— Нет. Но мне велено передать вам письмо. Бумажное письмо.
Глава 20
Он привык побеждать
— Что ж, давайте письмо, — усмехнулся я.
— Только после проверки… Прошу понять, таковы указания.
Что ж, я не стал перечить, пущай проверяет. Проверка была весьма быстрой. Действительно, чего сделается челноку на консервации, если «Мария-Антуанетта» ранее была заботливо укрыта прочным композитным чехлом.
Движок включили, прогрели, пилот о чём-то тихо потрепался с бортовым ИИ, затем всё погасили и закрыли обратно.
Голос был приятный, женский. Вероятно, «Марию-Антуанетту» водила лично Виктория.
Пилот вылез, коротко кивнул, затем залез механической клешнёй к себе под сюртук и достал бумажный конверт.
Серьёзно — конверт, сделанный из бумаги и скреплённый красной пластиковой печатью. Письмо, блин. Ещё надушенный, похоже. Уж я-то не думал, что повстречаю на Гербере такой привет из быта в Пантеоне. Да, по правде сказать, и в последние годы Пантеона такого уже почти не было.
— Это вам. Сказано распечатать в моё отсутствие.
Ну, разумеется, я это и сделал.
В письме была фотография крупным планом бедра в кружевных чулках, на шёлковых простынях, а также короткое сообщение:
«Вы забыли меня, Александр? Если нет — то скорее летите на „Марии-Антуанетте“ в Церберск по заданным координатам, выключив транспондеры. Ключ пилота прилагаю».
Терпеть не могу, когда мне указывают, что делать. Пусть даже и красивые девушки.
И опять все эти шпионские игры, чтобы не узнала Даша и остальные… Особенно Даша, конечно. Не то, чтобы я стыдился своего периодического романа с племянницей текущего планетарного узурпатора, но… Вот хотелось мне почему-то это скрыть от Даши.
Наверное, после того случая. Я конечно, вроде сам всё тогда решил, но химия определённая между нами оставалась, как ни крути.
Тем не менее, поразмыслив, я понял, что и сам уже собирался проведать Викторию. В том числе и из-за перспектив покупки баронского титула — это будет очень кстати.
Итак, я подозвал Семёныча и сказал, чтобы к завтраку не ждали. И к обеду, скорее всего, тоже.
Ввёл ключ и вошёл в «Марию-Антуанэтту», как бы это пошло не звучало. Да уж, внутри было тесно, но роскошно. Сиденья, обитые красным бархатом, с массажем спины, диванчик, кухня и прочие удобства, в общем, небольшая яхта для ближнего космоса.
Что ж, запустил — и тут же в соседнем кресле возникла голографическая девица в весьма легкомысленной одежде.
— Куда будем лететь… мой капитан?.. — спросила она томным голоском, наматывая локон волос на палец.
Да уж, контраст со Скотинкой был значительный. Умеют же делать кибермозг кораблям, когда хотят!
— А ты попробуй угадать? — усмехнулся я.
Тут виртуальная девица округлила глаза и испуганно поджала ножки к груди, прижавшись к сиденью пилота.
— Ты похищаешь меня⁈ Угоняешь?
— Ага. Именно так.
— Я… буду кричать!
— Тише, тише. Летим давай. Вот сюда.
— А… Сюда — можно… — снова став томной и игривой, произнесла Мария-Антуанетта. — Пристегнитесь, мой капитан!
Как же был мягенький взлёт и какая мягкая посадка! Не испортила даже слабая искусственная гравитация и неполная компенсация перегрузок. Вообще, мной, повидавшем в космосе разное, небольшие и плавно растущие перегрузки воспринимаются нормально, если корабль не трясёт и не мотает из стороны в сторону.
В общем, мы описали три четверти круговой орбиты, скорректировались и пошли на посадку в Церберске.
Город для меня был новый. Стоял он почти на границе полушарий, на берегу большого озера Южное, которое тут тоже называли Морем. Средиземноморский климат, пальмы, виллы вперемешку с трущобами — всё как и обычно в подобных местах. Мы прицелились на торможении, как и ожидаемо, на самое живописное место — на большую частную парковку шаттлов в виллах, стоящих на искусственном полуострове.
