Лекарь Империи 4 (СИ) - Лиманский Александр

Мышкин устало взял отчет, пробежал глазами строчки. Все было абсолютно правильно, как он и диктовал.

— Петров, вы читать умеете? Статья двести двадцать восьмая, часть вторая. «Производство и сбыт препаратов, не соответствующих стандартам Гильдии, повлекшее тяжкий вред здоровью». Все верно.

— Но начальник канцелярии, господин Завитаев, сказал, что должна быть часть третья, и вернул весь пакет документов!

А, вот оно что. Завитаев. Мелкий, въедливый бюрократ, который, по слухам, был дальним родственником кого-то из верхушки во Владимирской гильдии.

Пытается вставить палки в колеса. Затормозить расследование, отвлечь его бумажной волокитой. Наивно.

— Идемте, Петров, — Мышкин медленно, с тяжелым вздохом, поднялся со своего стула. — Разберемся с вашим господином Завитаевым. Лично.

Машина скорой помощи, привычно мигнув люстрой, остановилась у серого подъезда типовой пятиэтажки. Федор Максимович Волков вылез из кабины первым, быстро, по-хозяйски оглядываясь по сторонам. Убедившись, что во дворе пусто, он кивнул Сычеву. Тот выбрался следом, с явной неохотой захлопнув пассажирскую дверь.

— Федор, может, не надо? — фельдшер нервно теребил ручки служебного чемоданчика. — Она же твоя племянница все-таки. Кровь родная.

— Именно поэтому и надо, — отрезал Волков, не поворачивая головы. Его голос был холодным и ровным. — Родственники предают первыми. Они знают твои слабости. Если эта дрянь решила наш бизнес прикрыть, жалость — это последнее, что мы можем себе позволить.

— Но мы же не будем… ну…

— Мы просто по-бе-се-ду-ем, — Волков произнес это по слогам, словно объясняя умственно отсталому, и направился к подъезду. — Выясним, что именно она знает и, самое главное, кому успела рассказать. А дальше… дальше посмотрим.

Сычев тяжело вздохнул и покачал головой, но последовал за напарником. В конце концов, Волков был прав. Бизнес, который кормил их обоих последние несколько лет, был куда важнее сомнительных родственных связей. А угрозы нужно устранять в зародыше. Жестко и без сантиментов.

После осмотра барона я вышел в пустой гулкий коридор немного размяться. Целый день, проведенный в больнице, давал о себе знать — спина затекла, а ноги гудели.

Но нужно было работать дальше. Если, конечно, позволят. Тучная фигура появилась в дальнем конце коридора. Там было темно, и я не сразу разглядел, что это был главврач.

Увидев меня, магистр Харламов решительно направился в мою сторону.

— Разумовский! Как раз вас искал!

Принесли ж его нелегкая.

— Не нравится мне этот тип, — Шипа бесшумно вылетела из палаты и принялась кружить под высоким потолком. — Харламов. Скользкий, как угорь, намазанный жиром. Аура у него липкая, неприятная.

— А мне вообще мало кто из местного начальства нравится, — мысленно ответил я, потягиваясь. — Они все одинаковые — больше думают о статусе, чем о пациентах.

— Слушаю вас, магистр, — вслух сказал я.

— Я тут подумал… — он сделал короткую паузу, очевидно, подбирая нужные слова. — Может быть, стоит передать дальнейшее ведение барона нашим штатным специалистам? Вы проделали поистине выдающуюся работу, операция прошла блестяще. Но послеоперационный период — это ведь, по сути, рутина. Зачем вам, специалисту вашего уровня, тратить на это драгоценное время?

Так. Заходит издалека. «Я тут подумал…». Пытается создать иллюзию заботы. Классическая манипуляция. Он хочет не облегчить мне жизнь, а вернуть себе контроль над самым статусным пациентом больницы.

— Благодарю за заботу, магистр, но я обещал барону фон Штальбергу лично проследить за его восстановлением.

— Понимаю, понимаю, слово лекаря, — Харламов поморщился, словно его план дал первую трещину. — Но Гильдия требует, чтобы все было по регламентам. А по регламенту, пациент после оказания экстренной помощи должен быть передан под наблюдение лекарей того учреждения, где он находится.

