Фиктивный брак госпожи попаданки (СИ) - Богачева Виктория

Ситуация выглядела абсурдной. Я была единственным человеком, не принимавшим участия в обсуждении его проблем, но именно на меня герцог смотрел сейчас с этим уничижительным, презрительным выражением на лице.

Захотелось одновременно разубедить его во всем или же промолчать с гордым видом, потому что я не намеревалась оправдываться в том, в чем не была виновата.

— Не думали, что встретим вас здесь сегодня, — маркиза явно собиралась упражняться в пикировке.

— Отчего же? — бархатным, вкрадчивым тоном спросил герцог.

Удивительно, но пожилая маркиза не нашлась с ответом. Норфолк ее обескуражил.

— Что ж, не стану мешать вам придаваться исконно женскому занятию и сплетничать, — его голос мгновенно изменился и скрежетнул сталью. — Всего доброго.

Чуть склонив голову, он обжег меня на прощание злым взглядом, развернулся и ушел, чеканя шаг.

— Каков наглец! — зашипела маркиза уже ему вслед, убедившись, что герцог не сможет услышать.

Сославшись на жажду, я отошла от женщин и спряталась за ближайшей колонной.

Когда я только очнулась в этом мире в теле Тесс, то ничего не понимала. И не знала. И полагалась на других людей, еще не до конца во всем разобравшись. Так я в самый первый и последний раз прислушалась к совету поверенного Росса, когда он сказал, что нужно требовать привлечь к ответственности герцога Норфолка за то, что случилось с графом Толботом и Тесс.

Герцог занимался поездами и двигателями, именно его предприятие обслуживало состав, в котором ехали отец с дочерью… И допущенные им на производстве ошибки привели к страшной трагедии.

Я написала об этом целую разгромную статью в газету, которая принадлежала Толботам. Я ходила к ищейкам и уговаривала их допросить герцога. Свои мысли я высказывала при любом удобном случае, и вскоре бо́льшая часть города смотрела на Норфолка с косым подозрением.

А когда завершилось официальное расследование, не все до конца поверили в его результаты, согласно которым неисправностей в работе поезда не было.

В отличие от меня. К тому моменту у меня словно пелена с глаз спала. Вернулся разум и способность адекватно, логично мыслить.

Впрочем, уже было поздно.

Герцог меня, надо полагать, возненавидел. А сегодняшняя капля лишь добавила жара в этот огонь.

Наверное, не стоит больше и думать о том, чтобы предложить ему выкупить отцовские изобретения. Возможно, он просто придушит меня при личной встрече, и…

— Леди Тесса! Какой приятный сюрприз!

Одно хуже другого!

Со лживой улыбкой ко мне направлялся толстяк-опекун, и что-то в его взгляде заставило меня мгновенно подобраться и отклеиться от колонны. Я выпрямилась и сухо кивнула опекуну, когда он приблизился.

— А я как раз намеревался вечером к вам заехать, — сказал он и обернулся по сторонам.

Вокруг нас никого не было, и потому толстяк ступил вперед, вновь прижав меня к колонне.

— Вот как? И зачем же? — я вскинула брови и скрестила на груди руки, чтобы оградиться от него.

— Возникла у меня одна проблема. В бумагах, которые я забрал, нет очень важных документов. А я совершенно точно знаю, что они должны быть. Потому и хотел спросить у вас, миледи, куда пропали чертежи изобретений вашего покойного отца?

И оскалился.

Чертова зубастая акула.

Наверное, если бы толстяк-опекун загнал в угол и шантажировал настоящую Тессу, у него бы получилось.

Но не со мной.

И уж точно не после того, как я прожила в этом мире целый год, не сошла с ума, никак себя не выдала, ничего с собой не сотворила и не попала в больницу для душевнобольных.

— Не имею ни малейшего понятия, — холодно отчеканила я, взглядом сверля его переносицу.

Смотреть в блеклые рыбьи глаза или на колыхавшиеся три подбородка я не могла без тошноты.

— У нас было два опекуна до вас. А после трагической смерти отца в особняк несколько недель наведывались все, кому не лень.

