Проклятый Лекарь. Том 5 (СИ) - Молотов Виктор

— Хорошо, — ответил я. — Во сколько?

— Восемь вечера! Столик на мое имя, скажешь администратору. И Свят… надень что-нибудь приличное. Это все-таки «Золотой фазан», дресс-код строгий.

— У меня только один костюм.

— Темно-синий? Который ты носил на приеме у отца? Пора бы обзавестись хотя бы вторым.

Она помнит, во что я был одет на приеме две недели назад? Забавно.

— Да, этот.

— Отлично подойдет! Он тебе очень идет. Подчеркивает цвет глаз.

Цвет глаз? Серьезно?

— Все, договорились! Восемь вечера, не опаздывай! И не вздумай отменять — я приеду за тобой сама и привезу силой! — сказав это, она отключилась.

Настойчивая, как танк. И хитрая.

Я убрал телефон. Информация о клинике может стать серьезным козырем. Если в клинике действительно есть скелеты в шкафу, лучше узнать о них заранее.

Я прошел в ординаторскую — в это время она обычно пустовала.

— Нюхль, выходи, — прошептал я.

Ящерица тут же выскочила наружу и уселась на моем плече.

— Ших? — Нюхль наклонил костяную голову, вопросительно глядя на меня.

— Найди мне пациента, — приказал я. — Того, кто действительно нуждается в помощи. Желательно что-то интересное, не банальную простуду или гастрит.

— Ших-ших! — костяная ящерица кивнула и спрыгнула с моей ладони.

Он побежал к двери, просочился в щель под ней и исчез в коридоре.

Теперь осталось только ждать. Пока есть время, нужно пользоваться моментом наполнять Сосуд Живой.

Я вышел из ординаторской и неспешно пошел по коридору, делая вид, что просто обхожу отделение. Нюхль бежал впереди, но держался в тени, прижимаясь к стенам. В полумраке вечернего освещения его костяная фигурка была почти невидима.

Он останавливался у нескольких дверей, принюхивался — хотя чем может нюхать скелет без носа, загадка — качал головой и бежал дальше.

Привередливый сегодня. Ищет что-то особенное.

У палаты номер двенадцать он задержался дольше обычного, даже поскреб дверь коготками, но потом отрицательно мотнул головой.

— Ших… — разочарованно прошипел он.

У палаты номер восемнадцать история повторилась.

Может, сегодня нет ничего интересного? Вечер пятницы, сложные случаи обычно поступают в начале субботы.

Нюхль поднялся по лестнице, и мы пришли в диагностическое отделение. Я прошел по коридору, стараясь ступать тихо. Нюхль юркнул вперед и спрятался за урной для мусора у двери кабинета.

У одной из дверей он вдруг замер. Зеленые огоньки в глазницах вспыхнули ярче, хвост выпрямился как стрела.

— Ших! Ших-ших! — он начал яростно скрестись в дверь когтями.

— Здесь? Уверен?

Огоньки вспыхнули еще ярче — знак абсолютной уверенности. Нюхль даже подпрыгнул от нетерпения.

— Что там такого особенного?

— Ших-ших-ШИХ! — он указал костяной лапкой на дверь, потом на меня, потом снова на дверь.

Очень взволнован. Последний раз такую реакцию я видел… еще в прошлой жизни.

Я толкнул дверь и вошел.

У диагностической кушетки стоял врач спиной ко мне.

На кушетке лежал пациент — мужчина лет пятидесяти с характерным желтоватым оттенком кожи.

Желтуха. Диагноз всплыл в мозгу на автомате. Но какая? Механическая — от закупорки желчных протоков? Паренхиматозная — от поражения печени? Или гемолитическая — от разрушения эритроцитов?

Врач склонился над пациентом, пальпируя живот:

— Болезненность в правом подреберье… Печень увеличена на четыре сантиметра… Край плотный, бугристый… Селезенка пальпируется…

Он выпрямился и начал делать записи в истории болезни, бормоча себе под нос:

— Билирубин общий сто двадцать микромоль на литр… норма до двадцати… Прямой восемьдесят… это две трети, значит, холестаз… АЛТ и АСТ повышены в три раза — аланинаминотрансфераза триста, аспартатаминотрансфераза двести восемьдесят… Щелочная фосфатаза пятьсот единиц при норме до ста двадцати…

Голос показался знакомым. Очень знакомым.

