В темноте всё на вкус как «надеюсь, это не гриб».
Первый раз — что-то мягкое и тёплое, с привкусом «мы старались».
Второй — желеобразное, говорящее: «Я не гриб. Честно».
Я съела. Не умерла.
Когда я начала всерьёз обсуждать с воображаемым тараканом, как устроить душ в углу комнаты, — вдруг зажегся мягкий свет.
Не режущий. Не прожекторный.
Просто — «доброе утро, ты всё ещё в бездне, но теперь с подсветкой».
Вошла та самая колоритная парочка.
Он — суров. Глаза сверкают, рога поблескивают — явно недавно протёр.
Руки скрещены на груди. Хвост мерно подрагивает — как метроном , вот ведь специально что бы раздражать.
«Вот бы потрогать, — подумала я. — Просто чтобы убедиться, что он не голографический. Или чтобы проверить, правда ли у Швархов лавандовый уход за хвостом».
Она — вселенская безмятежность в человеческом обличье.
Руки за спиной. Взгляд знающий — я только что думала про хвост.
Нажала пару клавиш на коммуникаторе на запястье и в комнате материализовались три стула.
К одному она подошла сама и махнула рукой в сторону другого:
— Присядь.
Я села.
Он остался стоять, подпирая стену своим двухметровым «я не доверяю».
— Ну? — спросил он. — Вспомнила что-нибудь?
— Я помню всё, что было со мной до полёта на СК-44, — ответила я. — Дальше — НИЧЕГО. Белый лист. Можете потрошить мой мозг, — я бросила взгляд на Шварха, — но там пусто. Кто вы? Где я? Что происходит? И где, межзвёздная сила вас побери, мой таракан?!
Ангел усмехнулась.
— Меня зовут Лира. Я старпом на лайнере «Белая Тень». Это Корв, — она кивнула на Шварха, — начальник охраны.
— Дело вот в чём. – продолжила она.
— Мы нашли тебя в спасательной капсуле, посреди огромного облака рядом с планетой Эос-9.
Облако — размером со звёздную систему. Оно уже накрыло несколько кораблей и пару колоний на астероидах. И распространяется. Все, кто попал в него… теряют жизненные показатели.
— Умирают? — ахнула я.
— Скорее… впадают в летаргический сон, — мягко сообщила Лира. — Кажется что их выключили.
— И как вы меня вытащили?
— С помощью автоматического шатла, — ответила она.
—После того как два десятка моих людей вышли из строя! — рявкнул Корв, брызжа слюной. — Ты единственная, кто выжил и не спит! Нет,ну что ты с ней церемонишься, Лира? Пусть док над ней поработает. У него уже есть идеи, как залезть к ней в голову.
— Подожди, Корв, — подняла руку Лира. — Девочка не глупа. И будет сотрудничать. Так ведь, Фэй?
— Да что она может? — фыркнул Корв. — Она же примитивная человечка! Как она нам поможет, если её тупой мозг сам себя блокирует?
— Эй! — возмутилась я. — У меня не тупой мозг! И хватит говорить, словно меня тут нет! Я сижу, я слышу, я даже запомнила, что у тебя на кружке написано «Не трогать — иначе хвостом дам»!
Лира улыбнулась. Корв приподнял бровь.
— Дай руку, девочка. Закрой глаза. Давай попробуем вспомнить. Я тебе помогу.
Я закрыла глаза.
Тьма.
Потом — вспышки.
Крики.
Пожар.
Взрыв.
Паника.
Чьи-то руки — грубые, но не враждебные — вталкивают меня в капсулу.
И слова, шепчущие сквозь шум:
— Передай им!
Я медленно разлепила глаза.
Усталость навалилась, как чугунное одеяло.
Я начала отрубаться.
Сквозь морок услышала:
— И что это значит?
***
Очнулась я… как-то очень странно.
Не в смысле «опять тьма», а в смысле я парила над полом.
В комнате — никого.
Я одна.
«Ого. Я могу летать?» — подумала я и тут же коснулась стены.
Рука провалилась сквозь неё, стена ощущалось как просто очень убедительной иллюзией.
И тогда меня накрыло.
«Подожди. Подожди. Подожди. Я же не дышу. Но мне трудно дышать! Я призрак? Это как? Призраки не дышат! У них нет лёгких! У них нет тела! А у меня — паника в груди, словно кто-то сжал её в кулаке!»
Я попыталась сделать вдох.
Ничего.
Но ощущение удушья — настоящее.
«Я умерла. Я наверняка умерла. Это не сон. Это не галлюцинация после местного гриба. Это — посмертное существование!»
Сердце (если оно ещё есть) колотилось, пыталось вырваться из груди, которой нет.
«Ладно. Ладно. Не паникуй. Ты — Фэйла. Ты двадцать лет переводила инструкции к унитазам. Ты справишься и с этим. Даже если ты теперь — прозрачная».
Потом до меня дошло:
«Ага! Зато теперь можно побродить и попугать швархов! Особенно Корва — пусть знает, как ругать чужой мозг! Представляю, как изменится его лицо, если я шепну ему на ухо: „Не трогай мою кружку… иначе хвостом дам“».
Эта мысль немного успокоила.
Если уж быть призраком — то полезным. И мстительным.
Прошла сквозь стену — легко, точно она из дымка.
Оказалась в светлом коридоре.
«Ого! Огромный космический корабль! Надо скорее всё осмотреть — аж руки чешутся!»
«Подожди. Как могут чесаться руки у призрака? У меня же нет тела!»
«Ладно, забей. Исследую».
Пошла бродить.
Комната за комнатой.
В одной — лаборатория с плавающими пробирками.
В другой — столовая, где кто-то ел что-то зелёное и шипящее.
А потом — вдруг.
Из-за угла выскочило нечто склизкое, в корабельной форме, но явно не гуманоид.
Три глаза. Шесть пальцев. И кожа, как будто её только что вынули из маринада.
Я отшатнулась — и провалилась сквозь стену.
Прямо в мужскую душевую.
«Святой бескрайний космос…»
Там кажется была пересменка.
И двадцать особей мужского пола из разных миров:
— синие,
— красные,
— трёхголовые,
— хвостатые,
— с рогами,
— без кожи (ну, почти),
— и один, у которого вместо головы был… цветок.
Все — голые.
«Как теперь это всё развидеть?!»
Я зажмурилась, замотала головой, пытаясь вытряхнуть это зрелище из мозга, и ломанулась обратно в коридор, словно за мной гнался сам стыд.
И тут — из-за поворота вышел шварх.
Тот самый. Корв.
Но с ним был ещё один рогатый — намного симпатичнее, спокойнее, с таким взглядом, можно подумать он только что выпил чай и не собирается никого пытать.
Они свернули в ответвление коридора — к лифту.
Я — за ними.
«Так-так-так… Кто этот второй красавчик?»
Потом громила выпалил:
— Капитан, дайте разрешение на исследование её мозга!
«А-а-а! Так вот кто тут главный!» — мелькнуло у меня в голове.
«Не просто „красавчик“, а капитан. То есть он может сказать „нет“ даже такому грозному шварху, как Корв. Интересненько…»
— Подожди, Корв, — тихо произнес капитан. — Я понимаю: ты потерял людей. Невесту. Но так мы ничего не добьёмся.
