Обратное течение (СИ) - Рудин Алекс

Еще один тяжелый вздох. Затем пес поднялся и подошел к хозяйке. Он и в самом деле, был с нее ростом.

— Благодарю вас, ваша милость, — вежливо сказала девочка. — Идем, Пират.

Я слышал, как она объясняла псу:

— Ты не должен уходить без разрешения. Так и потеряться недолго.

Я кивнул мяснику и тоже вышел на улицу. Усевшись на сиденье мобиля, запустил мотор и послал зов Спиридону Ковшину:

— Господин артист, это Александр Воронцов. Мне нужна ваша помощь.

Глава 24

Я подъехал к заднему входу в управление Тайной службы. И почти сразу из-за угла появился Спиридон Ковшин. Увидев его, я удивленно поднял брови.

Артист был одет с иголочки. Отлично пошитый костюм, элегантные туфли. Из-под шляпы, небрежно сдвинутой на затылок задорно выбивались рыжие волосы.

— Прекрасно выглядите, господин артист, — улыбнулся я.

Ковшин изобразил легкий поклон.

— Благодарю, ваше сиятельство.

— Денежные затруднения господина Кастеллано остались в прошлом? — поинтересовался я. — Он начал платить артистам так, как они того заслуживают?

Господин Марио Кастеллано был режиссером Старого театра, в котором служил Ковшин.

— У нас новая постановка, — похвастался Ковшин. — Зрителям нравится. Зал каждый вечер полон, касса — тоже. А что еще нужно артистам для счастья?

— У вас главная роль? — предположил я.

— Да, — скромно согласился Ковшин.

— Так кого же вы играете?

— Тайновидца.

— Кого? — изумился я.

— Господин Кастеллано придумал поставить спектакль с детективным сюжетом. И не прогадал. Публика любит таинственные истории.

— Пожалуй, нужно будет взглянуть, — решил я.

— Приходите, — обрадовался Ковшин. — Я и билеты для вас захватил. Вот.

Он протянул мне два билета.

— Лучшие места.

— Спасибо, — улыбнулся я. — А как поживает Екатерина Муромцева?

— Все хорошо, — чуть смущенно улыбнулся Ковшин. — Играем вместе. У Кати роль моей напарницы. Недавно сняли новую квартиру неподалеку от театра. Наконец-то я выбрался из Дождливого квартала.

Ковшин передернул плечами.

— Брр! Терпеть не могу сырость.

— Как ваш дар? — поинтересовался я. — Поладили с ним?

Спиридон Ковшин обладал редким магическим даром — он был перевертышем. Магическое существо, зубастый чешуйчатый ящер, который иногда оборачивался человеком. Мы познакомились с Ковшиным, когда его дар вышел из-под контроля — не без помощи другого артиста.

— Все хорошо, ваше сиятельство, — кивнул Ковшин. — Вы тогда правильно сказали — я могу сам выбирать, кем мне быть. Так и вышло.

— Очень рад за вас.

— Вы сказали, что вам нужна моя помощь, — напомнил артист.

— Да. Но это мы обсудим в кабинете начальника Тайной службы. Прошу!

— Спиридон Ковшин? — прищурился Никита Михайлович. — Конечно, я мог бы догадаться. Как поживаете, господин артист? Больше не бегаете по ночам, сверкая зубами и пугая горожан?

— Не бегаю, — усмехнулся Ковшин. — Я и вам принес билеты.

И он выложил на стол два прямоугольника из плотного картона.

— Господин Тайновидец? — удивленно прочитал Зотов. — Это еще что такое?

— Новый спектакль, — улыбнулся я. — Господин Ковшин играет в нем главную роль.

— А кто играет начальника Тайной службы? — нахмурился Никита Михайлович.

— Такой роли нет, — дипломатично ответил Ковшин. — Господин Кастеллано решил не выставлять на сцене важных государственных служащих. Кроме полицейских, конечно. Но без них не обойтись.

Миша Кожемяко, который приехал раньше нас, возмущенно фыркнул.

— Вот так днем и ночью трудишься на благо Империи, а твои заслуги остаются в тени, — философски заметил Зотов.

— Не терзайте артиста, — добродушно сказал я. — Если хотите, я попрошу господина Кастеллано ввести вас в спектакль. Уверен, мне он не откажет.

— Еще чего! — грозно рыкнул Зотов. — Ладно, к делу. Александр Васильевич, вы объяснили господину Ковшину, что от него требуется?

