Архитектор Душ IV (СИ) - Вольт Александр

Она не смотрела на город. Ее взгляд был прикован к телефону, что лежал на подлокотнике. Черный, гладкий прямоугольник. Она взяла его в руки и повертела в тонких пальцах, то подбрасывая и ловя, то просто проводя по холодному стеклу. Бессмысленные, механические движения, выдававшие бурю, бушевавшую за внешней невозмутимостью.

Это было ненормально. Она отдавала себе в этом полный отчет. Ненормально и неправильно.

Благодарность — да, это чувство было логичным и оправданным. Человек спас ей жизнь. Не просто помог, не просто прикрыл в бою. Он выдернул ее с того самого края, за которым была лишь боль и забвение. Любое разумное существо испытало бы благодарность.

Но то, что она чувствовала, было глубже, сложнее и опаснее. Это был интерес. Не праздное любопытство, а что-то вязкое, цепкое, что проросло в ней с их первой ночной встречи в грязном переулке.

Она эльф. Существо, чей род смотрел на звезды, когда предки этого коронера еще ютились в пещерах. Ее жизнь — долгая, размеренная река, его — короткая, мутная вспышка. Он был представителем хаотичной, эмоциональной, до смешного недолговечной расы. Он должен был вызывать у нее лишь снисхождение, раздражение, в лучшем случае профессиональное уважение к его странным, но эффективным методам.

И поначалу так и было. Ее разум, отточенный веками наблюдений и анализа, старательно отсекал любые иррациональные импульсы. Но потом… потом случилось подземелье.

Тот последний, отчаянный выпад культиста. Она видела его, видела блеск зазубренного клинка в свете свечей. Она знала, что никто не успеет. Шая приготовилась умереть.

И в этот миг она почувствовала его. Это не было похоже на заклинание, на четко сформулированный магический конструкт. Это была волна. Волна такой странной и непонятной энергии, которая прошла вдоль ее тела, обдав порывом воздуха, и врезалась в нападавшего. Магические вибрации пробрали ее не то что до костей, а до каждого атома, из которого состояло ее тело. Нечто такое, о чем Шая читала лишь в старых хрониках, в легендах о заре времен, когда магия еще была не наукой, а стихией. И эта сила исходила от простого смертного.

Она посмотрела на свое отражение в темном стекле окна. На бледное, с тонкими чертами лицо, которое за сотню лет почти не изменилось. А он… он изменил ее отношение к себе за несколько дней.

Не словами или жестами. А… Шая задумалась. А чем? Своим присутствием? Наличием странного магического потенциала? Она даже толком не могла объяснить, что это такое, хотя и сама обладала магией.

— А, черт с ним, — прошептала она в тишину номера.

Ее пальцы разблокировали телефон. Быстро, почти не думая, чтобы не дать разуму снова взять верх, она открыла зашифрованный чат.

«Я не сказала этого раньше. Спасибо, Виктор. Я выжила фактически благодаря тебе. Никто из них не успел бы среагировать. Могу тебя чем-нибудь отблагодарить?»

Она перечитала написанное. Прямо. Без эльфийских недомолвок и человеческих ужимок. Отправила и тут же заблокировала экран, отложив телефон на столик так, словно он обжигал ей пальцы.

Щеки горели. Странное, почти забытое ощущение. Она чувствовала себя юной девчонкой, впервые отправившей письмо мальчику, который ей нравился, и теперь сгорающей от стыда и страха перед неизвестностью его ответа. Странно. Немного абсурдно и почему-то… волнительно.

Телефон на столике коротко завибрировал, издав тихий, жужжащий звук.

Шая вздрогнула. Эльфийское сердце немного ускорило ритм. Слегка дрожащей рукой она потянулась к телефону. Провела пальцем по экрану. Открыла чат.

Ее взгляд впился в чат, и в темноте номера ее изящные брови непроизвольно поползли вверх, к самой линии волос, выражая крайнюю степень изумления.

Глава 17

Я лежал пластом, растянувшись на прохладных, чуть влажных от моего тела простынях. Еще недавно ноющие мышцы расслабились, но от переутомления ступни и голени продолжали назойливо гудеть.

— Весьма плодотворный вечер, подселенец.

