Тайна из тайн - Браун Дэн

Скорее всего, снесёт голову R2-D2 в процессе.

Количество жидкого гелия, загружаемого в SMES в любой момент, составляет лишь малую часть общего объёма в хранилище. Голем не мог даже представить, что произойдёт, если весь гелий в этом комплексе высвободится разом… превратившись из жидкости в газ за долю секунды.

Такое никогда не случалось. Нигде. Никогда. Слишком много степеней защиты.

Гелиевые термосы были чрезвычайно прочны и имели множество защитных механизмов. Построенные как гигантские термосы, их двойные "сосуда Дьюара" использовали самый эффективный природный изолятор — чистый вакуум — чтобы жидкость внутри оставалась достаточно холодной и никогда не превращалась в газ. Для дополнительной безопасности каждый термос хранил жидкость под чрезвычайно высоким давлением. Это повышало точку кипения гелия, создавая больший запас до достижения критической температуры.

Последней мерой безопасности колбы был "разрывной диск" — крошечная медная пластина, встроенная в оболочку резервуара. Этот заранее ослабленный участок был рассчитан так, чтобы разорваться при чрезмерном внутреннем давлении… предотвращая катастрофический взрыв бака.

Хотя разрывные диски предназначались для разрыва наружу, они могли лопнуть вовнутрь при избыточном внешнем давлении на канистру. Конечно, такого никогда не происходило, ведь никто не был настолько беспечен, чтобы хранить жидкий гелий в герметичном пространстве.

С учётом этих трёх защитных механизмов, вероятность одновременного выхода из строя нескольких резервуаров статистически приравнивалась к нулю.

Это просто не могло произойти. Не без посторонней помощи.

Размышляя об ужасах, которые Threshold причинил Саше, Голем в последний раз окинул взглядом тихо гудящий SMES-агрегат, смакуя иронию. Эта машина была тайным источником силы Threshold… и вот-вот должна была стать орудием его уничтожения.

ГЛАВА 104

Кэтрин вошла в биолабораторию вместе с Лэнгдоном и внимательно изучала сложный аппарат перед ней.

Искусственных нейронов не существует. Пока нет.

Так всегда считала Кэтрин… но теперь в этом не была уверена. Хотя устройство действительно напоминало сложный гидропонный инкубатор, невооружённым глазом она не могла определить, что именно содержалось в пробирках с жидкостью.

Это невозможно… верно?

Бóльшая часть постдипломной работы Кэтрин в области нейробиологии была посвящена нейрохимии — изучению химических механизмов, благодаря которым функционирует нейронная сеть мозга. Концепция искусственных нейронов впервые была предложена ещё в 1943 году американскими учёными Уорреном Маккаллоком и Уолтером Питтсом, но практическая реализация этой идеи всегда казалась далёкой мечтой. Среди биологов даже ходила шутка: "Человек колонизирует Марс раньше, чем мы создадим искусственный нейрон".

— Проверь мануалы, — сказала она, кивнув на книжный шкаф через всю комнату.

— Посмотри, нет ли там чего-то про этот инкубатор или то, что они здесь выращивают. Я поищу в ящиках.

Пока Лэнгдон направлялся к шкафу, Кэтрин принялась обыскивать ящики встроенного в рабочий стол шкафа. В большинстве скрупулёзных лабораторий, включая Институт ноэтических наук, для каждого проекта велся "протокольный журнал" — печатный набор методических указаний, обеспечивающий единообразие и воспроизводимость результатов. Именно его Кэтрин надеялась найти, однако в ящиках не обнаружила ничего интересного.

Лишь обнаружив потайной плоский ящик в столе, она наткнулась на кое-что многообещающее… в том числе массивный чёрный трёхкнопочный скоросшиватель. Хотя он был слишком толстым для искомого протокола, её бросило в дрожь, когда она увидела надпись на обложке.

Совершенно секретно

Собственность Центрального разведывательного управления

Кэтрин тут же водрузила папку на стол и раскрыла её.