— Мне нужно сменить внешность, — улыбнулся я. — Сможете на время придать мне облик рыжеволосой девушки?

— Собираетесь за кем-то следить? — удивился Ковшин. — Господин Тайновидец, хотите совет от профессионального артиста?

— Разумеется, — кивнул я.

— Не нужно превращаться в кого-то другого, чтобы вас не узнали. Достаточно легких изменений. Другое выражение лица, другой костюм. Вот и все. Большинство людей не отличаются наблюдательностью.

— Благодарю, непременно запомню, — улыбнулся я. — В будущем пригодится. Но дело в том, что мне нужно стать похожим на конкретную девушку. Настолько, чтобы нас было невозможно различить.

— Это уже сложнее.

Артист задумчиво сдвинул шляпу на затылок.

— Здесь не обойтись без зелья превращения.

— Так в чем же дело? — удивился я.

— А, так вы не знаете? Теперь зелья превращения запрещены законом. Их изъяли из всех лавок. Артистам приходится работать по старинке — парик, грим. И талант, конечно.

— Ну, конкретно вам это лишь на руку, — усмехнулся я. — С вашим-то магическим даром вы можете стать кем угодно, без всякого зелья.

— Да, мне повезло, — скромно кивнул Ковшин. — Теперь господину Кастеллано трудно без меня обойтись. Но вы-то не перевертыш.

Он прошелся по кабинету и снова посмотрел на нас.

— Так и быть, я готов вам помочь. Хотите, я сам сыграю эту рыжеволосую девушку? Мне не трудно. Только объясните, зачем это вам. И что мне придется делать. Я не подведу, вот увидите.

— Хотите поучаствовать в расследовании? — рассмеялся я.

— Ну, да, — ничуть не смутился Ковшин. — Мне это нужно для роли. Заодно и вам бы помог.

— К сожалению, это невозможно. Придется вам перевоплощать меня.

— А как же зелья превращения? Запрещены строго.

Ковшин покосился на Зотова.

Никита Михайлович хлопнул ладонью по столу.

— Я разрешаю. В интересах расследования.

— Вы ведь захватили с собой зелья? — улыбнулся я.

— Ну, у меня завалялась парочка, еще из старых запасов. Вот, я и прихватил, на всякий случай. Только для того, чтобы помочь.

Он достал из кармана несколько пузырьков с зельем.

— Зеркальные зелья тоже привез, не беспокойтесь.

— Скажите-ка честно, господин артист, — прищурился Никита Михайлович. — Некоторые лавки до сих пор торгуют этими зельями? Несмотря на запрет?

— Я ничего об этом не знаю, — невозмутимо ответил Ковшин. — Говорю же, мне зелья без надобности. Господин Тайновидец может подтвердить.

— Ладно, — поморщился Зотов. — Не до этой мелочи сейчас. Давайте уже начинать. Перевоплощайтесь, господин Тайновидец. Любопытно будет взглянуть на ваши актерские таланты.

— Подождите, — неожиданно сказал Миша. — Кое о чем мы забыли.

Мы с Зотовым одновременно посмотрели на него.

— Елизавета Федоровна не может ехать из госпиталя одна, — торопливо объяснил Миша. — После нападения это будет выглядеть подозрительно. Кто-то должен ехать с ней.

— Черт, ты прав, — признал я. — И не кто-то. Мне и нужно с ней ехать.

— Об этом я и говорю, — кивнул Миша. — Думаю, роль Елизаветы Федоровны лучше сыграть мне.

— Может, все же я справлюсь? — снова предложил Ковшин. — У меня опыт. Нужно только взглянуть на девушку.

— Нет, это должен быть я, — упрямо повторил Миша.

Глядя на друга, я понял, что для него это личный вопрос. Он хотел сам поймать преступника — на то он и полицейский следователь.

— Да, это хорошая идея, — поддержал я друга. — Миша начал это расследование, ему его и заканчивать. Магия это одобрит.

— С каких пор вы стали суеверным, Александр Васильевич? — удивился Зотов.

— Это не суеверие, — улыбнулся я. — Если с магией можно заключить договор, значит, и свое мнение у нее есть. Я стараюсь его уважать.

— Начинайте уже, — махнул рукой Никита Михайлович.

— Сядьте в кресло и закройте глаза, — сказал Ковшин Мише. — Дышите ровно и пару минут ни о чем не думайте.