Черт, неужели это…

Врач закончил писать, отложил ручку и обернулся.

Мы оба замерли как изваяния.

— Волконский, — произнес я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

— Пирогов! — в его серых глазах мелькнуло удивление, быстро сменившееся интересом. — Какая неожиданная встреча.

Глава 11

В смотровой повисла гулкая тишина. Почти загробная.

Пациент на кушетке тяжело дышал, не обращая на нас внимания, а мы с Волконским продолжали стоять друг напротив друга. Он первым нарушил молчание, обведя кабинет насмешливым взглядом.

— Что привело тебя в мои скромные владения, Пирогов? — в его голосе звучала лёгкая аристократическая ирония. — Потерялся по пути из терапевтического отделения? Или решил лично убедиться, как работает настоящая, элитная диагностика?

Он пытается занять доминирующую позицию с помощью сарказма. Предсказуемо. Я не стал ввязываться в эту словесную дуэль. Игнорирование — лучший способ показать, что его мнение для меня не имеет никакого значения.

Я молча прошёл мимо него к кушетке. Пациент был в плохом состоянии.

Нюхль не ошибся. Это был именно тот «высокодоходный актив», который я искал.

— А вы всегда ставите неправильные диагнозы? — усмехнулся я. — Что на этот раз?

Волконский отложил анализы с видом шахматиста, поставившего мат в три хода:

— Диагноз очевиден. Острый токсический гепатит. Судя по уровню трансаминаз — тяжелой степени. Вероятно, медикаментозный или алкогольный генез.

Слишком поспешный вывод. Я незаметно активировал некромантское зрение на долю секунды.

Картина, которая открылась моему магическому взору, была необычной. Печень действительно была поражена — золотистые потоки Живы в ней превратились в хаотичный водоворот с темными вкраплениями некроза. Но это было не изолированное поражение.

Темные сгустки некротической энергии я видел по всему телу — в почках они выглядели как черные пятна на золотом фоне, в мышцах бедер и икрах — как темные нити, оплетающие мышечные волокна. Даже в мозговых оболочках мерцали зловещие темные искры.

Системное воспаление. Это не просто гепатит. Это генерализованная инфекция. Что-то попало в кровь и распространилось по всему организму.

— Медсестра, — Волконский уже начал диктовать назначения авторитетным тоном главного диагноста, — готовьте систему для внутривенной инфузии. Назначаю: глюкоза пять процентов — четыреста миллилитров как растворитель, Гептрал — это S-аденозилметионин, препарат для защиты печени нового поколения — шестьсот миллиграммов внутривенно капельно, Эссенциале форте — фосфолипиды для восстановления мембран гепатоцитов — пять миллилитров внутривенно струйно.

— Записываю, — Катя строчила в листе назначений.

— Также добавьте витамины группы В — тиамин сто миллиграммов, пиридоксин сто миллиграммов, цианокобаламин пятьсот микрограммов. И аскорбиновую кислоту грамм внутривенно — как антиоксидант.

Стандартная схема при гепатите. Но совершенно бесполезная, если мой диагноз верен.

— Подождите, — вмешался я. — Это не гепатит.

Волконский медленно, очень медленно повернулся ко мне. Его движение напомнило мне поворот башни танка, нацеливающейся на врага. В серых глазах плясали черти раздражения:

— Пирогов, — он произнес мое имя так, словно оно было ругательством. — Опять ты со своими гениальными гипотезами? Давай посмотрим факты, хорошо? Желтуха — есть, видишь? Печень увеличена — я только что пропальпировал. Трансаминазы зашкаливают — вот анализы, можешь сам посмотреть. Картина классическая, хрестоматийная для острого гепатита. Что тебе не нравится?

— Картина неполная, — возразил я, подходя ближе к пациенту. — Вы не собрали анамнез. Не спросили, где он был, что ел, чем занимался, с чем контактировал. В карте нет ни слова об употреблении алкоголя или приеме гепатотоксичных препаратов.

— И что? — Волконский скрестил руки на груди в оборонительной позе. — Пациенты часто скрывают употребление алкоголя. Стыдятся.