Фиктивный брак госпожи попаданки (СИ) - Богачева Виктория

Счет буквально шел на дни.

Опустошенная, я покинула контору законника и брела по улице, не разбирая дороги.

Я собиралась еще посетить архив, но силы как-то резко закончились. Дома ждал Уильям, с надеждой и вопросами, а я пока не знала, что ему сказать.

Нужен был план, но какой?

Пойти к ищейкам? Так здесь называли полицейских.

Все смерти в совокупности выглядят подозрительно, но мне нужно, чтобы меня поддержал кто-то из мужчин. К сожалению. Одну меня они не послушают. Поверенный Росс покрутит пальцем у виска и сдаст меня опекуну, а тот спихнет или замуж, или в лечебницу.

Можно попробовать попасть на прием к Лорду-градоначальнику. Покойный граф Толбот был не последним в столице человеком, его имя, как и изобретения, были на слуху. Но мне нужно что-то посерьезнее, чем мои собственные домысли и подозрения.

Я вздохнула и провела ладонями по лицу. Есть силы или нет, а мой путь лежал сейчас в архив. Возможно, я смогу найти что-нибудь обличающее против сэра Джона…

— Герцог Норфолк закрывает фабрику! Закрывается фабрика по изготовлению паровых двигателей! Свежие новости, только что из-под станка!

Мимо меня, размахивая газетой, пробежал мальчишка-разносчик. Тяжелая сумка, из которой торчала еще целая стопка, перевешивала его и била по бедру. Я остановила его и заплатив медяк, получила газету. Бумага была чуть теплой, а непросохшие до конца чернила пачкали руки.

Развернув, я жадно вчиталась в жирные, масляные черные буквы. Заметка о закрытии фабрики была короткой: лишь то, что герцог Норфолк вынужден приостановить выпуск паровых двигателей из-за тяжелой ситуации на рынке и падении спроса. Чтобы избежать банкротства, он сворачивает производство.

Непроизвольно я сжала кулаки, и бумага зашуршала в моих руках.

Газета была отпечатана на типографии, которая принадлежала семье Толбот. В первое время в этом мире я даже пыталась там работать… и получалось неплохо.

Пока я кое-что не сделала, устав от бездействия местных ищеек и дознавателей.

Вздохнув, я еще раз пробежала взглядом по заметке.

Кажется, в закрытии фабрики была виновата я.

Глава 4

От архивариуса я вышла с пустыми руками. Запрос документов в мире, где нет интернета и компьютеров, — дело небыстрое. Мне предложили вернуться через неделю: к тому моменту они успеют собрать все сведения, которые я хотела выяснить.

Пришлось согласиться и уйти. И надеяться, что там окажется что-то полезное.

Вернулась в особняк я в упадническом настроении, которое не получилось скрыть от Уильяма, как бы я ни пыталась.

— Тесс, что случилось? — спросил он за ужином, когда принесли десерт.

Все время до он внимательно присматривался ко мне.

— Пока у меня не очень получается защищать нас от толстяка-опекуна, — я вздохнула и убрала в сторону ложку, перестав терзать кусок сладкого пирога.

Уголки губ Уильяма опустились, и он понуро свесил голову, уставившись в свою тарелку.

— Но я не сдаюсь, — поспешно добавила я. — И есть и хорошие новости. Нам нужно продержать всего три недели до твоего дня рождения, а потом ты сможешь блокировать сделки опекуна.

— Блокировать?..

— Не давать на них согласия. Сэр Джон не сможет ничего продавать и покупать, если ты не будешь согласен.

Во взгляде мальчишки вновь зажегся погасший огонь, и я улыбнулась. Немного фальшиво, правда.

Легко сказать: продержаться три недели. Но как это сделать?..

Я сомневалась, что нам позволят просто так покинуть городской особняк и отправиться в поместье в нескольких часах езды. Хотя… об этом стоило подумать. Не с ищейками же сэр Джон будет вытаскивать нас из экипажа.

— Выше нос, — бодро сказала я Уильяму. — Мы еще поборемся.

