Знак Огня (СИ) - Сергеев Артем Федорович

— М-да, — невольно скривился я, — не редкая же история, вот что самое плохое. А риэлторше этой я бы в глаза глянул. Для себя чисто — что ей мои взгляды.

— Вот-вот, — поддержала меня Алёна, — я тоже иногда думаю, это какой прожжённой сукой надо быть, чтобы с пожилой женщиной так. Ведь точно знала, мразь, что делает и с кем.

— А родные? — спросил я, — не остановили? Или нету?

— А что родные? — усмехнулась Алёна, — вот у нашей бабушки полный комплект родных в наличии, и что? Не хотела, ну да ладно, лучше я расскажу, чем Зоя Фёдоровна тебе распишет. Бабушка наша, надо ж такому случиться, уж на что умна, но на три дня одна дома осталась, мы все здесь картошку собирали, а тут звонок, мол, ключи от домофона всему подъезду меняем, по этому случаю скажите номер квартиры и код, что вам сейчас на телефон придёт, а то без ключей останетесь. Она и сказала, правда, опомнилась быстро, но было уже поздно. Взяли её в оборот, мол, мы получили доступ к вашему всему, а чтобы его вернуть, сделайте это и это. В общем, теперь она живёт здесь, этот дом ещё дедушка строил, когда жив был, а я с ней, присматриваю, и дядя мой с нами за компанию — негде нам жить больше. Вторая квартира уцелела, но там мои мама и папа живут, с младшими, мы все туда не поместимся. Но зато уже без бабулиных кредитов, хоть это радует.

— М-да, — снова протянул я, — знакомо, видел такое. Неладно что-то в нашем королевстве, раз такое происходит, и концов же не найдёшь. Пока ты в силе и соображаешь, нормально ещё, выворачиваешься, а как постарел и поглупел, как доверчивым стал, когда в помощи нуждаешься, так конец тебе и сочувствия не жди. Одна оплошка и привет, вали на жизни обочину, сам виноват.

— Да наплевать на сочувствие, — вздохнула Алёна, — было оно, это сочувствие, в банке даже было, представляешь? Все ведь всё видят и понимают, но поделать с этим никто ничего не может. Или не хочет.

— Ладно, — мы подошли к моему дому, и я остановился, — давай, сумки сброшу да с тобой пойду, познакомиться же надо, представишь меня этой Ольге как раз, чтобы не пугалась.

— Давай, — согласилась Алёна, и остановилась на дороге, не став заходить во двор, а я быстро метнулся в дом, вручил Федьке ценный груз, и снова выскочил на улицу.

— И что, много у вас таких? — вдруг не подумав ляпнул я, принимая из её рук довольно увесистый пакет, — ну, судьбой обиженных?

— Да ты сам-то! — вспыхнула в ответ Алёна, — на себя погляди! Ты сам-то, можно подумать, победитель по жизни! Приехал на автобусе, ходишь в одной и той же рубашке да штанах, спишь на полу, там же мебели нет, точно знаю! Ни электричества, ни воды, и нормально ему! Дом он решил купить, от денег избытка, чтобы поближе к природе побыть, поглядите на него! Надо же, какой оригинал! А хозяин-то знает? Сам-то от кого прячешься, а?

— От жены! — рубанул в ответ я, — а ты что подумала?

— Так ты ещё и женат? — Алёна остановилась и упёрла руки в боки, — ну и слава богу, вот я теперь бабушку-то и заткну!

— Ну да, — неприятно удивился я, и удивился больше себе самому, ведь никогда бы раньше я не разговаривал с незнакомой девушкой так, шутил бы, подмигивал, а теперь как будто отыгрываюсь за что-то. И ведь понимаю всё, за что отыгрываюсь, но ничего поделать с собой не могу. — Почему бы мне не быть женатым, мне скоро тридцать уже! Ты-то у нас, можно подумать, девочка-припевочка!

— Знаешь, что! — Алёна до того это звонко выдала, что я даже чуть отпрянул, — пошёл вон, дурак! И сумку отдай!

— Не отдам, — мы помолчали немного, постояли, не глядя друг на друга, посопели, она возмущённо сверлила меня глазами, а я виновато смотрел куда-то в сторону, — там отдам, у Ольги. Тяжёлая, да и темно уже.

Алёна развернулась и быстрым шагом пошла вверх по дороге, стремясь побыстрее от меня избавиться, а я поплёлся за ней, не рискуя догонять. Во-первых, за оставшийся путь ничего исправить не успею, а во-вторых, ладно бы исправить, размечтался, тут не усугубить бы, вот чего всё же не хотелось бы.