Господи, дай нам хоть какую-то зацепку…

Пробежав глазами первые страницы, она с изумлением узнала, что авторы этого досье представляли престижную шведскую Лабораторию органической электроники (LOE). ЦРУ вербует в LOE?! В поисках способа создания искусственных нейронов эта лаборатория была одним из ведущих мировых мозговых центров. Кэтрин упомянула их прорыв с венериной мухоловкой всего несколько минут назад!

Заворожённо она листала разделы досье, читая заголовки. Многие темы ей были знакомы, но взгляд вдруг наткнулся на один — и кровь застыла в жилах.

Модуляция с помощью смешанных ионно-электронных проводящих полимеров

Модуляция? Она тут же начала просматривать раздел. Неужели они действительно решили проблему модуляции?!

Одним из самых сложных препятствий на пути создания искусственного нейрона было воспроизведение "ионной модуляции" — уникальной способности нейрона активировать и деактивировать натриевые ионные каналы. И все же, если верить этому заголовку, модуляция ионов теперь стала возможна.

Но… как?!

Сердце бешено колотилось, в то время как Кэтрин читала о решении проблемы модуляции от Threshold. Все в этом решении казалось ей совершенно логичным… почти слишком логичным… и чем дальше она читала, тем труднее ей становилось дышать.

Нет… нет… этого не может быть!

— Кэтрин? — повторил Лэнгдон, подойдя к столу после того, как услышал ее прерывистый вдох. — Ты в порядке?

Но она не ответила, уставившись в папку и листая страницу за страницей, шепча что-то себе под нос.

Лэнгдон заглянул через ее плечо, пытаясь понять, что ее так взволновало, но заголовок страницы ничего ему не говорил. Модуляция с помощью смешанных ионно- электронных проводящих полимеров?

Проходили секунды, и Лэнгдон почувствовал, что Кэтрин в легком шоке. Наконец он положил ей руку на плечо. — В чем дело?

Она резко повернулась к нему, и в ее глазах вспыхнул огонь. — В чем дело? Threshold использует синтезированный BBL в качестве органического электрохимического транзистора! Они превращают его в тонкую пленку и растворяют в метансульфоно...

— Помедленнее… что?

— BBL! Они используют его в искусственных нейронах! Это была моя идея, Роберт!

— Прежде всего, что такое BBL?

— Бензимидазобензофенантролин. Это высокопроводящий полимер, отличающийся исключительной прочностью и эластичностью.

— Хорошо, и…?

— И они применяют поликонденсацию для синтеза BBL — именно это я предлагала. В результате получается вещество с чрезвычайно высокой электронной проводимостью… почти как у нейрона. — Она перевернула страницу папки. — Смотри! Химические протоколы в этой папке точь-в-точь повторяют те, что описаны в моей рукописи! До мельчайших деталей! Я предлагала изменять проводимость, добавляя три миллимоля глутамина в электролитный раствор — и они делают именно это!

Лэнгдону многое было непонятно, но он отчетливо видел: Кэтрин уверена, что нашла точку пересечения между ее рукописью и проектом Threshold. Мы за этим сюда и пришли.

— Кэтрин, — тихо произнес он, — можешь перевести дух и объяснить мне, что происходит, простыми словами?

Она кивнула, выдохнув. — Да, конечно. Говоря просто, в моей книге была теория о том, как эту технологию можно было бы реализовать в будущем. Я конкретно предлагала сплетать созданное вещество в нейронную "сетку", которую можно натянуть на мозг, словно шапочку… покрытие из нейронов, непосредственно контактирующих с мозгом. — Она вздохнула. — И… самое невероятное, что тут они делают именно это. Я просто… не могу в это поверить.

— То есть ты писала прямо об искусственных нейронах?

— Да. Когда я предложила гипотетический чип для регуляции ГАМК, я знала, что его невозможно создать без искусственных нейронов, поэтому включила свое предположение о том, как их можно будет создать в далеком будущем.