Книга ведьм - Хоу Кэтрин

Дж. Дж. Бэрроуз, секретарь окружного суда.

Секретариат суда округа Принцессы Анны, 15 сентября 1706 года.

Глава 42

Самосуд на Юге

1712

В течение восемнадцатого века колдовство из уголовного преступления превращается в тайную и не всегда одобряемую обществом практику, становящуюся предметом пересудов, а со временем и местных преданий. Ниже приводится страшная история о ведьмах в Южной Каролине, продолжающая традицию легенд (возможно, основанных на реальных событиях) о том, как местные жители хватали и сжигали подозреваемых в ведовстве и знании дьявольских книг. Подтвердить подлинность рассказа невозможно, но я хочу привести его здесь как иллюстрацию возникшей в то время тенденции изменения отношения к ведовству и ведьмам. Последние больше не считались совершившими тяжкое преступление с точки зрения права, но оставались виновными в глазах большинства населения – вплоть до самосуда. В принципе, такие социальные эксцессы, как самосуд, происходят тогда, когда общество убеждено, что наказания в суде за то, что в глазах этого общества считается опасным, не добиться. Вера в колдовские силы не исчезла из сознания жителей Северной Америки, но перенеслась из зала суда на улицу [421].

В Южной Каролине в конце 1712 года было объявлено о вступлении в силу закона Якова I «против колдовства, чародейства и общения со злыми духами». Вполне возможно, причиной тому стало разоблачение нескольких местных ведьм, но так ли это было доподлинно и скольких колдуний удалось разоблачить, неизвестно, ибо хроники того времени молчат. О чем можно утверждать с уверенностью, так это о том, что в местных жителях воистину разбудили дьявола. Рассказывают о каком-то самообразовавшемся «комитете бдительности», с подачи которого нескольких женщин схватили и жгли огнем. Мы точно не знаем, стали ли эти ожоги смертельными, однако ходили слухи о том, что оставшиеся в живых или их друзья обратились в суды с исками о возмещении ущерба, но им ничего не присудили!

Глава 43

Литтлтон, Массачусетс

1720

После Салема вера в колдовство в народе не угасла, но к рассказам о вмешательстве потусторонних сил стали относиться с гораздо большим скептицизмом. Приведенный ниже отчет взят из примечания к главе «Подробное обсуждение салемских событий» в книге губернатора Томаса Хатчинсона [422] «История провинции Массачусетского Залива от Хартии короля Вильгельма и королевы Марии 1691 года до 1750 года» (опубликована в Бостоне в 1767 году). Автор не сомневается в том, что «одержимые» девочки – главные героини этой истории – притворялись. Стоит отметить, что в книге Хатчинсона много говорится о рациональном подходе к проблеме ведовства в годы его славного правления в сравнении с прежними временами, когда при губернаторах – его предшественниках махровым цветом цвели различные суеверия. Правда, достижения Хатчинсона в борьбе с «темнотой» вверенного ему населения несколько снижает тот факт, что «одержимым» сестрам из Литтлтона верили безоговорочно до тех пор, пока они, спустя несколько лет, не решили признаться под гнетом христианского чувства вины [423].

В 1720 году в Литтлтоне, что в округе Миддлсекс, проживала семья, которая, по общему мнению, стала жертвой нечистой силы. У ее главы Дж. Б. было три дочери, 11, 9 и 5 лет от роду. Старшая была девочкой развитой и бойкой – она любила читать и слушать всякие страшные и странные истории, а потом красочно пересказывать их своим родственникам и друзьям. Видя большой интерес к своей персоне, она перешла от повторения чужих рассказов к тому, что начала придумывать их сама, стремясь поведать всем, кто готов был слушать, о своих снах и видениях. Она могла так увлечься, что словно бы лишалась чувств, и тогда окружающим казалось, что она совсем не дышит. Когда ее приводили в сознание, она рассказывала удивительное о пребывании в этом и в потустороннем мирах. Когда при чтении Библии встречались слова «Господь», «Христос» и «Святой Дух», она падала в обморок и почти не подавала признаков жизни. В доме и рядом с ним слышались странные шумы, в трубу с грохотом падали камни. Как-то раз девочка пожаловалась, что явился призрак миссис Д-и, женщины, жившей в том же городке, и пугает ее. Как-то раз мать девочки махнула рукой в ту сторону, где, по словам ее дочери, находился призрак Д-и, и девочка воскликнула: «Ты попала ей в живот!» По слухам, в это же время Д-и жаловалась на боли в животе. В другой раз девочка рассказала матери о мучившей ее пташке с золотистым оперением. Мать хлопнула по тому месту, где якобы находилась птичка, и, по словам девочки, попала той в голову. И вновь оказалось, что примерно в это же время у Д-и болела голова. Поведение девочки становилось все более и более странным: то ее видели погружающейся в воды пруда с криком, что она сейчас утонет, то она оказывалась на крыше дома или на верхушке дерева – она говорила всем, что туда прилетела. После этого некоторым родственникам и соседям стало казаться, что они действительно видели ее летящей по воздуху. Также на ее теле часто можно было заметить ссадины и синяки, словно бы ее била и щипала невидимая рука.

Вторая сестра, подражая старшей, также принялась жаловаться на Д-и, лазила по деревьям и часто забиралась на крышу сарая. Совсем скоро так же начала вести себя и самая младшая из сестер, превосходя при этом старших в неистовстве. Все соседи пришли к выводу, что девочки стали одержимыми и находятся во власти нечистой силы. Если сравнивать с событиями в Салеме, то и здесь объяснение случившегося происками Дьявола было принято почти сразу же и безоговорочно, хотя вначале детей все-таки показали врачам, не нашедшим у них никаких телесных недугов. После призвали священников для совместной молитвы, но ничего не изменилось. Спустя некоторое время Д-и после якобы нанесенных ей ударов тяжело заболела, слегла и скончалась. Тотчас две старшие девочки перестали жаловаться на посещения призрака этой женщины, а младшая настаивала на том, что продолжает его видеть. Старшая, не прошедшая во младенчестве обряд крещения и достигшая совершеннолетия, пожелала креститься, священник провел с ней должную беседу, во время которой она заявила, что невиновна в своей одержимости, которая полностью прекратилась, в результате чего таинство было совершено. В 1728 году, переехав в Медфорд, она решила примкнуть к местной церковной общине. Приходской священник о том давнем случае ничего не знал и не возражал против приема девушки в свою паству. В воскресенье девушка пришла на проповедь, темой которой стал стих «… кто говорит ложь, не спасется…» [424]. Девушка приняла слова Библии на свой счет и решилась раскрыть свою вину: она призналась в обмане, затеянном ею совместно с ее сестрами, и пожелала публично покаяться в церкви перед лицом всей паствы, что и было сделано. Девушка поведала, что в той давней истории ее сестры, видя, как окружающие холят и жалеют ее, считая недужной, повели себя точно так же. Она их к этому не призывала, что, впрочем, не помешало им объединиться и тайно действовать сообща. Девушка также сообщила, что у них троих не было никакой особой ненависти к Д-и, им просто нужно было кого-то обвинить в насылании на них порчи, и тогда старшая из сестер указала на Д-и, а остальные это обвинение подхватили. Почему Д-и жаловалась на боли в то же самое время, когда ее дух якобы получал удары от матери девочек, так и осталось для всех загадкой. В завершение своего признания девушка также сообщила, что несколько раз они оказывались на грани разоблачения, но смогли его избежать из-за снисходительности и легковерия их родителей.