пальцем по кромке двери, всматривался в глубину лакового покрытия, ища малейшие дефекты покраски или «апельсиновую корку».

Я стоял рядом и с легкой улыбкой наблюдал за этим ритуалом. Палыч относился к имуществу семьи трепетнее, чем многие относятся к собственным детям.

Завершив круг, старик выпрямился и удовлетворенно кивнул.

— Работа как всегда на высшем уровне, — констатировал он, смахивая невидимую пылинку с крыла. — Сергей держит марку. Зазоры идеальные, тон в тон, шагрень заводская. Если не знать, куда смотреть, и не догадаешься, что машину… — он на секунду запнулся, подбирая деликатное слово, — … подвергли жесткому внешнему воздействию.

Я усмехнулся, оценив его дипломатичность. «Жесткое внешнее воздействие» — отличное название для расстрела из огнестрельного оружия в упор.

— Действительно сделано отлично, — согласился я, похлопав ладонью по еще теплому капоту. — Я и сам не ожидал такой скорости. Сразу так и не скажешь, что с машиной что-то приключилось. Словно только что из салона выкатили.

— Мастера «Премиум-Авто» знают, для кого работают, — с ноткой гордости в голосе произнес Григорий Палыч. — Репутация рода Громовых все еще что-то значит в этой столице.

Мы стояли в наступающих сумерках, наслаждаясь тишиной загородного вечера. Воздух здесь был чище, чем в центре.

Я уже собирался предложить Палычу пройти в дом и распорядиться насчет ужина, поскольку желудок настойчиво напоминал, что кофе не заменяет полноценной еды, как вдруг тишину нарушил нарастающий гул.

Звук двигателя, приближающегося к воротам.

Мы с Палычем одновременно повернули головы в сторону въезда.

Шум шин по мокрому асфальту за забором стих, сменившись мягким шуршанием. Кто-то остановился прямо у главного входа.

Я нахмурился. Гостей мы не ждали. Отец в больнице, и врачи обещали выписать его только через пару дней. Если бы это была сестра, то, думаю, она бы уведомила меня заранее… Полиция или СБРИ? Вряд ли. И те и другие знали мой номер, могли бы позвонить.

Механизм ворот, который я закрыл всего пару минут назад, снова ожил.

Жужжание электроприводов разрезало вечернюю тишину. Тяжелые створки дрогнули и начали медленно, величаво расползаться в стороны, открывая проезд.

Ворота открывались автоматически только на сигнал «своего» брелока.

В голове билась одна единственная пульсирующая мысль:

«Это что еще такое?»

Владимир Арсеньевич выбрался из метро на станции «Полежаевская» и сразу заметил изменения. Центр с его блестящими витринами и историческими фасадами остался позади, уступив место деловитой суете промзоны, переделанной под современные нужды. Здесь пахло бетоном, выхлопными газами и большими деньгами, которые крутились в сфере логистики и автосервиса.

Дождь прекратился, но небо оставалось свинцово-серым, словно нависая над широкими проспектами. Владимир поднял руку, ловя такси. Ехать на общественном транспорте до 2-й Магистральной было бы долго и муторно, а время сейчас работало против него.

Желтая машина с шашечками затормозила у бордюра. Следователь плюхнулся на заднее сиденье.

— 2-я Магистральная, сервис «Премиум-Авто», — бросил он водителю.

Таксист, усатый мужик с усталыми глазами, кивнул и тронулся с места.

За окном мелькали офисные центры из стекла и бетона, склады, огороженные высокими заборами с колючей проволокой. Район был специфический. Днем здесь кипела жизнь, фуры сновали туда-сюда, а ночью, вероятно, становилось глухо и темно, как в склепе. Идеальное место, чтобы спрятать концы в воду или отремонтировать машину, которую только что расстреляли в центре столицы.

Владимир барабанил пальцами по колену, прокручивая в голове предстоящий разговор. Он понимал, что идет напролом. У него не было ни ордера, ни официального запроса. Только корочка следователя и наглость.

Сервис «Премиум-Авто» оказался внушительным зданием, больше похожим на выставочный центр, чем на мастерскую. Огромные панорамные окна, идеальный асфальт на парковке, где стояли машины стоимостью в несколько квартир каждая. «Майбахи», «Бемтли» и автопром — «Импероры».

— Приехали, — буркнул таксист.

Владимир расплатился и вышел. Он поправил плащ, проверил удостоверение во внутреннем кармане и решительно направился к стеклянным дверям.

Внутри было прохладно и тихо. На ресепшене сидела девушка модельной внешности, которая одарила его дежурной улыбкой.

— Добрый день. Вы записывались?

— Добрый, — Владимир подошел к стойке, доставая удостоверение. — Уголовный розыск. Старший следователь Брицкий.

Улыбка девушки слегка померкла, став настороженной.

— Чем могу помочь?

— Мне нужен старший смены или главный мастер. Кто сейчас на месте?

— Сергей Владимирович, мастер-приемщик. Он в цеху.

— Проводите? Или самому искать?

— Я позову… — начала было она, тянясь к телефону.

— Не стоит, — прервал ее Владимир. — Я сам пройду. Не хочу отвлекать человека от работы звонками. Куда идти?

Девушка растерянно моргнула, но спорить не стала. Полиция все-таки.

— Прямо по коридору, двойные двери, — махнула она рукой.

Владимир кивнул и направился в указанном направлении.

Цех поражал воображение. Это была словно не мастерская, а операционная. Белоснежные полы, яркий, но не слепящий свет, идеальная чистота. Никаких масляных пятен, никаких гор ветоши. Механики в чистых комбинезонах работали молча и сосредоточенно.

Владимир огляделся. В глубине зала, у большого рабочего стола, стоял мужчина лет сорока. Он что-то отмечал в планшете, периодически поглядывая на подъемник, где висел серебристый спорткар.

Следователь направился к нему.

Мужчина заметил его приближение, но не проявил ни беспокойства, ни особого интереса. Он спокойно отложил планшет и взял в руки тряпку, чтобы протереть и без того чистые ладони.

— Добрый день, — произнес Владимир, подходя вплотную. — Сергей Владимирович?

— Он самый, — спокойно ответил мастер. Голос у него был ровный, уверенный. — А вы, простите?

Владимир снова раскрыл удостоверение.

— Старший следователь Брицкий Владимир Арсеньевич, МУР. Пару вопросов, если позволите.

Сергей скользнул взглядом по красной корочке, затем посмотрел в глаза следователю взглядом уставшего человека, которого отвлекают от дела.