Архитектор Душ IV (СИ) - Вольт Александр

— Командир, сюда!

Мы все обернулись на его голос. Он стоял у глухой, ничем не примечательной стены и светил фонарем вверх.

В круге света, на высоте нескольких метров, из потолка торчал край чего-то плоского и круглого. Люк. А к нему, уходя в непроглядную темень, тянулась ржавая цепочка кривых, вмурованных в стену скоб.

Я подошел ближе, задрал голову и направил свой луч туда же. Они уходили вверх, к едва заметному просвету между крышкой люка и бетонным кольцом, где в воздухе на фоне ночного неба плясали крохотные пылинки.

— Вот же сын собаки, — проворчал я недовольно. — Ушел.

Глава 16

Мы стояли у своих машин посреди бетона и ржавчины. Немного в стороне, у своего черного фургона, курили бойцы «Щита». Огоньки их сигарет вспыхивали и гасли в темноте, а дым тонкими ленивыми струйками полз в неподвижном воздухе.

Главный стоял напротив, засунув руки в карманы идеально сшитого костюма. Лунный свет падал на его лицо, подчеркивая острые скулы, густые брови и волевой взгляд.

— Я хотел бы отметить, — произнес он своим ровным, лишенным интонаций голосом, — что сегодня вечером ни я, ни мои люди здесь не присутствовали. Мы занимались плановыми учениями в совершенно другом квадрате. Понятия не имею, что здесь у вас произошло. Надеюсь на взаимное понимание со стороны представителей министерства.

Он говорил это глядя не на меня, а на эльфов. Создавал официальную легенду, заметал следы. Умный, прагматичный ход.

— Только благодаря вашим «учениям» все обошлось без лишних жертв, — ответила Шая. Ее голос вернул свою привычную чистоту после пережитого. Сейчас она говорила как и прежде. — У министерства не будет к вам никаких вопросов. Можете на нас рассчитывать. Я бы сказала, что министерство даже не в курсе об этом.

Главный едва заметно кивнул. Нандор шагнул вперед и протянул ему руку.

— Мы ваши должники.

— Долги — категория для ростовщиков, — ответил Главный, пожимая его руку. На вид хватка была крепкой. — Мы предпочитаем говорить о взаимовыгодном сотрудничестве.

Затем он повернулся ко мне. Его глаза, темные и глубокие, на мгновение задержались на моем лице.

— До встречи, господин коронер. — Он протянул руку и мне. — И вы все-таки подумайте над моим предложением. Такие люди, как вы, нам нужны.

Я хмыкнул, пожимая его ладонь.

— Не прощаюсь.

Он отсалютовал двумя пальцами от виска, коротко и по-военному четко. Затем, не оборачиваясь, двинулся к своему фургону. Через минуту черный «бусик», не включая фар, бесшумно выкатился из тупика и растаял в ночи.

Мы остались втроем.

— Спасибо.

Слово прозвучало глухо, почти неохотно. Нандор смотрел не на меня, а куда-то в сторону, на рваный силуэт разрушенного цеха. Он словно вытолкнул это слово из себя, преодолевая вековую эльфийскую гордость.

— Да не за что, — ответил я.

— Есть за что, — он наконец повернул голову и посмотрел мне прямо в глаза. В них больше не было высокомерия. То, что я увидел в его взгляде с трудом можно было бы назвать благодарностью, если эльфы вообще способны ее испытывать к людям. — Ты спас мою сестру.

Я промолчал. Какие тут могли быть слова? Я просто сделал то что должен был.

— Какие у вас планы дальше? — спросил я, меняя тему.

— Главный подозреваемый сбежал, но культисты разбиты, — вмешалась Шая. Она достала из кармана плаща тонкую сигарету, прикурила от изящной серебряной зажигалки. Огонек на миг осветил ее бледное, сосредоточенное лицо. — Нам предстоит еще много работы, если учесть, что это существо умеет менять личины, — она сделала паузу, и не по-женски дважды затянулась длинными затяжками, от чего тонкая сигарета почти мгновенно истлела. — В любом случае, — она отщелкнула окурок пальцами в сторону, и он огненной дугой прочертил темноту, — будем контактировать. Нравится вам это или нет.

— Могу сказать, что какие бы чувства вы ко мне ни испытывали, это взаимно, — ответил я. Фраза получилась двусмысленной ровно настолько, насколько я хотел. Пусть сами решают, что я имел в виду.

