Лекарь Империи 2 (СИ) - Лиманский Александр

— А за брата мы любого порвем, — с суровой ухмылкой подхватил Тигран. — Поэтому и за тебя теперь будем всех рвать.

— Даже если этот твой хозяин, Прохор, сюда сунется, — продолжил Карен, — мы ему так объясним, что он надолго забудет, как людей обманывать.

Тут в разговор впервые вступила его жена, Анаит. Она подошла и с материнской теплотой посмотрела на меня.

— Илюша-джан, ты не думай ничего плохого. Ты все правильно делаешь. Ты считай свою семью сюда просто пожить пустил… А сам ты на работе, делами занимаешься. Ничего такого в этом нет.

— А мы тебе номера свои дадим, — закончил мысль молодой Левон, сын Карена. — Если что — сразу звони. Мы приедем быстро.

— Нам тут всего-то месяц нужен, — снова взял слово Карен. — Мы сейчас быстренько на калыме денег заработаем и уедем. Нам здесь чужого не надо. А ты потом с этим своим Прохором спокойно разберешься. И найдешь себе новую, хорошую квартиру.

Я слушал их и чувствовал, как у меня на душе становится тепло. Вот это да! Я и не ожидал такой поддержки.

Расплылся в довольной улыбке.

— Спасибо вам, ребята, — я пожал им всем руки. — Вы меня очень выручили.

Я оставил им ключи, свой номер телефона и, подхватив свой чемодан и переноску с возмущенно мяукающей Морковкой, отправился в свою новую жизнь. В новую, светлую и уютную квартиру.

Путь был неблизкий, но я решил пройтись пешком. Во-первых, денег все равно было в обрез, надо экономить. Во-вторых, нужно было немного проветрить голову после всех этих событий. И, в-третьих, хотелось получше рассмотреть свой новый район.

Когда я уже почти подошел к дому, где меня ждала моя новая обитель, у меня на плече, как всегда, из ниоткуда, материализовался Фырк.

— Эй, двуногий, ты куда это намылился? — он с интересом огляделся по сторонам. — Кого-куда ведешь? Уж не новую ли пассию себе завел, пока я тут за твоими врагами шпионил? А это что, в ящике? — он ткнул своей крошечной лапкой в сторону переноски, откуда доносилось недовольное мяуканье Морковки.

Мне его появление показалось немного странным. У меня дома он не появлялся. У Вероники — запросто. А здесь… здесь как будто ждал меня у самого подъезда. Видимо, теперь, когда с меня сняли эти дурацкие браслеты, и моя «Искра» снова была в норме, наша с ним связь восстановилась полностью, и он мог находить меня где угодно.

Но опять же, это ограничивалось временем.

Я решил потихоньку его разведать.

— Привет, Фырк. А почему ты, собственно, у меня дома не появлялся? Я тебя звал, звал, а в ответ — тишина.

Фырк как-то странно на меня посмотрел и тут же отвернулся, делая вид, что разглядывает проезжающие мимо машины.

— Да дела у меня были, двуногий, дела! — он махнул лапкой. — Очень важные! Секретные! Не для твоих ушей!

— Ага, «секретные», — я усмехнулся. — Наверное, опять с главным сусликом-разведчиком совещался? Или, может, просто боялся ко мне в мою «конуру» заходить? Там же, знаешь ли, ни золотых орешков, ни персидских ковров. Не твой уровень.

— Да при чем тут уровень! — он возмущенно фыркнул. — Просто… просто у меня там… э-э-э… плохая аура! Да-да, точно! Очень плохая аура! А я, знаешь ли, существо тонкой душевной организации! Не могу находиться в местах с негативной энергетикой!

— Ну-ну, — я только хмыкнул. — Ладно, Фырк, не хочешь говорить, не говори. Это твои проблемы.

Доколоть его я не успел. Мы как раз подошли к нужному подъезду.

В квартире меня уже ждал Кирилл. Мы быстро подписали с ним договор, я отдал ему деньги за первый месяц, он мне — ключи.

— Ну, все, Илья, живи! — он радостно пожал мне руку. — Если что, звони!

И ушел, оставив меня одного в моей новой, еще пахнущей свежей краской и чем-то неуловимо-чистым, квартире.

Я поставил свой единственный чемодан на гладкий, без единой царапины, ламинат. Выпустил из переноски Морковку, которая с любопытством и без опаски принялась обнюхивать новые владения. Я прошелся по квартире, и губы сами собой растянулись в довольной улыбке.

