Демон Жадности. Книга 5 (СИ) - Розин Юрий

Сама корона под моими пальцами теряла форму, становясь жидкой и текучей, как ртуть, и впитываясь в кожу, оставляя на ладони призрачное тепло и едва заметный золотистый отлив.

— Да! — кричал принц, его голос срывался в исступленный визг. — Горите в очищающем пламени! Проклятые узурпаторы, убийцы и палачи! Все до последнего! Никто не поща?..

Его голос оборвался, словно перерезанный ножом. Он почувствовал то же, что и я — живая связь с артефактом, та самая пуповина, что питала его могущество, рвалась на части.

Его торжествующая ухмылка, исказившая молодое лицо, сменилась шоком, а затем животной, неконтролируемой яростью. Его глаза, еще секунду назад сиявшие ликующим безумием, теперь потемнели от ненависти.

— Что ты сделал? — прошипел он, срываясь на крик. — Отдай! Это мое! Мое по праву крови!

Он попытался сжать пальцы сильнее, впиться ногтями в мою руку, вырвать корону обратно, но было поздно. За какие-то две секунды от Легендарного артефакта не осталось и следа — лишь моя ладонь, на мгновение мелькнувшая странным металлическим блеском, да легкое покалывание, бегущее по предплечью.

Паралич, сковывавший нас, исчез. Свобода движения вернулась внезапно, заставив мышцы дернуться в непроизвольном спазме, а с ней и доступ к мане.

Но когда я инстинктивно попытался активировать «Прогулки», чтобы остаться в воздухе, внутри ничего не откликнулось. Татуировки молчали, будто их и не было.

И земля с горящим городом, с его клубами черного дыма и багровыми отсветами пожаров, стремительно понеслась мне навстречу.

Свист ветра в ушах оглушал, земля стремительно приближалась, превращаясь в мозаику горящих улиц и разрушенных зданий. И сквозь этот вой воздуха прорвался яростный, почти звериный крик сверху.

Принц, на крыльях своей ярости и вернувшихся артефактов, настиг меня. Его плащ развевался за ним как окровавленное знамя, а в глазах стояла безумная решимость. Его рапира, тонкая, изящная и смертоносная, метнулась, целясь точно в сердце.

Без «Прилара» у меня не было скорости, чтобы увернуться, но годы научили меня выкручиваться в самых немыслимых ситуациях. Иногда в буквальном смысле.

Я судорожно изогнулся в воздухе, подставив под удар ребра — расчетливый риск, ставка на то, что кость остановит лезвие, не дав ему добраться до сердца.

Острая, жгучая боль, как от раскаленного докрасна железа, пронзила грудь, когда лезвие прошло навылет, уже во второй раз продырявив мне то же самое легкое. Я почувствовал, как сталь скользнула между ребер, разрывая плоть и мышцы.

Но это был не смертельный удар. Я это знал.

— Умри, ублюдок! — проревел принц, пытаясь вывернуть клинок, чтобы нанести рваную рану. — Это твой конец!

Но в следующее мгновение на принца с разных сторон набросились тени. Несколько Артефакторов маркизата, наконец-то сумевших прорваться сквозь град алых серпов, обрушили на него сковывающие сети из сияющей энергии и подавляющие чары, которые тяжелым одеялом окутали его фигуру. Его крик ярости смешался с отчаянными, бессильными проклятиями.

— Руки прочь! Я королевская кровь! Вы все ответите за это!

Но его быстро, почти профессионально обездвижили и потащили прочь, в сторону уцелевших кораблей маркизата.

А меня, уже почти потерявшего сознание от боли, падения и потери крови, резко подхватили чьи-то сильные руки. Какой-то Артефактор в походной форме маркизата, его лицо было испачкано сажей и напряженно до суровости.

— Держитесь, майор Марион, — бросил он глухим, уставшим голосом, ловко разворачиваясь в воздухе и устремляясь к уцелевшему зданию центральной ратуши. — Мэр хочет вас видеть.

После того, как мне оказали первую помощь с использованием лечащих артефактов Предания, благодаря чему дыры в груди и спине почти перестали меня беспокоить и лишь нарывающая рана в плече еще доставляла некоторое неудобство, меня ввели в просторный, но теперь запыленный и пропахший дымом кабинет в ратуше.