Шая одарила меня долгим, изучающим взглядом, а потом перевела его на брата.

— Ты пешком сюда шел, что ли?

— Естественно, — буркнул Нандор. — Мне не нужны были лишние глаза.

Эльфийка тяжело вздохнула, выпуская остатки дыма из легких.

— Господин коронер, не подбросите нас до города?

— Подброшу, — кивнул я. — Но сначала надо закрыть вопрос.

Я достал телефон, нашел в контактах «Черный крест ✠» и нажал вызов. Корней ответил почти сразу.

— Виктор, я начинаю замечать, что твои ночные звонки обычно не сулят ничего хорошего. Что там? — сказал он сходу.

— Присылаю координаты, — сказал я без предисловий. — Нужны твои люди. Те, кто сможет забрать тела оккультистов.

— Тела? — в его голосе прозвучало удивление.

— Да, Корней. Именно тела. Мертвых. Можете эти заслуги полностью приписать инквизиции как блестяще проведенную операцию по искоренению ереси и адептов черной магии. Мне не особо важно, как вы это обставите, но дело надо закрыть. Подробности расскажу позже.

— Громов, и с каких пор ты стал такой альтруист, а?

— Да хрен его знает. Жил себе спокойно-мирно, а потом полезла всякая нечисть в наш город. И что мне прикажешь, в стороне сидеть? Уж нет, уволь. Так что, машина будет?

— Скоро будем. Координаты только перепроверь, еще не дошли.

— Щас гляну. Жду вас тут.

Я сбросил вызов, отправил геолокацию и убрал телефон. Теперь оставалось только ждать.

Мы стояли у машины, и время снова замедлило свой бег. Луна вынырнула из-за туч, залив мертвую старую своим серебристым светом. Через пятнадцать минут из-за поворота показался фургон. Черный, без окон, с заметным золотым крестом на дверце.

Он остановился рядом с нами. Дверь открылась, и на асфальт спрыгнул Корней. Он был бледен, все еще не до конца оправился от ранения, но в его глазах уже горела прежняя сталь. Он окинул взглядом меня, потом эльфов, задержался на входе в подземелье.

— Что ж, — сказал он тихо. — Похоже, у вас была веселая ночка.

— Не то слово, — ответил я, пока люди из инквизиции начинали заходить с мешками и носилками в темноту коллектора.

— Кто-то может проводить до места? — уточнил Корней. — А то петлять по подземке, мягко говоря, ни времени, ни желания.

— Пойдемте, — сказал я, после чего мы с Мастером Инквизиции и его подчиненными сходили один раз к месту, где случилось побоище. Когда мы вошли в помещение, Корней присвистнул.

Через несколько минут зал был залит светом мощных тактических ламп. Картина предстала во всей своей уродливой полноте: разбросанные по полу тела в черных балахонах, застывшие в неестественных позах смерти. Стены, испещренные рунами, которые теперь, при ярком свете, казались просто выцарапанными рисунками из сумасшедшего дома.

Алтарь в центре теперь был холодный, пустой, сбросивший с себя всю зловещую магию. Он превратился в обычный кусок камня, заляпанный кровью и воском.

— Интересно, — сказал Корней так тихо, что я едва его расслышал. Слово это было лишено всякого любопытства. Как если бы патологоанатом произнес: «Любопытный случай некроза». Вроде бы ничего нового, но удивление возникло.

— Мгм, — мрачно ответил я.

Больше говорить было не о чем. Картина говорила сама за себя. Мы вернулись наружу, в прохладу ночного воздуха.

Корней прислонился к стене фургона, достал сигарету. Его руки слегка дрожали, когда он подносил к ней зажигалку. Видимо, слабость в теле еще до конца не прошла.

Мы стояли и молча ждали, пока его люди методично, одного за другим, выносили из коллектора черные, тяжелые мешки и грузили их внутрь фургона.

— Мне страшно представить, кто все эти люди, когда мы снимем с них капюшоны и начнем опознавать, — наконец произнес он, выпустив струю дыма. Дым медленно таял в неподвижном воздухе. — Пекари, чиновники, лавочники. Обычные граждане, которые днем улыбаются соседям, а по ночам режут глотки во славу какой-нибудь мерзости.