Я подарю тебе тьму (СИ) - Олеева Лора

Теперь я занялась любимым делом: начала продумывать рисунок, которым хотела бы украсить раму.

Дом постепенно погружается в тишину. Из-за крыши соседнего дома появляется худосочная, почти призрачная луна. Звезды то и дело пропадают в клочках облаков и дымов из труб. Лампа дает не так уж много света, но он все же есть, и я пока не рисую, а просто размечаю на раме, где и что хочу разместить.

Слышу шорох под кроватью и застываю. Мышь? Мышей я с детства не боюсь, но жить с ними совершенно не хочется. Я опускаю лампу на пол и заглядываю под кровать. Откуда-то из угла на меня уставляются крохотные голубые глаза, горящие, как драгоценные камни. Это кто же у нас тут такой завелся? Пытаюсь присмотреться получше, но кроме глаз, вижу лишь сплошную тьму. Тогда беру оставленную по забывчивости швабру и пытаюсь достать неведомую зверюшку. Палка ударяется о стену, но почему-то никто не спасается из-под кровати бегством. Полная тишина. И глаза пропали. Может, мне привиделось? Стоит мне встать, как в дверь кто-то скребется. Я от страха роняю швабру и едва не кричу. Сердце бьется как ненормальное.

— Кто там? — спрашиваю я шепотом, не спеша открыть дверь.

— Это я, — шепчет Льерен.

Принесла нелегкая!

— А что вам надо? Я уже спать ложусь.

— Астра, ты забыла?

— Ну уж нет! — возмущенно шиплю я. — Ночью да в свою комнату вас ни за что не впущу! Да мне и Арвета наказала вас отшива… не пускать вас.

— А если мне требуется срочная лечебная помощь? — пытается давить на совесть маг. — Может, у меня болит что-то.

— Подорожник приложите. К тому месту, которое у вас там чеше… болит, — сержусь я. Ага, нашел дурочку ему поверить!

К моему счастью, раздается звук открываемой двери по соседству, и я слышу торопливые шаги, уходящие прочь от моей двери.

— Астра, деточка! У тебя все нормально? — трубит Арвета.

— Все замечательно! — отвечаю я.

Еще бы не замечательно! У меня есть мой собственный дракон, охраняющие замок и не подпускающий ко мне слишком уж ретивых и больных на голову и другие части тела рыцарей. От лестницы я слышу сердитые шаги и ругательство, и мне становится совсем весело.

Глава 18

Ночной визит

Через несколько дней я основательно обживаюсь. Прошлый мир кажется мне берегом, от которого навсегда отплыла лодка моей жизни. Поросший рогозом, с покрытой ряской темной полосой воды, он пропал, затерялся навеки в тумане, канул навсегда. Я еще буду, наверное, бегать по извилистым тропинкам моего детства в снах, но при свете дня новый мир полностью занимает мои чувства и сердце, да и грустить мне некогда.

Через два дня я еду на примерку к портнихе с Арветой. Новые платья мне очень нравятся. Это похоже на игру — одеваться в старинную одежду, причесываться на старинный манер, делать книксен и ходить, постоянно помня о длине платья. Меня это забавляет, и я с радостью включаюсь в игру.

Арвета запрещает мне заниматься вместе с ней хозяйством, разве что разрешает иногда перебрать ягоды для пирога или чистить яблоки.

— Ты же будущая виконтесса, — внушает мне она. — Вот поедешь в родовой замок господина Нэрвиса и поймешь, из какой важной семьи он вышел.

— Что-то мне совсем не хочется этого делать, — вздыхаю я и вспоминаю отца Льерена, который говорил про меня разные нехорошие слова. — И что мне до важности и знатности Льерена. У меня за душой нет ничего. А кровь самая что ни на есть плебейская.

— Раз господину Нэрвису нет до этого никакого дела, то и тебе не должно быть.

Ну да, Арвета же не знает, что мы не взаправду будем жениться. Что это фикция одна будет. Надеюсь, маг не вышвырнет меня сразу же на улицу, когда я выполню свою обещание и наш договор закончится?

Днем и вечером у меня есть свободное время, чтобы заняться любимым рисованием. Я продумала свой рисунок и наконец приступаю к делу.

К такому простому деревянному фону, как на моем зеркале, больше всего подходит мезенская роспись, и тут я отвожу душу. Всего две краски: черная и терракотовая, но смотрятся они нарядно и ярко. Рисуя, я вспоминаю родную Землю, но не с тоской, а со светлой грустью.

