Похоже, моя адвокатская практика с демонами оставила и в этом мире следы. Как говорится, с кем поведешься — от того и наберешься. И мне стало как-то нехорошо от церковных ритуалов Императора. Будто клок кошачьей шерсти попал в горло. Я откашлялся в ручку и удивлённо отметил, что это и был клок шерсти Берендея. Вот проказник, вечно лезет обниматься! А мне потом задыхаться тут…
— Свят, свят, свят, — шептал тем временем одними губами император, как будто внутренний страх заставлял его повторять эту молитву.
— Простите, ваше императорское величие, — произнес Толстопалов таким голосом, в котором не было ни капли извинений.
Я даже хмыкнул про себя — у этого графа действительно есть чему поучиться. Так общаться с императором умеет не каждый.
— Дело в том, что оба эти малыша присутствовали в тот момент, когда дознаватель был убит, — продолжил граф, — И в тот момент там была зафиксирована сильная магическая активность. Поэтому я не исключаю, что способностями может обладать любой из них. Тем более, что толстячок и вовсе является сыном директора Ясли-терната, а второй, чье имя Мирослав, поступил в это учреждение в качестве бездаря.
Я громко зевнул. «Это я — бездарь⁈ Ха! От этих сказок меня сразу тянет в сон», — подумал я, наблюдая, как император с неприязнью посмотрел на Толстопалова. Еще бы! Я уже успел продемонстрировать миру свои не дюжие способности. Надо быть полным олухом, чтобы этого не понять, особенно в свете того, что произошло с охранником изолятора, где меня удерживали.
— Тогда зачем вы притащили ко мне этого малыша-бездаря? — повернулся император от икон к Толстопалову. Его голос звучал угрожающе, как свист хлыста, которым бьют холопов. — Прикажу немедленно, сию же секунду, утопить его как щеночка. Бездари не должны находиться в стенах моего дворца. Они словно чума. От них и заразиться можно.
Мое сердце замерло. Судьба утопленного щеночка мне никак не улыбалась. Я нервно сглотнул, ощущая, как холодный пот катится по спине. Не факт, что моей пробуждающейся магической силы хватит на то, чтобы справиться со стражниками царя. Я повернул голову, и, с удивлением, отметил, что граф Толстопалов смотрит на меня. А лик его побелел так, словно он только что проглотил призрака.
— Ваше величество, — произнес он, стараясь вернуть контроль над ситуацией, — я уверен, что это недоразумение. Мы должны выяснить все детали, явки и пароли, прежде чем принимать такие радикальные меры.
Император нахмурился, рассматривая графа с подозрением. Я чувствовал, как атмосферу накаляет напряжение. Вот именно, что нужно для начала все выяснить. Хоть и выяснять-то нечего. Понятно, что силой обладаю здесь я.
— Я не бездарь! — выкрикнул я свое коронное Агу-га-га! — И уж точно не щенок! Сейчас я покажу вам, как делать магию! Смотрите и запоминайте!
Словно по волшебству, внимание всех в зале переключилось на меня. Я чувствовал, как внутри меня поднимается волна уверенности. Вот он, момент истины, — с триумфом подумал я. После чего сосредоточился и попытался вызвать свои магические способности.
В этот момент мои пальцы начали светиться. И я почувствовал, как ко мне прикован чей-то взгляд. Берендей, как будто почувствовав, что я собираюсь сделать что-то важное, вскинул голову и посмотрел на меня своими большими, круглыми кошачьими глазами. Я решил, что, если уж я буду делать что-то великое, то сделаю это с котом!
— Берендей, давай покажем им, кто здесь маг! — крикнул мысленно я. В этот момент кот, словно услышав меня, выпрыгнул из рук Егорки и подбежав к трону, начал кружиться вокруг меня.
В следующее мгновение я напряг все свои внутренние силы до предела, и, о чудо! Кот на несколько сантиметров приподнялся в воздухе. Он с изумлением посмотрел на свои лапки и протяжно мяукнул!
— Мяо, — произнес он. А я отчетливо прочел его мысли: «Какого черта⁈»
Вы это видели⁈ Ну и как вам бездарь, а⁈ — мысленно ликовал я, но поймал только испуганный взгляд Егорки, а император и Толстопалов не даже не удосужился взглянуть в мою сторону.
Вместо этого Граф Толстопалов, с бледным лицом и нервными жестами, отчаянно пытался объяснить ситуацию, но его слова звучали как нечто нелепое, словно он сам не верил в то, что говорит.
— С другой стороны, — произнес он быстро и его голос дрогнул. — Был ещё инцидент небывалого всплеска магической силы, который сейчас расследуется нашим управлением тайных дел. Был убит охранник… изо…
Граф явно хотел сказать «изолятора», но остановился, осознавая, что это может вызвать у императора ненужные вопросы. В тронном зале повисла тишина, будто время остановилось. Все взгляды, включая мой, были прикованы к графу, ожидая, что же он скажет дальше.
— Охранник чего? — грозно переспросил император. Его голос был громкий, как барабан, и я невольно вздрогнул.
— ИЗО — изобразительных искусств, — произнес Толстопалов, явно придумывая расшифровку на ходу.
В прошлой жизни я тоже любил баловаться придумывая новые значения всем известных аббревиатур.
МГУ — магия глубинных инстинктов.
КГБ — кот гуляет босиком.
МРОТ — мастерская раритета отдел таро
— А зачем нужен охранник по такой простолюдиной дисциплине? — пренебрежительно бросил император, явно недоумевая.
— Ну как же: краски, кисточки, карандаши — особенно карандаши. Они бывают очень остро наточенными. А. что ожидать от бездарей⁈ Они настолько недалекие, что могут просто поубивать друг друга, — быстро добавил граф. Я заметил, как его лоб покрылся испариной.
Я не мог сдержать усмешку. «Что за бред⁈ Охранник изо, который охраняет карандаши? Это же просто смешно!»
— Но дети друг друга не поубивали, а убили охранника изо? — уточнил император, его гнев нарастал, отчего я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Но это был не холодок страха, а холод предвкушения кровавой бойни, которой мне ух, как давно не хватало. Император наверняка понял, что граф просто издевается над ним и сейчас каааак расчехлит свое оружие, как только Толстопалов признает, что несет полную ересь.
— Вы подтверждаете свои слова, граф? — спросил император, явно ожидая капитуляции Петра Васильевича.
— Подтверждаю, — ответил Толстопалов настолько уверенно, что я даже чуть не подавился от удивления своей слюнкой. Открыв рот, я уставился на него, не веря своим ушам.
— И кем же именно из детей он был убит? — спросил император. В его голосе я уловил леденящий страх, который, похоже, охватил императора, заняв место гнева.
Я понимал, что эта игра в «кто виноват» может закончиться плохо не только для графа, но и для нас с Егоркой.
— Похоже, что им, — Петр Васильевич кивнул на меня, ещё раз напомнив императору, что я все еще возлежу на его троне.
Я, конечно, не очень-то хотел быть причиной какого-либо скандала, но граф говорил правду. А от истины и липучих баб, как известно, не убежишь.
— Тогда, что же вы, драгоценный граф, тратите мое золотое время зря, неся напраслину? — произнес император, а точнее прорычал, будто лев, только что вышедший из клетки.
