Личный аптекарь императора. Том 3 (СИ) - Золотарев Егор

Я его понимал. Все эти годы они пытались добиться справедливости и вот теперь всё тайное становится явным.

— Говорите! Не вынуждайте принимать меры! — вновь поторопил Демидов затихшего Распутина.

— Я сам подсказал императору, что надо обратиться к аптекарю и все меня поддержали. Как я и думал, Филатов справился с манаросом. И вот тогда я воспользовался артефактом, который заказал у Платона Грачёва. Это был жезл «Высасывающий жизнь». Мне хватило одного нажатия, чтобы обессиленный после болезни наследник упал замертво.

— Где сейчас этот артефакт?

— Пришлось избавиться. Боялся, что начнётся расследование и жезл могут найти… Зря это сделал. Он бы мне ещё пригодился, — последнюю фразу он произнёс еле слышно.

Мы с дедом снова переглянулись и тот изобразил, будто душит Распутина. Оно и понятно. Наверняка этот бесчестный лекарь использовал бы артефакт против Филатовых.

Демидов задал Распутину ещё много вопросов, но нас они уже не интересовали. Мы узнали самое главное — Дима ни в чём не виноват.

Когда допрос закончился Распутина вывели из комнаты. Увидев нас он замер, как вкопанный. Он будто увидел приведение. Затем взревел дурным голосом и бросился на деда, пытаясь схватить его за шею. Пришлось вмешаться. Один удар по спине как раз в область почек, заставил его утихомириться, а второй — под подбородок, вывел из строя. Поэтому выносили его из управления тайной канцелярии на руках.

— Ну что, Роман Дмитриевич, что будет с Распутиным и остальными? — спросил дед, когда в коридор вышел Демидов.

Выглядел он уставшим и осунувшимся.

— Суд решит. Государь велел не затягивать и готовить документы для суда. Думаю, со дня на день всё решится.

— Нам-то что делать?

— Ваши показания нам вряд ли понадобятся, ведь к делу с наследником вы никакого отношения не имеете

— А как же Дима? Вы будете его дело вести? — встревожился дед. — Кто-то же должен ответить за то, что с ним случилось!

— Не волнуйтесь. Никто не избежит наказания. Но нам предстоит провести ещё массу допросов, найти свидетелей и заговорщиков, поэтому этот процесс может растянуться. Однако дело с покушением на наследника будет расследоваться в первую очередь. А как только суд признает Дмитрия невиновным, то с вашего рода снимут все запреты и вернут всё, что отобрали.

— Я на это надеюсь, — выдохнул дед. — На вас только вся надежда, Роман Дмитриевич. Вы уж постарайтесь.

— Можете не сомневаться. Сделаю всё, что в моих силах, — заверил он и хотел уйти, но дед схватил его за руку и спросил.

— А нам-то с Шуриком что делать? Ждать результатов али как?

— Возвращайтесь домой. Когда будет суд, я вас оповещу, — он взглянул на часы. Явно торопился к императору. — Нам нужны будут показания Дмитрия на суде, поэтому ваша задача подлечить его, чтобы выдержал дорогу, и придать сил, чтобы смог выступить.

— В этом можете не сомневаться. Здоровья ему хватит, чтобы довести дела до конца, — заверил я.

Мы с ним попрощались и вышли на улицу.

— Ну что? Возвращаемся? — спросил я у деда.

— Шурик, а давай махнём к нашему особняку? — оживился старик. — Посмотрим, как он там. Примерно прикину, сколько денег нам понадобится на его ремонт.

— Нам его ещё не вернули, а ты уже про ремонт думаешь? — усмехнулся я.

— Вернут, никуда не денутся, — махнул он рукой и открыл дверь машины. — Поехали!

Особняк находился недалеко от возвышающегося над городскими постройками императорского дворца в старой части города. Место, конечно, выбрано идеально: в округе нет многоэтажных домов, а только особняки с ухоженными садами и резными воротами. Мостовая из чёрной брусчатки выложена идеально ровно. Вдоль дороги стоят фонари в виде искусно выполненных цветов с горящими сердцевинами.

— А вот и он, — выдохнул дед и указал на дом, крыша которого виднелась над деревьями.

Я остановился у ворот и увидел, что они закрыты на толстые ржавые цепи и три больших навесных замка. Сразу за ними разросся сад, сквозь который едва виднелся дом.

