Куда приводят коты (СИ) - Фомин Олег Геннадьевич

Карри умолкла.

К этому моменту перемирцы уже вовсю обмениваются наблюдениями со всех уголков света, и в каждом рассказе присутствуют крысы. Примечательно, что во фразах то и дело слышу словосочетание «мертвые глаза». Оно прилетает с разных сторон в той или иной форме, нет-нет, да кто-нибудь упомянет.

– Что такое «мертвые глаза»? – спросил я у Карри.

– Видеокамеры, – отвечает она, – главный бич всех детей перемира. От людских глаз прятаться легко, а вот камеры… На столбах, в зданиях, в телефонах, регистраторы на машинах… Мертвых глаз становится все больше.

Котел всеобщего обсуждения, тем временем, продолжает бурлить. Слова порхают над головами, как стрекозы и пчелы над лугом в жаркий день. Даже не успеваю следить, где чья речь.

– Крысы зачастили в наши даймены. Раньше такого не было.

– Да, раньше не видела крыс вообще, а теперь то и дело…

– Они ослепляют мертвые глаза!

– Верно. Ломают, обесточивают, крадут…

– Не только, в этом и соль! Так делал Черничный Легион, но все оказалось напрасно, вы же помните! Перемир отменял их усилия, мертвые глаза снова были как новенькие, на своих местах. А эти крысы действуют иначе!

– Черничный Легион работал слишком грубо. Люди не смогли бы найти здравое объяснение столь массовой порче и пропаже техники, вот перемир и возвращал все, как было.

Я спросил у Карри:

– Что еще за Черничный Легион?

– Была такая кошка по имени Черника, – отвечает она. – Еще на заре цифровизации, когда мертвые глаза начали захватывать даймены, Черника развернула против них настоящий Крестовый поход. К ней примкнули многие. Крушили видеокамеры, крали мобильные телефоны, все в таком духе… Иногда срабатывало, но в большинстве случаев – нет. Действовали чересчур нагло, в открытую и, как говорится, в промышленных масштабах. Перемиру приходилось заметать следы их бурной деятельности. Воли у Черники, конечно, как у Жанны Д’Арк, хватило повести за собой целый легион, а вот плана не было.

Карри добавила с усмешкой:

– Такие мы, женщины. Импульсивные, без царя в голове. «Как-нибудь получится!» – вся стратегия.

– А где теперь эта Черника? – спросил я.

Меня чуток качнуло, это Карри пожала плечами.

– Пропала без вести. Как именно, не знаю. Ходят слухи, к этому причастна Блика. Поговаривают также, что ее, быть может, затянуло в перешторм.

Я охнул.

Доводилось мне слышать про эту аномалию перемира, когда тебя вдруг начинает хаотично бросать по дайменам до тех пор, пока от тебя ничего не останется… Жуткая пакость, этот перешторм!

Страсти вокруг крысиного нашествия, тем временем, продолжают разгораться:

– Да уж, кто бы мог подумать, что дело Легиона возродят крысы!

– Они действуют куда грамотнее. Не просто ломают, воруют… Они переделывают! Сам видел, крысы откручивают болты, перебирают провода, копаются в схемах…

– И я видела! Крысу рядом с телефоном хозяина. Думала, хочет утащить или разбить, а оказалось, она что-то нажимала. По-моему, скачивала приложение…

– Да пусть развлекаются! Нам-то что? Если к нам претензий нет, на здоровье! Мертвоглазых станет меньше!

– К нам, может, и нет, – флегматично возражает очень толстый кот, – а вот к нашим хозяевам…

– Да, к хозяевам!

– Это правда…

– И я видел!

– Они что-то делают с людьми!

– Подмешивают в чай…

– В еду тоже!

Завихрилась новая воронка рассказов, гости Бальзамиры делятся наперебой, горячо соглашаются, подтверждают, а я только и успеваю вертеть ушами.