Кругом по раме бегут смешные коньки — с гривами-закорючками, с длинными паучьими ножками, как рисовали их издревле в Палащелье. Коньки сливаются в один ряд орнамента, словно целый табун кружит вокруг зеркала. Но это не все. Вторым рядом я пускаю птиц — с размахнутыми крыльями и изогнутыми веретенами тел. А потом пускаюсь во все тяжкие: заполняю остающееся свободное пространство разными кружками и спиральками, совсем как пещерные люди покрывали стены скал описанием своей жизни, где все было перемешано: охота и отдых, прошлое и будущее, земля и небо.

Я заканчиваю рисовать и, полностью удовлетворенная, осторожно вставляю зеркальное стекло в раму, стараясь не смазать краски. Вешаю на стену — пусть сохнет — и иду ужинать.

Маг сегодня задержался на работе, и почерневшее небо с редкими иглисто ледяными звездами меня тревожит.

— Не беспокойся, детка, — замечает мой взгляд Арвета. — Льерен большой мальчик и за себя постоять может.

Я киваю головой, но на душе почему-то неспокойно, словно сердце чувствует беду.

Я лежу в теплой постели и гляжу на дотлевающие угли в камине. Они иногда вспыхивают и подмигивают мне, а потом снова покрываются черной пеленой.

— Астра! — слышу я шепот за дверью и вскакиваю.

Слова Льерен? Вот нахал!

— Что вам надо? — шепчу я.

Я уже было собираюсь сказать что-то язвительное, как мои глаза округляются: я вижу, как задвижка на двери сама собой отодвигается, и через секунду в мою спальню вваливается Льерен.

Он прикрывает за собой дверь и тяжело плюхается на стул. Поднимает на меня измученное лицо. Я вскакиваю.

— Что с вами?

— Не хотел беспокоить Арвету, — устало говорит маг. — Как раскудахчется! Помоги снять камзол.

Я стаскиваю с бессильно висящей руки Льерена камзол и ахаю. Белая рубашка залита кровью.

— Что это?

— Чуть поцарапали, — устало шепчет маг. — Поможешь?

Я испуганно киваю. Потом опрометью, но стараясь при этом не шуметь, бегу в ванную и приношу таз с водой.

Раны на руке мага не кажутся глубокими, но крови много. А еще синяки едва не черного цвета как от зубов. Я промываю теплой водой раны. Потом по приказу Льерена бегу наверх и приношу из ящика его письменного стола склянку и чистую одежду из шкафа. Обрабатываю рану, потом аккуратно бинтую.

— Что с вами случилось? — требую я ответа.

— Мы выследили гаррака, но он забился в нору и не хотел выходить. Тогда ребята погнали его на меня. Я ждал его на выходе, чтобы мгновенно уложить. Но…

— Но что?

— Мне отказала магия, Астра.

Льерен поднимает на меня глаза, в которых грусть. Потом раскрывает руку. Язычок зеленого пламени на его ладони еле горит, а затем и вовсе гаснет, оставляя в воздухе лишь стайку искр.

— Это из-за проклятия? — требовательно спрашиваю я.

Маг пожимает плечами.

— Одни так наполняются магией, что не могут с ней совладать. Другие ее теряют. Проклятие действует на всех по-разному.

— Мне очень вас жаль, — искренне говорю я.

Меня раздирают угрызения совести. Я ведь сама прогоняла от себя мага. Я думала, что это просто шутки. Господи! Он ведь из-за меня мог погибнуть! Ну что мне стоило быть чуть поласковей с ним? Не в силах сдержать чувств, я беру руку Льерена и легко поглаживаю.

— Я не хотел идти в Туманный лес, — тихо произносит Льерен. — Я знаю, что буду лишь обузой для любой девушки. Ну кому я такой нужен? Но Тиэр был против.

— А когда это у вас началось? — осторожно интересуюсь я. — Ну, провалы в памяти и все такое?

Я делаю рукой неопределенный жест.

— Несколько лет назад.

— Это тоже из-за проклятья?

— Нет, — отрезает Льерен, но других объяснений мне не дает. — Ты не принесешь мне попить?

— Есть будете?

Но маг лишь качает головой.

— Я так устал, что не в состоянии. Мне нужно несколько часов на отдых и чтобы лекарство подействовало.