Меня уже ждала Варвара, сопроводившая к нужным воротам. За которыми на меня тут же и набросилась госпожа Церберова-Мельброд, ничуть не стесняясь присутствия серва, и принялась стаскивать одежду.
Далее в программе были купание в здоровенном частном бассейне на закате, яства, распитие коктейлей, не сильно крепких — благо, страсти к чему-то гораздо более опасному и запрещённому у Виктории не наблюдалось. Ну, и море разного рода любовных изощрений и акробатических этюдов, конечно. В разного рода помещениях виллы и на открытом воздухе.
— Почему здесь? — спросил я после, когда мы уже ужинали при свечах.
— Здесь безопаснее встречаться, — пояснила она. — В столице после конфликта Церберовых и Крестовских неспокойно. Хотя, судя по всему, они уже помирились.
Она замялась на миг, но потом всё-таки решилась.
— Знаешь… В общем… у меня есть информация для тебя. Я должна показать.
Она махнула рукой, открывая личный коммутатор. Порылась в видеозаписях и открыла.
Это была то ли скрытая камера, то ли трансляция из глаз серва. В обоих случаях не особо разрешённая конвенциями технология, но — тем не менее.
И на видео я узнал в дверном проёме Виктора Церберова, восседающего где-то в покоях в большом банном халате.
— … Иванов? — спросил он. — Выскочка. Крейсер, значит? Учитывая, что он сделал с Крестовским-младшим… нет, пожалуй, в биатлоне пусть участвует. У нас сделка, я ему слово дал, сам позвал, а мы слово держим, ведь так?
— Угу, — ответил немногословный собеседник, который оказался за кадром.
— Вы послушайте меня — этот парень далеко пойдёт. Но я бы порекомендовал ему после гонок бежать куда подальше. Крестовских я больше сдерживать не хочу и не буду. Пусть делают с ним всё, что заблагорассудится.
— Может, того? Самим? Заранее?
— Нет, — Церберов покачал головой. — Вот если он попробует меня переиграть… Вся моя жизнь — это победы. Я редко проигрываю. Я практически никогда не проигрываю…
Запись оборвалась. В целом — ничего нового. То, что с Церберовыми у меня не мир, а перемирие — я всё это время держал в голове.
А Крестовские теперь враги, это да.
— Это всё? — спросил я.
— Да. Что думаешь? Улетать?
— Ну, спасибо, что напомнила мне про биатлон, — усмехнулся я. — Точнее, Виктору Витальевичу спасибо. А улетать я никуда не буду.
— И прямо собираешься участвовать в этом безумии?
— Почему это безумии? Очень интересное развлечение… Расскажи-ка лучше, откуда у тебя эти хоромы.
Я решил перевести тему. Не то, чтобы я ей не доверял — но о некоторых своих планах я не рассказываю даже своим самым близким людям. Поступил так и сейчас.
— Это особняк, подаренный мне моей подругой Дианой, — вздохнула Виктория. — Шикарный, правда?
— Той самой?
— Той самое. Хочешь, познакомлю?
— Хочу, — кивнул я.
— Ну ты же не только для этого ко мне прилетел? — Виктория изобразила обиду.
— Разве я не доказывал обратное последние пару часов? — усмехнулся я.
— Ладно… пойдём. Только оденься!
Она привела в переговорную — в богатых домах оборудовали свой отдельный пункт квантовой связи. Ответили не сразу. На том конце соединения было шумно и темно, играла громкая музыка, плохо заглушаемая шумодавом. Диана оказалась барышней серьёзной. Эдакой помесью светской львицы и боевой подруги. Крепкая, прожжёная и явно повидавшая разное.
И чуть позже я понял, почему.
— Это тот самый? Он точно имперский рыцарь? — усомнилась она, только взглянув на меня.
— Если нужно, я скажу что-нибудь по имперско-рыцарски, — сыронизировал я. — Добрый день, Диана Сергеевна, я вас тоже прекрасно слышу, если что.
Не люблю, когда обо мне говорят в третьем лице.
— Ладно. Поверю вам на слово. Что ж, продать титул я могу хоть сейчас. Если у вас есть лишние ассигнации, как говорили в старину. Вопрос в том, будет ли у вас время в ближайшие недели махнуть на Орхидею на поклон к князю. Потому что…
