На ум пришли слова Главного. Я не запомнил их дословно, но он сказал, что долг — удел ростовщиков, а мы ценим взаимовыгодное сотрудничество.
И если мне удастся получить связи в МВД даже с такой особой, как Шая… это будет супер круто. Однако, если возвращаться к вопросу «благодарности», то у меня есть одна проблема, которая остро требует вмешательства эльфийских магов, как сказал мне гримуар. Чем черт не шутит?
Пальцы замерли над экраном. Прежде чем ответить, нужно было оценить риски. Кто и что знает? Моя способность пусть и была тайной, но уже ряд определенных лиц о ней знал в той или иной мере.
Корнелиус. Он знает больше всех. Про ритуал, про связь, про мое умение видеть души. Он однозначно мой союзник по многим причинам.
Главный, Грим, Фауст. Они видели результат. Тот самый «бесконтактный бой». Для них я — человек с редким, возможно, врожденным даром. Боевой маг и ценный актив, но не аномалия, выходящая за рамки их понимания. Их знание ограничено, и это хорошо.
И Шая. Она была там и видела. Но что именно она видела? В этом заключался главный вопрос. Ее брат, Нандор, утверждал, что дар — редкость, и он сам им не владеет. Если он говорил правду, то и она скорее всего видела лишь странный феномен, необъяснимую вспышку силы. Но слухи, въевшиеся в подкорку этого мира, твердили об ином. Об особой связи эльфов с магией, об их врожденной чувствительности к ее потокам. Возможно, Нандор говорил правду, но лишь за себя. Возможно, в их роду или в их народе дар передавался иначе. Возможно, женщины их расы были более восприимчивы… Слишком много «возможно».
Это делало ее самым большим риском. Рассказать о магической проблеме агенту МВД, у которого может и не быть никаких способностей, все равно что подписать себе приговор.
Но в то же время эта минимальная вероятность, что она все же что-то знает или имеет выходы на тех кто знает, делала ее и единственной возможностью. Я не мог прийти в эльфийское посольство с улицы и попросить аудиенции у специалиста по магии душ. Мне нужен был тот, с кого я могу начать.
Моя проблема не сила. Моя проблема — это цепь, которая приковала ко мне двух девушек.
Я стал печатать, взвешивая каждое слово.
«Я не мог позволить погибнуть важному кадру, — начал я издали. — Представь, какой бы шум начался, узнай, что в Феодосии во время тайной операции погиб мало того что эльф, так еще и из МВД».
Я сделал паузу, собираясь с мыслями. Нужно было изложить суть, не раскрывая компрометирующих деталей. Ни слова про оккультизм, ни слова про неумелый ритуал. Лишь факты и их последствия. Понятно, что даже в таком случае могут возникнуть вопросы, но нужно было пробовать.
«Некоторое время назад произошел магический инцидент. Его последствием стала непреодолимая связь, возникшая между мной и двумя другими людьми. Девушками, которых ты видела».
Слова ложились на экран ровными строчками, складываясь в длинные предложения.
«Эта связь имеет физические ограничения. Мы не можем отдаляться друг от друга дальше чем на сто пятьдесят шагов. Любая попытка приводит к мучительной боли, которая усиливается с каждым метром».
Перечитав написанное, я выдержал паузу для осознания. Пока что все было в норме: обозначенная проблема и ее характеристики.
«Мне нужен специалист. Не целитель, не боевой маг. Мне нужен тот, кто разбирается в магии душ и энергетических связей. По моим предположениям, найти такого можно лишь среди твоего народа. Если ты что-нибудь об этом знаешь, буду благодарен за помощь».
Нажав «отправить», я встал и подошел к окну, поставив створку на откидывание. Вечерний прохладный воздух тут же скользнул в приоткрытую щель и прополз, словно змея, по ноге вниз, отчего по коже тут же побежали мурашки.
Что она ответит? Не сочтет ли меня за поехавшего или… не проследит ли странную связь между мной и оккультистами? Она все же эльфийка, и скорее всего этот ритуал, который проводили, должен быть ей известен.
Ответ себя не заставил долго ждать. Телефон снова дернулся в руке. Подняв его к лицу, я открыл чат и прочитал одну простую строчку.
«Громов, ты что, один из них? Ты тоже оккультист?»
Внутри все похолодело. Я смотрел на телефон, ожидая продолжения. Курсор в строке ввода сообщения назойливо мигал, призывая отправить один единственный символ: «?». Но я продолжал ждать.
«Шучу. Хотела бы я сейчас видеть выражение твоей физиономии)», — пришел от нее ответ.
Ого, скобочка. Это еще что такое? Где серьезность? Где полунамеки и прочие эльфийские сложности в передачи мысли?
«Чего завис, Громов, поймала с поличным?».
Я тут же нашелся. Пойти навстречу такой провокации и подыграть было лучшим прикрытием.
«Да. Ты поймала меня с поличным. Напишешь теперь донос в Инквизицию?».
«Конечно
