Куда приводят коты (СИ) - Фомин Олег Геннадьевич

– Да, – говорит Леон, – теперь Лампа питает это место энергией. Могу проделывать всякие фокусы со светом. Гляди!

В зале вдруг стало светло, как днем под открытым небом. Мои веки сощурились, в носу начало свербеть, и я чихнул. Потолок словно бы исчез, вместо него какая-то белизна, на которую не хочется смотреть долго, а вокруг видно все в мельчайших деталях, каждую щербинку в кирпичах, каждого затаившегося сфинкса.

Затем столь же неожиданно сгустилась тьма, и теперь не видно вообще ничего, даже бирюзовое свечение блажени ослабло, как у экрана смартфона, перед тем как погаснуть совсем. В кромешной черноте стали загораться контуры. Кресло теперь фиолетовое от мха и грибов, их словно вымазали люминесцентной краской. Лианы цепей сочно-зеленые, свет течет внутри звеньев, как по трубкам. Черты сфинксов красные, как раскаленная проволока.

Леон же вообще запылал всеми цветами радуги!

– Даже нет нужды отворачиваться или закрывать глаза, – говорит он. – Здешняя магия теперь, как и в Бальзамире, не боится внимания перемирцев. Запечатанная в Лампе сила делает чудеса более… смелыми.

Буйство красок сменилось привычной палитрой, Леон возвращается ко мне под шум воды, та снова начинает светиться, бурлить и паровать.

– Доза энергии, которую Лампа впитала от Блики, дала моему даймену второе дыхание. – Леон обошел меня по кругу, сел сбоку. – А представь, что будет, когда вместо Лампы там, на дне, окажется сама Блика.

– Значит, – говорю, – ты хочешь утопить ее здесь, погрузить в вечный сон. Как Сехмет в Бальзамире. Чтобы она питала, как батарейка, твое логово и тебя самого.

– Я найду этой силе конструктивное применение. Уж всяко лучше, чем гоняться за рыжей девчонкой, сжигая всех и вся на своем пути. А нужно-то всего ничего… Чтобы Блика лишь на секунду оказалась там, где я стоял только что. В центре этой решетки. А дальше я опущу рычаг, и дело в шляпе!

Наблюдаю, как сфинксы крутятся около «статуи» своего товарища – моего случайного шедевра на поприще защитных чар – и разбирают корку на кусочки, помогают невольному рыцарю выбраться из каменных доспехов.

– И как же ты доставишь Блику на сие заветное место? – спрашиваю, возвращая внимание лидеру этих недотеп. – Отправишь гонца с письменным приглашением? Запихнешь в мешок и притащишь на горбу, как Санта? Стражи всем отрядом не смогли ее даже поцарапать! А ты вознамерился поймать…

– Ее буду ловить не я, – отвечает Леон, – а этот даймен.

Он прошел к стене, к нижнему ряду ячеек. Ходит вдоль этой шеренги, взгляд скользит по содержимому хранилищ. Похож на пещерного дракона, обнимающего гору золотых монет.

– Ты ведь знаешь, – говорит Леон, продолжая глазеть по ту сторону витрин, – что, когда мы ныряем в перемир, удирая от опасности, мы зачастую не успеваем выбрать пункт назначения, и перемир выбрасывает нас в один из дайменов.

– Знаю. Сам в такое попадал.

– Нужно, чтобы кто-то сразился с Бликой. Не обязательно побеждать. Достаточно лишь застать врасплох. Ошеломить. В общем, вынудить уйти в перемир. Причем так, чтобы она не успела подумать, куда конкретно. И тогда ее затянет именно сюда. Я об этом позабочусь.

– Каким образом? Насколько я знаю, здесь твой даймен, а не Блики. Она что, когда-то тут была?

– О нет! – возражает Леон. – Блика не подозревает о существовании этого места. И надеюсь, не узнает до момента, когда оно ее схватит.

– Как же оно это сделает? У Блики должна быть прочная связь с этим местом, чтобы…

Я осекся.

И снова оглядел стены. Коснувшаяся меня догадка побудила иначе посмотреть на бесчисленные каменные «соты», закупоренные стеклянными дверками. За каждым стеклом покоится предмет, когда-то имевший отношение к Блике. Наручные часы, пачка сигарет, шлем от мотоцикла, телефон-раскладушка, еще один кинжал, которых у Леона, кажется, с десяток… Сколько вещей в этой коллекции, известно, наверное, лишь ее собирателю.

