Тайна из тайн - Браун Дэн

Сообщение получено, подумал Финч. Правилнет.

Прошло полчаса с тех пор, как Голем вошёл в отель U Prince и спустился в подземный бар "Чёрный ангел". Бар оказался закрыт: уборщики подметали пол, натирали кожаные диваны и выковыривали окурки из грубо отёсанных древних каменных стен.

Прежде чем его заметили, Голем прошёл мимо бара за угол — в кладовку со столом и двумя старыми компьютерами, на потускневших экранах которых светился логотип "Чёрного ангела". Круглосуточный доступ в интернет для посетителей оставался милой реликвией тех времён, когда иностранные телефоны в Праге почти не работали, и туристы заходили в бар просто чтобы отправить письмо.

Ранее Голем понял, что для осуществления плана ему нужна конкретная техническая информация, и сразу вспомнил о "Чёрном ангеле". За этим компьютером никто не следил.

Теперь я нашёл то, за чем пришёл, подумал он, разглядывая техданные на экране. Многие детали были ему непонятны, но это не имело значения: чтобы выстрелить, не нужно знать баллистику… только иметь доступ к спусковому крючку.

И этот крючок теперь был найден.

Гесснер выдала много секретов, пытаясь спасти собственную жизнь — среди них оказался и факт наличия неожиданно мощного технологического устройства в глубине их подземной лаборатории, запечатанного в герметичном хранилище со стенами из двухметрового армированного бетона.

Технологии, способной разрушить их мир.

С полученной информацией он теперь точно знал, как это сделать.

Голем быстро стёр историю браузера и перезагрузил компьютер. Выйдя обратно на площадь, он чувствовал себя живым от предвкушения мести, столь дерзкой, что её отголоски ощутили за тысячи километров от Праги… все, кто был виновен.

ГЛАВА 19

Бастион "Распятие" возвышается на лесистом гребне, обрамляющем северную оконечность парка Фолиманка. В середине XIV века эта величественная вершина привлекла внимание императора Священной Римской империи Карла IV, который посчитал её идеальным местом для строительства укрепления, откуда можно было обозревать его любимый родной город — Прагу, цветущую жемчужину христианства.

Вдоль гребня император возвёл каменную ограду, увенчанную небольшой, но крепкой крепостью. Её высокое расположение напомнило ему гору, на которой был распят Христос, и он назвал укрепление "Бастион Распятия".

Седан ÚZSI поднимался всё выше по въездной дороге, пока не остановился перед бастионом. Лэнгдон осмотрел древнюю крепость, впечатлённый её элегантным модернистским ремонтом.

Это частная лаборатория Гесснер? Очевидно, нейробиолог зарабатывал куда лучше, чем он предполагал.

Яначек выпрыгнул с пассажирского сиденья, распахнул дверь Лэнгдона и нетерпеливо махнул, чтобы тот выходил. Тот быстро подчинился, рад покинуть тесный автомобиль и всё сильнее встревоженный желанием увидеть Кэтрин.

Грубоватый водитель остался в машине, пока Яначек вёл Лэнгдона сквозь падающий снег к лаборатории. На припорошенной гравийной дорожке Лэнгдон разглядел несколько цепочек размытых следов — среди них, несомненно, были и следы Кэтрин, пришедшей на встречу с Гесснер.

Над главным входом висела изящная бронзовая табличка: ИНСТИТУТ ГЕССНЕР. Дверь бастиона представляла собой широкое, стильное матовое армированное стекло в стальной раме. Яначак дёрнул ручку, но дверь не поддалась. Он громко постучал по толстому стеклу.

Ответа не последовало.

Тогда Яначек повернулся к домофону рядом с дверью — там были биометрический сканер пальца, динамик и кнопка вызова. Нет клавиатуры для кода? Лэнгдон удивился, потому что вчера Гесснер не к месту хвасталась, что её лаборатория защищена "гениально умным паролем".

Должно быть, она имела в виду дверь внутри.

Яначек нетерпеливо нажал кнопку вызова, раздался гудок, и внутри зазвонил домофон. Они подождали, но после пятого звонка гудение прекратилось.

