Старшая ветвь (СИ) - Рудин Алекс

Дед нисколько не шутил. В делах, которые касались магии, он всегда прислушивался к моим советам.

— Я думаю, что вам нужно несколько дней подождать, — сказал я. — Пока на верфи есть запасы корабельного леса, работы не остановятся. А через несколько дней все станет понятно.

— Хорошо, — помолчав, ответил Игорь Владимирович.

— Но мне нужна ваша помощь, — напомнил я. — Вы можете уговорить юриста Стригалова, чтобы он встретился со мной? Желательно, сегодня.

— Попробую, — ответил дед. — Подожди несколько минут.

В возможностях Игоря Владимировича я не сомневался. Когда патриарх рода Воронцовых просит о встрече, мало у кого хватит духу прямо ему отказать.

В ожидании ответа Игоря Владимировича, я не спеша допил остывший кофе.

Через несколько минут в сознании зазвучал голос деда:

— Саша, господин Стригалов согласен встретиться с тобой сегодня в два часа дня. Его контора находится в Петербургской юстиц-коллегии. Ты знаешь, где это?

— Конечно, — ответил я. — Спасибо, Игорь Владимирович.

Для встречи с господином Стригаловым я надел белую рубашку и светло-серый летний костюм. Взглянул на себя в зеркало и остался доволен своим внешним видом. Из глубины мутного от времени стекла на меня смотрел уверенный молодой человек с внимательным, чуть насмешливым взглядом.

Я показал себе язык.

— Вам бы чуточку солидности, господин Тайновидец. Хотя… И так отлично.

Я по опыту знал, что новое расследование может завести меня куда угодно. Поэтому я благоразумно не стал выгонять из гаража мобиль, а отправился на стрелку Городового острова на извозчике.

Вежливый служащий юстиц-коллегии проводил меня к кабинету Стригалова. Он постучал в роскошную дубовую дверь, к которой была прикручена бронзовая табличка, и сообщил:

— Граф Воронцов к господину Стригалову!

А затем пропустил меня в приемную.

— Господин Стригалов вас ждет, — улыбнулась секретарша, открывая дверь кабинета.

Юрий Андреевич Стригалов сидел за широким письменным столом и сосредоточенно читал какой-то юридический документ. Когда я вошел, он поднялся, вышел из-за стола и с приветливой улыбкой протянул мне руку.

— Добрый день, Александр Васильевич, — сказал он. — Очень рад, что вы заглянули.

Стригалову было под пятьдесят, но держался он уверенно. Седые кудри были уложены в небрежную прическу, а взгляд адвоката был очень внимательным.

— Добрый день! — поздоровался я.

— Прошу вас! — сказал Стригалов, указывая на низкое кресло, которое стояло у стены.

Сам он опустился точно в такое же кресло.

— Чай? Кофе? — вежливо предложил юрист. — У меня замечательный китайский чай. Рекомендую попробовать.

— Давайте, — согласился я, решив внести в свою жизнь некоторое разнообразие.

Стригалов на секунду прикрыл глаза, посылая зов секретарше. Потом снова доброжелательно посмотрел на меня.

— Так чем я могу вам служить?

Доброжелательность Стригалова нисколько не обманула меня. Я прекрасно чувствовал тщательно скрываемое легкое пренебрежение. Для него я был всего лишь молодым внуком влиятельного графа Воронцова. Стригалов принял меня исключительно из вежливости, чтобы не обижать отказом Игоря Владимировича. И тем не менее, я был настроен получить от него необходимые сведения.

— Да, вы можете мне помочь, Юрий Андреевич, — с улыбкой кивнул я. — Меня интересует история, связанная с завещанием графа Сосновского.

— А почему она вас интересует? — вежливо спросил Стригалов.

— Николай Сосновский обратился ко мне и просил провести расследование. Ему показалось странным, что отец внезапно лишил его наследства без каких-либо объяснений.

— Понимаю, — с улыбкой кивнул Стригалов. — Молодому человеку кажется, что в отношении него допущена несправедливость. Что ж, он имеет право так думать. Но чем я могу вам помочь? Завещание подписано покойным графом, составлено мною точно с его слов. Надеюсь, вы не сомневаетесь в подлинности документа?