Сухой шорох донесся со стороны письменного стола. Я не вздрогнул. Даже не открыл глаз. К этому голосу, лишенному всяких интонаций, можно сказать, что я привык.

— Я устал, — сказал я, открыв глаза и глядя в потолок. — Давай в следующий раз обсудим.

— О, я вижу, — отозвался гримуар, игнорируя мое предложение. Его голос продолжал не выражать ни единой эмоции. — Я все видел. Твой неуклюжий, но весьма эффективный финал. Очень… показательно.

Я молчал. Говорить не было ни сил, ни желания. Пусть разглагольствует, если ему так хочется.

— Неуправляемый, сырой выброс энергии, — продолжила книга свой бесстрастный анализ. — Грубый удар по душе того отброса. Но результат достигнут. Ты видишь? До тебя начинают постепенно доходить основы примитивных техник.

Естественно начинают, я ж не дуб. Мозги у меня, благо, всегда работали нормально. Только вопрос в том, что я никогда за свои почти сорок лет прошлой жизни не сталкивался с магией. Да и если так вникать, магия моего мира возникала только там, где не работала наука. Даже шутка была такая: «мир полон чудес, когда не знаешь физики».

— Это то, о чем я говорил тебе, — голос гримуара стал чуть настойчивее, словно учитель, втолковывающий очевидную истину ученику. — Это самый примитивный уровень. Слово младенца, который впервые сложил из букв что-то конкретное. Но ты уже постигаешь его. Инстинктивно. Ты даже не представляешь, чего сможешь добиться, если приложишь к этому хотя бы толику разума и усердия.

Он сделал паузу, давая словам впитаться.

— Представь себе, подселенец. Пройдет год. Всего один год усердных ежедневных тренировок. Ты научишься не просто бить, а плести. Перестраивать энергию души. Воздействовать на всю плоть и разум, а не на конкретные локальные участки. Этот твой сегодняшний фокус… — в голосе книги проскользнула первая за все время эмоция, похожая на презрительное хмыканье, — он покажется тебе пустяком, не стоящим даже капли твоей энергии. Ты сможешь делать намного, намного больше.

— Я слышал это от тебя уже добрых полсотни раз. Но пока что у меня, как ты мог заметить, не очень хватает времени на то чтобы снова затворничать и постигать тайные знания твоих страниц.

— Что поделать, подселенец.

— Называй меня Громов или Виктор.

— Вот как? А по-старому не очень хочется, а? — язвил букварь.

— А старого человека больше нет. Он умер в другой реальности из-за своих принципов.

Гримуар помолчал.

— Справедливо, — наконец сказал он.

Книга умолкла.

Я продолжал лежать и смотреть в потолок. Сон не шел. В голове снова возникли мысли о случившемся и о том, что мне удалось использовать свою магию на дистанции. Я смог прикоснуться и ударить в чужую душу на расстоянии добрых десяти-пятнадцати шагов.

А что будет, если я научусь тратить на это крохи энергии? Что будет, если я смогу просто выкручивать или исцелять чужую душу за двадцать метров? Тридцать? Реально ли за сто? Могу ли я через общий энергетический поток, зная, как выглядит чужая психея, дотянуться до нее через всю эту планету?

Что мне делать с этой силой?

Голова гудела от круговорота мыслей.

От этих размышлений меня отвлекла вибрация на прикроватной тумбочке. Я нехотя протянул руку и взял смартфон. Свет экрана неприятно резанул по глазам в темной комнате. Я и забыл, что у меня выключена авторегулировка подсветки.

Уведомление. Зашифрованный чат. Шая.

Ее сообщение было коротким, но в каждом слове чувствовалась непривычная для эльфийки прямота.

«Я не сказала этого раньше. Спасибо, Виктор. Я выжила фактически благодаря тебе. Никто из них не успел бы среагировать. Могу тебя чем-нибудь отблагодарить?»

Я хмыкнул. Отблагодарить? Меня? Эльфийка? Это что, какая-то шутка? Но, с другой стороны, в этом мире, где существовала аристократия, кодексы чести у ЧВК-шников и дуэльный кодекс, в котором один человек мог вызвать другого на поединок только потому что один опорочил честь другого… не исключено, что Шая действительно хотела сказать мне «спасибо» каким-нибудь возвратом.