Яначек отступил и поднял свои запавшие глаза к камере безопасности, незаметно установленной над дверью, словно бросая ей вызов. Он поднял удостоверение ÚZSI перед камерой и снова нажал кнопку вызова.

Прошло ещё пять гудков, но никто не ответил.

Лэнгдон взглянул на камеру, гадая, не смотрит ли сейчас Кэтрин на него. Почему Гесснер не подходит к двери? Или не открывает нам? Было очевидно, что обе женщины видят Яначека, и Лэнгдон сомневался, что желание Гесснер сохранить тайну настолько велико, чтобы отвергать сотрудника ÚZSI.

— Дайте мне номер мобильного Кэтрин Соломон, — сказал Яначек, доставая телефон.

Лэнгдон назвал его по памяти, и Яначак набрал номер, переключив телефон на громкую связь. Вызов сразу перешёл на голосовую почту Кэтрин.

Нет сигнала за толстыми каменными стенами?Лэнгдон задумался, хотя казалось странным, что такая технологическая корпорация, как Гесснер, не установила в своей лаборатории усилители сотовой связи.

Янечек что-то пробурчал себе под нос и повернулся, крикнув в сторону машины:

— Павел!

Толстошеий водитель выскочил из-за руля и поспешил к Яначеку, как пёс к хозяину.— Ano, pane kapitáne?!

Янечек указал на стеклянную дверь. — Prostřílejdveře.

Лейтенант Павел кивнул, достал пистолет, принял положение для стрельбы и нацелился на дверь.

Господи! Лэнгдон отпрыгнул назад, как только прозвучал выстрел.

Раздались шесть выстрелов почти слитно — пули пробили центр стекла, оставив почти идеальную группировку. Укреплённое стекло не разлетелось, его вязкий внутренний слой сохранил целостность. Не теряя времени, лейтенант Павел развернулся и нанёс резкий удар ногой по кругу пулевых отверстий. Стекло покрылось паутиной трещин. Он ударил ещё раз — и вся панель рухнула внутрь, вывалившись из рамы и скользя по полу в осколках закалённого стекла, похожих на сверкающие кубики сахара.

Лэнгдон наблюдал с недоверием, гадая, думал ли Яначек о том, что за матовой дверью мог оказаться кто-то в момент стрельбы.

Павел перезарядил пистолет и шагнул в образовавшийся пролом, хрустя осколками. Осмотревшись, он махнул:чисто— можно входить.

— Прошу вас, профессор, — сказал Янечек. — Или вы предпочитаете подождать в машине?

Лэнгдон вовсе не хотел оставлять Кэтрин наедине с Яначеком и его безбашенным подручным. Сердце колотясь, он сделал шаг к разрушенному проёму, размышляя, сколько раз за историю эта средневековая крепость была взята штурмом.

ГЛАВА 20

Посольство США в Праге расположено во дворце Шёнборн. В здании более ста комнат, многие сохранили оригинальную лепнину на стенах и десятиметровые потолки. Построенный в 1656 году одноногим графом — Рудольфом фон Коллоредо-Вальдзее — роскошный дворец включает несколько пандусов, по которым граф мог въезжать на лошади прямо внутрь. Теперь, став официальным посольством США, дворец вмещает двадцать три сотрудника, работающих в интересах Америки в этом регионе.

Этим утром пресс-секретарь посольства Дана Данек одна сидела в своем кабинете, составляя расписание на день. Тридцатичетырёхлетняя уроженка Праги, она в юности работала моделью в Лондоне, где в совершенстве овладела английским. Вернувшись в Прагу и получив диплом программиста, она устроилась в посольство США и попала в отдел по связям с общественностью.

В этот снежный зимний день в ее кабинете было холоднее обычного, и Дана подошла к классическому радиатору, наклонившись, чтобы включить его для дополнительного тепла.

"Pěkný výhled", — раздался позади неё низкий голос. Хороший вид.

Она обернулась и слегка закружилась в голове, как это случалось каждый раз при виде ослепительно красивого атташе по правовым вопросам Майкла Харриса. В стенах посольства он всегда держался с ней подчёркнуто вежливо; понятное дело, куда приятнее было то, как он общался с ней за пределами кабинета — особенно в его спальне. Помимо физической привлекательности, в Харрисе была какая-то лёгкость, поднимавшая ей настроение.