— А для этого есть основания? — спросил я.

— Никаких, — покачал головой Стригалов. — При составлении завещания присутствовали два свидетеля, слуги его сиятельства — графа Сосновского. Конверт запечатан личной печатью графа. Все это очень легко проверить.

— Я и не думал сомневаться в вашей честности, — сказал я. — Но согласитесь, история необычная. Влиятельный граф неожиданно оставляет ценное имущество совершенно постороннему человеку. И это происходит с вашего ведома. Юрий Андреевич, я прошу вас откровенно рассказать мне, почему граф Сосновский принял такое решение.

— К сожалению, я не могу удовлетворить ваше любопытство, Александр Васильевич, — улыбнулся Стригалов. — Вам знакомо понятие адвокатской тайны?

— Знакомо, — спокойно ответил я.

— В таком случае вы должны меня понять. Я не вправе выдавать тайны, которые доверили мне свои клиенты.

— Напоминаю вам, что история в высшей степени необычная, — сказал я. — Кроме того, я чувствую в ней какую-то магическую загадку. Вы ведь знаете, какой у меня дар?

Стригалов молча кивнул. В его глазах появилось напряженное внимание.

— Николай Сосновский очень просил меня разобраться в этом деле, — продолжил я. — Теперь представьте себе, что в ситуации с завещанием всплывет что-то незаконное. Как в таком случае будете выглядеть вы?

Я внимательно поглядел на Стригалова.

— Вы знаете, что я могу чувствовать ваши эмоции? — спросил я. — И сейчас я чувствую, что вы в затруднении. Вы явно многого не знаете об этом деле, а значит, не можете понять, во что именно вы ввязались. Я же непременно в этом разберусь.

Вместо ответа Стригалов поднялся и, заложив руки за спину, прошел к окну. Возле окна он остановился и стал смотреть на набережную Невы.

— Я слышал о ваших способностях, — негромко сказал он. — Но, признаться, знаю о них только из вечерних газет. Насколько они преувеличивают?

— Я не читаю вечерние газеты, — улыбнулся я. — Но могу вас заверить, что в тайнах разбираюсь очень неплохо. Если вы сомневаетесь в моих способностях, я советую вам обратиться к Никите Михайловичу Зотову, начальнику имперской тайной службы. Мы с ним очень хорошо знакомы. Он подтвердит вам, что я способен разобраться с этим делом.

Стригалов повернулся ко мне и недоуменно нахмурился.

— А при чем здесь тайная служба? — спросил он.

— Подумайте сами, — предложил я. — Корабельный лес — это дело государственной важности. И вдруг, совершенно неожиданно, он уходит в случайные руки. Я уверен, что тайная служба заинтересуется этим делом. Ваша репутация и ваша карьера будут зависеть от того, поможете вы расследованию или попытаетесь ему помешать.

— Не думаю, что это дело заслуживает внимания Тайной службы, — помолчав, сказал Стригалов.

— Вполне возможно, — вежливо согласился я, — мне было бы проще в это поверить, если бы вы рассказали мне все обстоятельства дела.

— Я вас недооценил, Александр Васильевич, — поморщился юрист. — Кажется, вы загнали меня в угол.

— Это значит, что вы согласны поговорить со мной откровенно? — вместо ответа уточнил я.

— Мне нужны гарантии, — сказал Стригалов.

— Я могу гарантировать вам, что постараюсь сохранить вашу репутацию, при условии, что вы не замешаны ни в чем противозаконном, — сказал я, — а также при условии вашего полного сотрудничества. Если понадобится привлечь к расследованию тайную службу, я непременно это сделаю. Но у вас есть шанс, что ваше имя не пострадает. Итак, что вы решили?

Стригалов хотел ответить, но в этот момент вошла секретарша. Ослепив нас улыбкой, она поставила на стол поднос с чашками.

— Благодарю вас, — вежливо кивнул Стригалов. — Вы можете идти.

Когда секретарша удалилась, он посмотрел на меня и сказал:

— Хорошо, Александр Васильевич, я расскажу вам все, что знаю.