Мы вышли из машины и подошли к воротам. Дед подёргал их, в надежде, что одно из звеньев ослабло, но цепь ко всему прочему была ещё и зачарована. Я явственно ощутил от неё магическую энергию.

— Вот и хорошо, что заперли. Я боялся, что кому-то отдали или продали, — с довольным видом сказал дед, пытаясь сквозь ветви кустов хоть что-то рассмотреть. — Всё-таки этот особняк построил ещё мой прадед. Ты помнишь, как его называли?

— Нет, — мотнул я головой, но сначала добросовестно порылся в памяти Шурика.

— Филатовское гнездо. Красиво звучит, правда? Эх-х-х, никогда не думал, что нам придется отсюда уехать. Я же в саду уже начал новую оранжерею строить… Только стёкла оставалось поставить, — он тяжело вздохнул, любовно провёл рукой по железным прутьям ограды и двинулся к машине.

— Поехали домой. Нам здесь пока делать нечего.

Плотно поужинав в ближайшем ресторанчике, мы двинулись в обратный путь. Всю дорогу дед не мог успокоиться и раз за разом вспоминал то, что мы услышали от Распутина.

— Вот ведь паскуда! А остальные лекари ничуть не лучше! Все знали, что задумала эта гнида, но никто не вмешался. Никто не признался, что всё это подстава! И все эти годы держали язык за зубами. И как их совесть не мучила⁈ Знали ведь, как мы живём и хоть один бы пришёл к нам повиниться! Хоть один бы подошёл и предложил помочь. Никто! Ни-кто!

Я не стал отвечать. Ему нужно было выговориться, чтобы успокоиться.

Мы вернулись домой уже после полуночи, около двух часов ночи, но в окнах дома горел свет. Мы со стариком сразу же насторожились.

— Пистолет у тебя с собой? — вполголоса спросил дед.

— Нет.

— А зелья?

— Тоже нет.

— Что будем делать? — он настороженно посмотрел на меня. — Может, полицию вызвать?

Тут я увидел, что в окно выглянула Настя и, заметив нас, радостно помахала рукой.

— Всё в порядке. Нас, наверное, ждут.

Мы зашли в дом и услышали оживленные голоса, доносящиеся из кухни. Оказывается, у нас в гостях были два брата Савельевых, Ваня, Сергей Орлов и лекарь Коган.

— Ну что, Григорий Афанасьевич, дождались-таки разбирательств? Ещё немного и вам вернут всё, что отобрали, — улыбнулся лекарь.

Он держал в руках кружку, от которой поднимался ароматный пар чая.

— Тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить бы, — дед сплюнул через левое плечо и три раза постучал по косяку двери.

Странно, не знал, что такой примитивный ритуал помогает от сглаза. При случае надо будет опробовать.

— Григорий Афанасьевич прав. Впереди суд. Еще неизвестно, что там могут выкинуть лекари. Как мы уже убедились, они способны на всё, что угодно, — проговорил князь Савельев.

Мы с дедом сели за стол и рассказали обо всём, что узнали.

— Сильно рисковал Распутин, когда всё это затевал. Кажется мне, он так просто не сдастся, — задумчиво проговорил граф Орлов.

— Пусть только рыпнется. А ему…Ух! — дед сжал кулак и потряс им.

Я же был согласен с Орловым. Распутин вряд ли смирится и позволит Филатовым «победить». Нужно быть начеку…

Глава 25

Время тянулось медленно. Я знал, что в Москве идут разбирательства. Последовательно опрашивают всех, кто присутствовал во дворце во время покушения на наследника. Кого-то определяли как соучастника преступления. Кого-то, как свидетеля.

Глава тайной канцелярии, которому мы звонили почти каждый день, отвечал, что следствие идёт, и скоро дело передадут в суд, но никаких подробностей из него невозможно было вытянуть. О том, что происходит, мы узнавали от Когана, который с радостью делился с нами информацией, ужиная в нашем доме.

— Дмитрий Григорьевич, я сегодня выяснил, что параллельно с покушением на наследника ведётся дело в отношении вас, но уже как потерпевшего, — сказал Авраам Давидович, размешивая сахар в чае. Только что он съел кусок сочного стейка с картофельным пюре. — Мой отец утверждает, что Распутин, Боткин и Мичурин пойдут по обоим делам, как виновные. Правда, Мичурину, к нашему счастью, грозит меньше всего. Зато остальные получат по полной.