Из подслушанного выходит, что крысы занимаются не только выведением из строя аппаратуры слежения, но и чем-то травят людей. Хотя, быть может, слово «травят» – неподходящее, симптомов отравления и вообще какого-то вреда пока не замечено. Тем не менее, многие питомцы стали свидетелями того, как крысы добавляли что-то в чашки с напитками, в салаты и супы, обрабатывали чем-то столовые приборы, зубные щетки, губную помаду, цветы в вазах, сигаретные фильтры…

– Сегодня ночью зашла в спальню хозяев, – рассказывает белая кошка с черными крапинками, – и увидела крысу! Эдгар храпел, разинув рот, он всегда храпит, трактор пузатый… А Валери закинула руку ему на шею. И вот вижу, крыса сидит прямо на предплечье Валери, держится за бороду Эдрага и что-то капает ему в рот из пипетки… Я зашипела, прыгнула на одеяло, а крыса нырнула под волосы Валери и ушла в перемир.

И подобных историй я услышал столько, что голова кругом. Становится ясно: все эти случаи не являются совпадениями, а подчинены какой-то общей идее.

– Похоже, у крыс появился новый лидер, – говорит Альхор. – И он что-то замышляет.

– Причем сия грандиозная активность развернулась в течение буквально последних нескольких дней, – добавляет страж по имени Винил, – набирает обороты в геометрической прогрессии, еще неделю назад такого даже близко не наблюдалось.

– У крыс своя агломерация, закрытая, – рассуждает вслух стражница Люция, – как, впрочем, и у нас. Наши даймены почти не пересекаются, а те дикие крысы, на которых мы иногда охотимся, к ним отношения не имеют. Не вижу причин воевать, в перемире всем хватает места и ресурсов.

– А они с нами и не воюют, сестра, – говорит Альхор. – Им что-то нужно от мертвых глаз и от людей. Вернее, нужно тому, кто ими дирижирует.

Слово взял Леон:

– Не знаю, что ему нужно. Не знаю, как его зовут и откуда взялся. Но кое-что моим ребяткам выяснить удалось. Они, в отличие от вас, не просто смотрели, а действовали. По моей, э-э-э… просьбе. А я их попросил… ловить и допрашивать этих странных крыс. Те, кого удалось поймать, мало что знали, кроме деталей задания, которое им надлежало выполнить. То есть, они четко знали, что и как должны сделать, но их даже не посвятили в то, зачем все это! Представляете?! Они понятия не имеют, что за дрянь добавляют людям в пищу и воду. Не в курсе, для чего нужны те приложения, те микросхемы… И все же…

Леон задумался.

Сначала мне показалось, он просто нагнетает интригу, но чем дольше на него смотрю, тем сильнее склоняюсь к тому, что главарю сфинксов и впрямь трудно переварить то, что он собирается поведать.

– Из тех крупиц, что удалось выудить в допросах, – заговорил, наконец, Леон, – складывается то, что этими крысами руководит… кот.

Глава 26. Она здесь

Голоса стихли, несколько секунд все слушали только вой сквозняка и песочный шорох. Наконец, кто-то засмеялся, и постепенно смех подхватили другие.

– Бред!

– Да ты спятил, Леон!

– Чушь собачья…

– Кот командует крысами! Издеваешься?!

– Блажени своей перепил…

– Она ведь на него не действует.

– Теперь, видимо, действует!

Заполыхало свежее пламя споров, перемирцы гадают, может ли сказанное Леоном быть правдой или он это выдумал для привлечения внимания к своей самовлюбленной персоне. Кто-то даже в шутку высказал версию, что Леон – и есть новый крысиный король. Мол, сфинксов уже поработил, пора переходить на новый уровень.

Поглядываю на Карри.

Кажется, ей по душе то, что происходит перед ее глазами, слушает увлеченно, голова поворачивается от одного к другому, оранжевый камень серьги не перестает качаться.

А вот мне почему-то взгрустнулось…

Хотя нет, не почему-то. Все эти разговоры о крысах побудили вспомнить Ласта. Друга, научившего меня азбуке жизни в перемире. Наши с ним прыжки по чужим кухням и кладовым, беседы на крыше… Помню, там же мы и расстались, когда я принял решение пойти с Карри. Помню печальную улыбку на пухленькой крысиной мордочке, полную доброго напутствия. Интересно, как он сейчас? И где? Самое забавное, что ведь могу проверить в любой момент. Найти точно так же, как научился отыскивать Карри. Переместиться к нему хоть в эту же секунду! Но почему-то (вот теперь «почему-то» и впрямь имеет место быть) меня тяготит чувство, что нас разделяет какая-то пропасть. И понять природу этой пропасти не удается. Чем дольше пытаюсь, тем чувство становится более гнетущим.