– Искусственный даймен…

Стены, прячущие в себе сотни крошечных осколков Блики, отразили мой шепот.

– Так вот зачем ты преследуешь Блику и подбираешь за ней всякое барахло! – говорю громко. – Ты строишь для нее искусственный даймен!

– Если до сих пор никому не удалось рассекретить ни один даймен Блики, его следует создать.

– Но какое отношение ко всему этому имею я?

Леон извлек из-за пазухи плаща нечто.

– Подойди, я покажу.

Пока я шел, главарь сфинксов приподнял стеклянную дверцу ближайшей к нему ячейки. Приблизившись, я разглядел в его лапе брелок, похожий на автомобильный, для сигнализации. Черная штучка с экранчиком на цепочке.

– Я изготовил этот артефакт для поиска вещей, хранящих связь с Бликой, – объясняет Леон. – Работает по принципу металлоискателя. Показывает, есть ли связь и насколько прочная.

Он поднес брелок к лежащей в ячейке джезве с засохшими остатками кофейной гущи. Приборчик запищал в ритме пульса спящего человека. С той же частотой мигает красный диод.

На экранчике высветилось:

«003».

Для сравнения Леон приставил детектор к случайному кирпичу в кладке. Никакой реакции. На экране три нуля.

Шагаем от камеры к камере, Леон поочередно демонстрирует влияние экспонатов своего музея на электронный артефакт.

Кастет с шипами:

«004».

Лабораторное стекло с образцом крови:

«008».

Лоскуток черной кожи:

«002».

Порванная беспалая перчатка, наверное, та самая, с битвы у фонтана:

«011».

И так далее…

Самое большое число показал кинжал, фирменное оружие смуглой азиатки:

«025».

– А теперь смотри!

Леон развернулся ко мне, приборчик коснулся моего носа. Красный диод заморгал так, что, кажется, и не гаснет вовсе, устройство пищит, словно регистрирует бешеную тахикардию. Но пуще всего сходит с ума счетчик – цифры на дисплее каждую секунду меняются:

«841»;

«976»;

«893»;

«999»;

«925»…

Пляска чисел не прекращается, все они роятся в верхнем пределе шкалы. От такого поворота мое кошачье сердце тоже начало нервно ерзать.

– Как это понимать?

Леон молчит. Похоже, ждет, когда сам догадаюсь.

– Хочешь сказать, я связан с Бликой? Как, черт возьми?!

– Вообще-то, я надеялся узнать у тебя…

Главарь сфинксов спрятал брелок обратно за воротник, назойливый писк и мигание, наконец, прекратились, мне стало чуть легче.

– Но, думаю, это очевидно, – продолжает Леон. – Ты и Блика – стиратели. Стиратели, которых перемир принял. Вас, таких уникумов, всего двое. Это и создает между вами притяжение. Я проверил тебя бликаискателем еще тогда, на крыше, при первой встрече. Вот зачем ты мне нужен, Риф! Ты – лучший экспонат моей коллекции! Твое присутствие в ней повышает вероятность поймать Блику как минимум в два раза! А теперь, когда есть Лампа, я могу пустить ее энергию на то, чтобы усилить сигнал, исходящий от тебя и этих предметов, еще в несколько раз.

Леон направился к каменному креслу.

– Но этой энергии, по моим расчетам, хватит на несколько минут. Нужно точно подгадать момент.

Я последовал за ним.

– И как это сделать? Даже если кто-то схлестнется с Бликой и заставит бежать в перемир, мы об этом не узнаем.

– Нам поможет Хелена.

Леон запрыгнул на кресло, развернулся и произнес громко, но с деликатностью:

– Хелена! Будь добра, покажись нашему дорогому гостю.

Пар, который я уже перестал замечать, пришел в движение. Не весь, но некоторые его потоки, словно их подхватил ветер. Они сплелись, уплотнились, вокруг меня закружилось пушистое одеяло тумана, и уже через мгновения рядом со мной возникла кошка, сотканная из пара. На молочных клубах колышутся прозрачные вьюнки, заменяя существу шерсть, а на месте глаз горят две бирюзовые звездочки.

– Привет, – тихо прошелестела кошка-облако.

– Э-э…

Слегка смутившись, я лишь помахал лапой.

– Знакомься, это Хелена, – говорит Леон. – Она – дух этого даймена. И моя дочь.

Я взглянул на восседающего на троне вождя сфинксов.