Сэр Джон прищурился, но в его взгляде промелькнуло сомнение. Он стоял ужасно близко, его неприятное дыхание щекотало выбившиеся из прически завитки у меня на щеках, но я нарочно не отходила. Я не хотела отступать, не хотела давать ему повод даже просто подумать о том, что я пытаюсь что-то скрыть.

— Такие документы не валяются, где попало. Они должны храниться в сейфе, и их не было ни у сэра Найджела, ни у вас в особняке, миледи.

— Жаль, что сэр Найджел мертв и уже не сможет ответить на ваши вопросы.

Прозвучало ужасно двусмысленно. Я прошлась по очень тонкой грани, но толстяку было не в чем меня упрекнуть.

Он недовольно закряхтел и чуть отклонился назад, и я тут же скользнула в сторону.

— Я заеду к вам, миледи. Сегодня вечером. Поищу документы.

— Как угодно, — прохладно кивнула я.

Усмехнувшись и изобразив полупоклон, сэр Джон ушел, а я почувствовала острое желание срочно вымыть руки. А еще лучше — принять ванную и смыть с себя его липкое дыхание, его запах, ощущение огромного тела, слишком близко ко мне прижатого.

Зажмурившись, я провела ладонями по глазам, словно хотела отбросить пленку, которой меня окутал сэр Джон. А распрямившись, наткнулась на иронический взгляд.

Герцог Норфолк говорил с каким-то мужчиной, но на своего собеседника даже не смотрел. Поверх его плеча герцог неотрывно и пристально наблюдал за мной. Думаю, наше общение с опекуном также не прошло мимо него.

Я поежилась. Норфолк был вновь зол на меня, и на этот раз даже не по моей вине, но какая разница?..

Я тряхнула головой и попыталась сосредоточиться на другом. Нужно было возвращаться в особняк, до вечернего визита толстяка оставалось не так много времени. Я должна решить, куда спрятать документы, пока у меня не отняли наше последнее с Уильямом оружие…

Наскоро простившись с членами Попечительского совета, я выскользнула из столовой в общий просторный холл и затем на улицу.

— Уже покидаете нас, миледи? — голос сэра Джона выстрелил мне в спину и заставил сбиться с шага.

На мгновение я почувствовала себя загнанной в угол добычей и поспешила взять себя в руки.

— Завтра состоится прощание с сэром Найджелом. Хочу побольше времени посвятить сегодня Уильяму, он очень огорчен внезапной кончиной опекуна, — на ходу выкрутилась я, мысленно похвалив себя за смекалку и выдержку.

— Сэр Джон, мне сообщили, что вы меня искали, — толстяка отвлек все тот же глубокий голос, знакомый мне до зубной боли.

Он звучал так, будто не только опекун, но и все вокруг обязаны были немедленно отвлечься от своих дел и выслушать его.

Я обернулась и увидела его. Герцог Норфолк вышел на улицу, неспешно поправляя манжеты, с той же ленивой уверенностью, как если бы весь мир существовал только для его удобства. Высокий, статный, с непроницаемым лицом, он умел одним своим появлением вытеснить воздух из любой комнаты.

Сэр Джон, казалось, тут же забыл обо мне. Его лицо засияло, как у ребенка, получившего подарок на Рождество.

И это показалось мне довольно любопытным.

Норфолк взглянул на меня, прищурив холодные серые глаза.

— Миледи, — насмешливо кивнул мне.

Его безупречно вежливый тон отчего-то взбесил меня, но я заставила себя не опустить взгляд и ответила тем же легким кивком, стараясь выглядеть равнодушной.

Раньше он смотрел на меня с яростью, способной пробить камень. Теперь же в его глазах плескалась только ледяная насмешка. Гораздо хуже, если подумать. С яростью хотя бы можно что-то сделать. С этим холодным, презрительным спокойствием — нет.

Но у меня не было времени разбираться. Я спешила домой.

— Ожидаете экипаж? — герцог вновь заговорил со мной.

Какого черта? Он пришел сюда, разыскивая толстяка-опекуна, так почему же теперь решил своим вниманием осчастливить меня?..

Я почувствовала, как внутри все сжалось, но заставила себя не отворачиваться. Пусть смотрит. Пусть излучает свое снисходительное превосходство — как будто мне есть дело до его мнения.

Только вот его пристальное внимание отдавало тревожной тяжестью, от которой хотелось сбежать.