Тишина. Никакого гула старых труб и визга батарей. Я подошел к кровати и с наслаждением нажал на матрас. Упругий! Новый! Не то что мой старый, продавленный блин, который я оставил армянской диаспоре.

Я сел в единственное кресло, стоявшее у окна. Мягкое. И, о чудо, ни одна пружина не впилась мне в задницу. На кухне блестел новенький смеситель, а из вентиляции в ванной не дуло. После моей прошлой берлоги это место казалось мне пятизвездочным отелем.

Вот сюда точно не стыдно Веронику привести.

Я быстро разложил свои немногочисленные вещи по пустым полкам вместительного шкафа. Все. Новая жизнь началась.

Нужно было сходить в магазин за продуктами — холодильник зиял девственной пустотой. Я спустился вниз, намереваясь сначала разведать обстановку в ближайшем продуктовом.

Едва за мной с тихим щелчком закрылась дверь подъезда, я замер. На перилах крыльца, свернувшись в маленький, жалкий серебристый комочек, сидел Фырк.

Он не заметил меня сразу. Он просто сидел, понуро опустив голову и обхватив хвостом свои крошечные лапки. Вид у него был такой потерянный и сиротливый.

Притворяется что ли? Или действительно грустит?

Казалось, он уже давно здесь, просто ждет, надеясь, что я выйду. Ошивается рядом, не в силах ни уйти, ни попасть внутрь.

Я кашлянул.

Он тут же вскинул голову, его огромные синие глаза расширились от удивления, а потом в них блеснула неподдельная радость. Он вскочил, распушив свой хвост, и тут же попытался принять свой обычный, наглый и независимый вид.

— А, двуногий! Решил все-таки проветриться? — проскрипел он, хотя в его голосе все еще слышались нотки облегчения. — А я тут… э-э-э… просто мимо пролетал! Да-да, по своим важным делам!

Я усмехнулся. Врать он так и не научился.

— Конечно, Фырк. Мимо пролетал. И совершенно случайно решил отдохнуть именно на перилах моего нового дома.

— Ладно, не начинай! Ну что, освоился уже в своих хоромах? — он с интересом посмотрел на меня. — Апартаменты, конечно, не царские, но после твоей прошлой норы — почти Версаль.

— Почти, — я кивнул. — Только вот один вопрос мне покоя не дает. Ну-ка, давай, рассказывай, что такое. Почему ты так упорно не хочешь заходить ко мне домой?

— Да что ты ко мне пристал, двуногий⁈ — он снова попытался уйти от ответа.

— А то, что это странно, Фырк, — я остановился и посмотрел на него в упор. — Очень странно. И я хочу знать правду.

Он несколько секунд молчал, потом как-то очень трагично вздохнул.

— Да вот что я могу тебе сказать, мой друг… — его голос был полон вселенской скорби. — Не могу я к тебе заходить. Потому что у тебя… у тебя там… кошка!

— Что «кошка»? — я удивленно посмотрел на него.

— А то, что у меня… у меня на них… аллергия! — выпалил он.

Я несколько секунд молча смотрел на него, пытаясь переварить услышанное. Аллергия⁈ У духа⁈ На кошек⁈

— Фырк, ты что за бред несешь? — я не выдержал и расхохотался. — Какая еще аллергия⁈ Ты же… этот… нематериальный!

— А вот и не бред! — он обиженно надул свои пушистые щеки. — Очень даже материальный, когда дело касается кошачьей шерсти! Я от нее чихаю, кашляю, и у меня… у меня хвост отваливается!

— Ладно, Фырк, хватит мне тут сказки рассказывать, — я покачал головой. — Пойдем. У тебя последний шанс. Сейчас я покупаю продукты, и мы вместе идем домой. И я посмотрю на твою «аллергию». Лекарь все-таки…

Фырк только молча и очень недовольно пыхтел у меня на плече.

Я быстро сбегал в магазин, купил самых необходимых продуктов на первое время. Фырк все это время летал рядом и бубнил что-то про «неблагодарных двуногих, которые не верят в страдания маленьких, но очень гордых фамильяров».

Мы вернулись к моему новому дому. Я достал ключи, собираясь открыть дверь подъезда. Фырк, до этого сидевший у меня на плече, вдруг вспорхнул и уселся на перила, всем своим видом показывая, что дальше он не пойдет.

— Ну что, заходишь? — я с усмешкой посмотрел на него.