Кенни смотрел со своего портрета каким-то печально-романтичным взглядом, словно живой. Фотография была сделана за несколько месяцев до его выпуска из полицейской академии, на ней он улыбался, и глаза светились жизнью.
Мари молчала, слова шли плохо.
— Не знаю, что тебе рассказать, у нас с ребятами полно всяких событий. Брат вернулся — это, наверное, главное у меня. Его теперь взял на поруки Варломо, или как-то так. Брат-дознаватель, прикинь… Ну еще меня убить пытались. Черт… что я несу?
Марианна утерла перчаткой набежавшие слезы и слегка встряхнулась, глубоко вздохнула. Прохладный ветер трепал ее кожаную куртку.
— Прости, что тогда с моей идеей все так хреново получилось. Я даже не думала, что тебя… — Голос ее дрогнул, она замолчала на мгновение, собираясь с мыслями.
— Да ладно, я сам знал, на что шел.
Мари резко повернулась на голос и нервно сглотнула. Оберин сидел на собственном надгробном камне, в аккуратном белом костюме-тройке, и улыбался своей фирменной кривоватой улыбкой. Его образ казался таким живым, короткую форменную стрижку сменила новая, по последней моде.
— Кенни? — прошептала Мари, чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть из груди. — Это правда ты или я окончательно сошла с ума? Четыре часа…
— Ну… может я тут, может меня нет, может у тебя переутомление… сама решай, — ответил призрак, пожимая плечами.
Д’Алтон бросилась к нему на шею и прижалась, тело его было вполне живым и материальным.
— Я столько раз хотела извиниться. Мне так жаль…
— Я знаю. — Он ловко спрыгнул на землю, подошел к Мари и потрепал ее по голове. Его прикосновение ощущалось как легкое дуновение ветерка. — Я же обещал за тобой присматривать, помнишь? Хотя… мне не очень нравится, что ты считаешь это моим проклятьем.
— Погоди, погоди. Это реально твоих рук дело?
— Может да, может нет. Сама думай, кто у нас гроза всех бандитов Новиграда от юга до севера.
— Йона, — уверенно ответила Мари.
— Ладно, — не стал спорить Оберин. — Кто второй?
— Нелин.
— Рыжая, ты просто невозможна бываешь, — закатил глаза Кенни. — Я только хочу сказать, что ишака можно подвести к воде, а пить его не заставит даже дьявол. Я могу создавать вокруг тебя тысячи мгновений славы, но только ты решаешь сама, как и где приложить силы. Или ты думаешь, что я могу свести столько случайностей вместе? Я не рулю твоей жизнью, я только присматриваю.
— И за Йоной? — спросила Мари с любопытством.
— За ним есть кому присмотреть и без меня, — загадочно ответил Оберин.
— Я столько хотела тебе сказать. А сейчас даже ни единой мысли. — Девушка проговорила это тихо и виновато.
— Да знаю я все, не переживай. Ты все правильно делаешь. Ладно, мне уже пора. — Он похлопал д’Алтон по плечу и улыбнулся. — И перебери движок на байке, а то он так стучит, что даже наверху слышно.
Мари улыбнулась, чувствуя, как тепло разливается по телу, несмотря на холодный ветер.
Кладбище было тихим и пустынным, только ветер гонял по земле опавшие листья. Но если бы кто-то в этот самый час и эту самую минуту проходил мимо, то увидел бы мирно спящую на земле девушку с рыжими волосами, прислонившуюся к надгробию.
Она спала и улыбалась во сне, а рядом с ней, невидимый для других, сидел призрак в белом костюме, охраняя ее покой.