И для начала нужно было перепрятать, наконец, бумаги из сейфа покойного графа. Все же им не место в моем гардеробе среди нижнего белья. И я хотела заняться этим первым же делом утром, но горничная Анна, заглянувшая в спальню, когда я уже укладывалась в постель, своим вопросом напомнила мне о том, что совершенно вылетело из головы.

— Миледи, что подготовить вам на завтра? — спросила она, и я моргнула, подняв на нее удивленный взгляд.

— О чем ты?..

— Благотворительное мероприятие, миледи. Или вы не поедете?

Я хлопнула себя ладонью по лбу и кивнула.

— Совсем об этом забыла! — невольно вырвалось у меня. — Конечно, поеду. Подготовь что-нибудь на свой вкус, комфортное и неброское.

Распрощавшись с Анной, я рухнула спиной на кровать и протяжно выдохнула. Завтра утром должно было состояться открытие пансиона для девочек из бедных семей. После смерти графа Толбота я унаследовала его место в Попечительском совете, который надзирал за образованием детей из неблагополучных семей, поэтому довольно часто посещала подобные открытия.

Но новости о смерти сэра Найджела и дальнейшие события заставили меня забыть о благотворительном ланче.

К полудню следующего дня я уже была на месте. Пансион отстроили в одном из кварталов на отшибе города, но это лучше, чем ничего. В Попечительский совет входило довольно много состоятельных граждан, и потому открытие превратилось в светский прием. После того, как глава совета торжественно перерезал ленточку, мы все вошли внутрь нового здания. В просторной столовой был накрыт фуршет, и все направились туда.

Я не очень любила светские рауты, но обретенный статус обязывал, поэтому со временем я смирилась, привыкла и начала даже получать некое удовольствие.

В этот раз все тоже шло неплохо, а мысль о том, что пятьдесят девочек из бедных семей смогут получить начальное образование, согревала сердце и поднимала настроение.

Я стояла в окружении нескольких девушек и женщин, беседуя о всяких пустяках, когда одна из них неожиданно посреди разговора вскинула брови и пробормотала вполголоса.

— Вот уж не ожидала его здесь увидеть.

Мы все разом обернулись, и меня прошиб холодный пот. В столовую стремительным, широким шагом вошел герцог Норфолк.

— Разве он не должен улаживать дела своей фабрики? — зашептались в нашем кругу.

— Явился показать свою несгибаемость, — хмыкнула пожилая маркиза. — Никогда мне не нравился.

— Гордыня сгубила его отца, погубит и его, — согласно закивали вокруг. — Уже губит.

— Ваша правда, Луиза, дорогая. Покойный герцог едва не довел род до разорения. Сын, кажется, превзойдет отца.

Раздался негромкий, злорадный смех. Норфолка здесь явно не любили, и даже я, прожившая в этом мире совсем недолго, прекрасно понимала, почему…

Вспомнить, к примеру, как он со мной тогда обошелся…

Но от злых шепотков мне стало неуютно и захотелось уйти. Все же закрытие фабрики — это не только удар по благосостоянию герцога, это удар и по работникам, что было гораздо страшнее. Люди лишатся денег, не смогут платить за жилье, не смогут покупать еду…

Мурашки побежали по рукам, и невольно я обхватила себя за плечи.

— Тесса, дорогая, а ведь вы, как никто из нас, имели несчастье познакомиться с характером герцога поближе…

— Бедняжка, как он сурово с вами тогда поступил…

— Уверена, все, с чем Норфолк столкнулся сейчас, это последствия его предыдущих прегрешений… вот в точности, как было с графом Толботом, да упокоится его душа с миром…

Я вскинулась и уже собралась разубедить не в меру говорливую маркизу, что в смерти покойного графа не было вины герцога, но не успела.

Он подошел к нашему тесному кругу за моей спиной, и из-за общего гула я не услышала его шаги. Увидела, когда было уже слишком поздно.

Судя по его сжатым губам, он застал часть нашего разговора.

Конечно же, самую нелицеприятную. Ту, где повторялись мои обвинения.

— Доброго вам дня, леди, — герцог Норфолк улыбнулся, но взгляд серых глаз, который он направил прямо на меня, пронизывал холодом.

В ответ на его слова раздались не слишком стройные и лишенные сердечности приветствия.