Фиктивный брак госпожи попаданки (СИ) - Богачева Виктория

Пришлось поднести салфетку ко рту, чтобы переждать приступ тошноты.

— Я не тороплюсь замуж. Я должна позаботиться об Уильяме.

— Уж будьте покойны, миледи, о молодом графе Толботе позабочусь я, — сэр Джон сально улыбнулся.

Было ощущение, словно на этом ужине мне накинули на шею удавку и медленно, медленно принялись ее затягивать.

Когда пытка трапезой, наконец, закончилась, опекун, как и намеревался, поднялся в кабинете покойного графа Толбота и разом выгреб из сейфа все документы, спрятав их в кожаный портфель. При нас не стал их просматривать и даже позаботился, чтобы любопытная Элоиза, которая всюду совала свой нос, ничего не увидела.

Потом толстяк уехал, и я выпроводила мачеху, которая и не пыталась остаться в особняке. Напротив, заспешила следом за толстяком, и я видела, как они вдвоем сели в один паровой автомобиль.

Уже ночью, когда я битый час лежала в постели и разглядывала потолок, в дверь тихо поскреблись. Уильям стоял у порога спальни в длинной ночной рубашке до самых пят.

— Тесс, — жалобно позвал он. — Я не могу уснуть. Можно я с тобой посплю?

Я уже обещала себе, что перестану ему это разрешать. Но последние дни выдались отвратительными даже по меркам взрослого человека, что говорить о мальчишке. Я вздохнула и откинула край одеяла.

— Залезай.

Кровать была огромной, при желании на ней могла бы уместиться многодетная семья.

Уильям радостно вспыхнул и прошлепал босыми ногами по холодному полу. Он запрыгнул под одеяло, лег на бок, положив под щеку сложенные ладони, и пристально на меня посмотрел.

— Сэр Джон хочет выдать тебя замуж, — прошептал он.

Я перевела взгляд с потолка на брата и прикрыла глаза.

— Ты знаешь, почему твой отец добавил его в список опекунов? Он ведь не был глупцом, не мог не видеть его натуру…

Уильям расстроенно пожал плечами.

— Батюшка со мной о таком не говорил… — извиняющимся тоном пробормотал он.

Это был вполне ожидаемый ответ.

— Мой потенциальный муж получит опеку и над тобой, верно?

Мальчишка нахмурился и загрустил еще сильнее.

— Ладно, — я взмахнула рукой, устыдившись.

Пытаю десятилетнего ребенка вопросами, на которые ему очень рано знать ответы.

— Завтра я хочу съездить в квартал законников. И еще к городскому архивариусу, если успею.

— Зачем?

— Чтобы задать все вопросы, которыми мучаю тебя, — я улыбнулась и смахнула с его лба отросшую челку. Он подался вперед и потерся о мою ладонь. — Мне нужно понимать, чего ждать от сэра Джона. Что он может сделать, а что нет.

— А зачем? — Уильям пытливо, с надеждой посмотрел на меня, и сердце защемило от жалости и нежности к мальчишке.

— Чтобы его победить.

— Можно я с тобой? — его глаза загорелись в предвкушении очередного приключения, но я строго покачала головой.

— Нет, Уильям, завтра начинается новая неделя, ты вернешься к прежнему расписанию и своим занятиями с наставниками.

— Но, Тесс… — он надулся и выпятил нижнюю губу.

Я закусила изнутри щеки, подавив улыбку. Этот прием проходил со мной только в самые первые недели нашего знакомства. Сейчас я приобрела иммунитет к умилительному лицу мальчишки.

Так что я осталась непреклонной, и утром Уильям, все еще надутый и сердитый, побрел в классную комнату, как на казнь. А я же отправилась в город, чтобы поговорить с законником — так здесь называли юристов. Они изучали местные законы и могли давать частные консультации. Поверенный семьи был определенно на стороне сэра Джона, и мне нужно было получить независимое, объективное мнение.

Услышанное принесло немало сюрпризов.

— Поздновато вы спохватились, миледи. Надо было вам раньше о своих правах справиться.