Регламенты. Любимое оружие любого бюрократа, когда нет других доводов. Дешевый прием.

— С каких это пор жизнь и комфорт пациента стали менее важны, чем ваши регламенты? — я скрестил руки на груди. — Барон хочет, чтобы его лечил я. Я не против. В чем именно заключается проблема?

— Проблема в том, что вы, Подмастерье, нарушаете субординацию и установленный порядок!

— Причем здесь Гильдия и ее порядок? — я пожал плечами. — Это прямое волеизъявление пациента, а не административный вопрос. Или вы собираетесь пойти против воли барона фон Штальберга? Тогда мы просто перевезем его в другую клинику. Я думаю возможностей у барона хватит. А восстановления, все-таки не операция, его он может пройти даже у себя дома.

Несколько секунд Харламов сверлил меня яростным взглядом, понимая, что проиграл и этот раунд. Затем он резко, по-военному, развернулся и, не сказав больше ни слова, зашагал прочь по коридору.

Ушел. Но не сдался. Он будет искать другой способ. Нужно узнать, какой именно.

— Ух ты, какой злой! — прокомментировала Шипа, плавно спикировав мне на плечо. — Прямо искры из глаз мечет! Определенно что-то недоброе задумал. Эта ваша Гильдия вечно в какие-то интриги играет, вместо того чтобы делом заниматься.

— Можешь проследить за ним? — попросил я. — Интересно, с кем он сейчас пойдет советоваться и что они там будут планировать.

— А знаешь что? С удовольствием! — она азартно взмахнула своими призрачными крыльями. — Давно хотела покопаться в грязном белье местного начальства! Будет весело!

С этими словами она сорвалась с моего плеча и бесшумной голубой молнией метнулась вслед за удаляющейся фигурой магистра.

Следователь Корнелий Фомич Мышкин вернулся в свой кабинет, с силой потирая виски. Полчаса. Целых полчаса он потратил на то, чтобы доказать идиоту с манией величия, что в отчете все правильно. Бюрократы, чтоб их! Отнимают время от настоящей, живой работы.

— Так, на чем я остановился? — он устало опустился за свой старый, заваленный папками стол. — Ах да! На самом интересном.

Он достал телефон, открыл сообщение от Разумовского и нашел присланный номер. Пора было познакомиться с этой смелой девушкой, Кристиной.

Кристина лежала в горячей, почти обжигающей воде, пытаясь расслабиться.

Несмотря на то, что был уже день, она никак не могла прийти в себя после ночного рейда. Адреналин ушел, оставив после себя звенящую пустоту и ноющее напряжение в каждой мышце.

Слишком волнительно все это было — красться по квартире, как вор, фотографировать улики против собственного дяди…

Телефон, лежащий на стиральной машине, настойчиво зазвонил, его вибрация гулко отозвалась по кафельному полу. Незнакомый номер. Она с волнением потянулась и взяла трубку.

— Алло?

— Кристина Волкова? Это следователь Мышкин, Корнелий Фомич. Мне ваши контакты дал Илья Разумовский.

— Да, здравствуйте. Он предупреждал, — она села в ванной, и вода плеснула через край. — У меня есть фотографии документов.

— Отлично! Но, к сожалению, просто переслать их будет недостаточно. Для того чтобы эти материалы имели вес в суде Гильдии, нам необходимо провести верификацию специальным артефактом, который подтвердит подлинность и время создания снимков. Для этого мне понадобится ваш телефон. Я все равно собирался уже выезжать. Могу приехать и провести экспертизу.

— Прямо сейчас?

— Чем быстрее, тем лучше. Где вы находитесь?

Кристина продиктовала свой адрес.

— Буду у вас через полчаса, — пообещал Мышкин и отключился.

Полчаса. У нее было полчаса. Кристина с облегчением выдохнула. Разговор со следователем оказался не таким страшным, как она себе представляла.

Он говорил спокойно, по-деловому, а главное — он был на ее стороне. И на стороне Ильи. Значит, все будет хорошо.

Она вылезла из остывающей ванны, закуталась в пушистый халат и прошла в комнату. Так, нужно было привести себя в порядок. Не встречать же представителя Гильдии в таком виде. Она подошла к шкафу, раздумывая, что надеть. Что-то строгое, но не вызывающее. Простые брюки и блузка подойдут.