Несколько пустых участков мы проскочили очень быстро, в хорошем темпе, и я больше глазел по сторонам, стесняясь смотреть девушке вслед. Пусть там и было на что посмотреть, но не стоит, грубо это, грубо и не совсем хорошо.

Да и потом, напомнил я сам себе, смотришь на приятное — теряешь бдительность, так меня, кажется, тигра эта рогатая учила. Так что я сейчас с принудительно наведённым на себя интересом следопыта рассматривал пустыри справа и слева, все эти кусты и деревья, заброшенные фундаменты и начатые постройки с пустыми проёмами окон. Не самое приятное зрелище, надо будет Алёну, даже если она сама не захочет, хотя бы до её линии проводить, в случае чего молча буду идти, молча и сзади…

— Пришли, — прервала мои мысли девушка и остановилась у калитки в хорошем, глухом заборе. — Отдавай сумку и уматывай.

— Познакомить же обещала, — напомнил ей я, — по-соседски то. Давай сейчас, а то другого случая можно долго ждать.

— Хорошо, — подумав, кивнула мне Алёна и, протянув руку, принялась колотить в дверь.

Загавкали собаки, штук пять, не меньше, и метнулись они к нам, странное дело, откуда-то с дальнего конца участка, там, где уже был лес, не сидели они под воротами, как это обычно бывает.

— Ольга! — перекрикивая их лай, во весь голос начала звать хозяйку девушка, — Ольга Анатольевна! Это я, Алёна! Я продукты вам принесла! Откройте, Ольга Анатольевна!

Во дворе горел свет, гавкали собаки, но калитка не открывалась долго, минут пять, меня даже утомлять начал этот перелай, ведь ничего же нельзя сделать, ни поговорить, ни прислушаться, просто стой и жди.

Но потом брякнул засов и калитка приоткрылась чуть-чуть, на ширину ладони всего, чтобы не выскочил оттуда на улицу никто четвероногий, и показалось в этой щели усталое женское лицо. Причём сильно усталое, до чёрных кругов под глазами, до лихорадочной сухости, а ещё испугана она была, и сильно.

Ольга Анатольевна осторожно и с большим облегчением улыбнулась Алёне, и протянула руку к ней, за обещанным, но улыбка исчезла сразу же, как только она рассмотрела, что ничего у девушки в руках нет, а потом сменилась откровенным испугом, когда из-за её спины вышел я и учтиво поклонился.

И пусть я состроил себе самое доброжелательное лицо, какое только смог, и улыбнулся ей во все тридцать два, это не помогло, Ольга отпрянула назад и захлопнула калитку, привалившись к ней всем телом, я даже почувствовал её дрожь.

— Ну, вот, — разочарованно произнесла Алёна, недовольно глянув на меня, — как знала, ладно, молчи и не лезь. Ольга Анатольевна, это сосед ваш новый, Даниил! Он вам продукты принёс! Он познакомиться пришёл! Не бойтесь, он хороший! Это моя бабушка так сказала, не я!

Последние слова, видимо, предназначались мне лично, но именно они и сработали.

— Бабушка? — отозвались из-за калитки, и она чуть-чуть приоткрылась, рассмотреть меня, — сосед?

— Да, — как можно более солидней произнёс я, — здравствуйте, Ольга Анатольевна, не бойтесь. Я ваш новый сосед, второй день как заселился. С Зоей Фёдоровной уже познакомился, а вот с вами не успел. Меня Даниил зовут, очень приятно. Буду вам по-соседски помогать, если нужно. За хлебом там сходить, ещё чего. Себе пойду брать и вам тоже возьму, к примеру. Да мало ли, Ольга Анатольевна, между соседями чего только не бывает!

— Даниил? — и калитка приоткрылась шире, и оттуда начали меня жадно рассматривать во все глаза, лихорадочно прямо, — здравствуйте, Даниил. Очень хорошо, что сосед у меня появился, а то ведь ходит и ходит! — тут она сбилась на невнятный, но громкий и безумный шёпот, — ходит и ходит! Там, за забором, в лесу! И смотрит, и молчит! В окна, во двор! Жизни нет никакой! И страшно!

— Ну что вы, Ольга Анатольевна, — кинулась к ней Алёна и начала мягко, как бывалая стюардесса, успокаивать её, — ну кто там может ходить? Собака какая-нибудь в гости к вашим пришла, а то, может, лисица пробежала, а вы и распереживались! Лес ведь там, лес да болота, нет там ни дорог, ни жилья, нет там никого! Даниил, ну скажи ей!