Я впилась ладонями в деревянные подлокотники и выдавила из себя милую улыбку. Я сидела в кабине у законника: немолодого мужчины с побитыми сединой волосами и такой же бородой. Его контору я выбрала по принципу: не слишком броская вывеска, не слишком высокий ценник. Опасалась, что в местах, где подороже, кто-то может нечаянно и узнать леди Тессу Толбот. И доложить потом опекуну или поверенному семьи.

А я хотела сохранить свой визит втайне.

На самом деле укоряющая реплика законника меня даже позабавила. Прожил бы этот седой господин на моем месте последний год, я бы на него посмотрела.

— Да вот, как-то не до того было, — я вновь улыбнулась и пожала плечами.

В мои намерения не входила исповедь перед незнакомцем.

— А следовало бы, миледи. Следовало! Человек должен знать, что положено ему по закону, — нравоучительно произнес он.

Еще бы палец указательный поднял.

— Так какие у вас вопросы, миледи? — он снял с переносицы круглые очки с тонкими дугами и принялся протирать стёкла подолом сюртука.

— У нас с младшим братом погибли родители, и сейчас готовится моя помолвка. Потому мне интересно, какие права будут у мужа? Относительно моего младшего брата.

— А сколько лет вашему брату, миледи? — законник прищурился, а я насторожилась.

— Почти одиннадцать.

— Точность, миледи! Мне необходимо точность! — и он нетерпеливо ударил ладонью по письменному столу, за которым сидел.

— Исполнится одиннадцать через три недели. А почему это важно?

Мужчина посмотрел на меня как на неразумное дитя. Наверное, в его глазах я действительно так и выглядела.

Мне было плевать. Пусть осуждает сколько угодно. Лишь бы честно отработал заплаченный за консультацию золотой.

— Потому что через три недели у вашего брата появится право налагать запрет на все действия его опекуна с имуществом семьи! — законник чуть на стуле не подпрыгнул — до такой степени его потрясло мое невежество.

Меня же потрясли озвученные им сведения. Я еще крепче сжала подлокотники и подалась вперед, впилась в мужчину требовательным, пристальным взглядом.

— Расскажите мне все. Расскажите, как будто для маленького ребенка.

— У вашей семьи не было поверенного, миледи? Подобные вещи благородным леди объясняют они.

Я коротко мотнула головой. В принципе, можно считать, что настоящего поверенного у нас и не было.

Смиренно вздохнув, законник пытливо посмотрел на меня и заговорил.

Оказалось, что власть опекуна над лордом, не достигшим совершеннолетия, не является абсолютной. Когда мальчику исполняется одиннадцать лет, закон считает, что он переступает некий рубеж, после которого уже может принимать участие в управлении своими активами. В общем, в глазах закона за пять лет до наступления совершеннолетия юный лорд должен брать на себя ответственность и приступать к исполнению обязанностей.

И со дня, как Уильяму исполнится одиннадцать, сэр Джон уже не сможет без его согласия, выраженного подписью на договоре, заключать сделки. Никакие. Не сможет ни приобретать, ни отчуждать ничего за счет Толботов.

Мой будущий муж получит права опекуна над Уильямом. Иными словами, станет на место сэра Джона во всем. Но точно так же не сможет без согласия брата распоряжаться имуществом семьи.

Вот такие меня ждали открытия.

Под конец долгого и обстоятельного разговора даже голова немного заболела: от переизбытка информации. Которую мне, разумеется, за целый год никто не удосужился сообщить, и даже сэр Найджел ничего об этом не говорил, а ведь до дня рождения Уильяма оставалось всего три недели…

В этом свете смерть предыдущего опекуна выглядела еще более подозрительной.

А вот спешка сэра Джона нашла свое объяснение. Очевидно, толстяк торопился закончить все свои грязные делишки до того, как Уильям получит право что-то решать.

И еще более очевидно, что его брошенные в ответ на реплику Элоизы слова о том, что организация моей помолвки — его первостепенная задача, не являлись ни блефом, ни преувеличением.

И муженька он мне подыщет такого же мерзкого, как и он сам. Вероятно, из своих друзей или знакомых. Чтобы не утратить контроль над Уильямом и имуществом Толботов даже после моего замужества.