Воздух был густым и едким, частички пепла плавали в лучах света, пробивавшихся сквозь пыльное окно. Мэр, мужчина с выраженным брюшком и умными, жесткими глазами, стоял у окна, смотря на дымящиеся руины своего города.

Его пальцы нервно барабанили по мраморному подоконнику, оставляя следы на слое серой пыли. Когда он обернулся, на его лице была странная смесь: удовлетворение и сдерживаемая ярость.

— Майор Марион, — его голос был ровным, но в нем слышалось стальное лезвие, готовое вырваться наружу. — Рад, что вы живы. К вашему счастью, принц этой чертовой Лиадерии и лидер повстанцев в одном лице теперь в наших руках, закован в манные наручники. Так что расскажите, черт возьми, что это было? И как капитан Коалиции, чья задача была охранять периметр, оказался в эпицентре адской бури, которая едва не сравняла с землей половину моего города?

Он не обвинял напрямую, все-таки я представлял силу, с которой был вынужден считаться даже императорский двор, но угроза в его голосе ощущалась неприкрытая.

Так что скрывать что-либо сейчас было бы глупо и только усугубило бы подозрения. Впрочем, особо скрывать мне было нечего. Я сделал глоток воздуха, игнорируя пронзающую боль в груди и соленый привкус крови на губах.

— Мы выполняли стандартную миссию по охране форпоста, — начал я, говоря четко и по делу, упираясь рукой о спинку ближайшего кресла, чтобы не упасть. — Но когда до нас дошли сведения о масштабной операции ваших войск в тоннелях, я понял, что это шанс, который нельзя упустить. Пока основные силы повстанцев были отвлечены вашим наступлением, мой батальон проник в их тыл через другую, неохраняемую сеть тоннелей. Мы вышли прямо к их… назовем это святилищем. Принц использовал артефакт невероятной мощи, Легендарного уровня, жертвуя своими же людьми, чтобы активировать его. Мне удалось приблизиться и схватиться за артефакт одновременно с принцем. Я понял, что артефакт невозможно контролировать или нейтрализовать стандартными методами. Единственный способ остановить бойню — уничтожить его ценой собственных сил. Что я и сделал, применив одну из моих техник. Конкретику раскрыть не могу, это вопрос безопасности Коалиции. Это была лотерея, но альтернативой было гарантированное уничтожение города.

Мэр внимательно выслушал, не перебивая, его пальцы наконец замерли на подоконнике. Он кивнул, его взгляд стал более оценивающим, холодно-аналитическим, чем открыто обвиняющим.

— Наши разведчики и артефакторы слежения действительно зафиксировали колоссальный, ни с чем не сравнимый выброс маны из джунглей, — произнес он медленно, взвешивая каждое слово. — И видели два силуэта, летящих в сторону города, прежде чем небеса разверзлись. Ваша история… она логично складывается в общую картину. Допустим. Я не считаю вас сообщником этого безумца. — Он тяжело, с присвистом вздохнул, проводя рукой по лицу, смахивая невидимую пыль усталости. — Но прежде чем поставить точку в этом отчете, который полетит в маркизат, у меня есть еще несколько вопросов. Детали нужно прояснить до мелочей. Для протокола.

Боль в плече напоминала о себе огненным кинжалом при каждом движении грудь саднило, но в голове, поверх боли, назойливо и безостановочно стучала одна мысль — пари, таймер, отсчет. Каждый час, каждая минута сейчас была на счету.

— Я понимаю необходимость протокола, — сказал я, стараясь, чтобы голос не срывался на хрип от боли и нехватки воздуха. — Но, с вашего разрешения, я бы хотел вернуться на базу четвертого корпуса. Только там мне смогут помочь с исцелением раны, полученной при уничтожении артефакта, — я показал на перебинтованное плечо. — Я готов ответить на все ваши вопросы дистанционно, и обещаю никуда не деваться с базы коалиции.

Мэр на секунду задумался, его взгляд скользнул по моему пробитому мундиру, залитому кровью, затем он медленно кивнул.

— Хорошо. Докладывайтесь своему командованию. Но будьте готовы к дополнительному допросу.

— Тогда, — я сделал короткую, прерывистую паузу, чтобы вдохнуть, игнорируя пронзительный укол в легком, — можем ли мы считать, что наша миссия по защите форпоста и города официально завершена? Принц обезврежен, его артефакт уничтожен. Без лидера и символа сопротивление повстанцев должно развалиться в течение дней.