Вершители легенд - Тюрина Галина

Владислава на полминуты задумалась, потом мягко отстранилась от капитана и села прямо.

– Это составляет восемнадцать лет, три месяца и четырнадцать дней. Честно говоря, так я как то о такой крупной цифре просто и не задумывалась, хотя конечно же знала о «смещении» и о том, что время на Аркалисе как бы сжато относительно того, по которому живем мы, именно поэтому идет потеря связи с его поверхностью при использовании дистанционных средств прямо из космоса, а также отказ навигационного оборудования на орбите.

– Вот именно. Восемнадцать лет, три месяца и четырнадцать дней. – Вздохнул Эмиль – И я провел все это время среди этих людей. Я общался с ними, а они со мной. Я завел множество знакомств, приобрел товарищей и нашел преданных друзей, в конце концов, я женился (между прочим, совершенно серьезно и с полной ответственностью, а не «виртуально – понарошку») и у меня появились дети. Старшего ты даже наверное видела…

– Это тот мальчик в серебристой кольчуге, стоящий на стене в первых рядах защитников города рядом с величественным седым стариком и крепким мужчиной в блестящей броне и с изображением звезды на щите? Пока не пригляделась, думала, что это ты… Похож…

– Да, он. Это мой наследник, принц Алек Младший, сын чародея из Арбуса, а еще есть две девочки: Рада и Нея, но они еще малы. Седой господин – их дед герцог Дорб Старший, повелитель Армалака и отец моей жены Великой Королевы Гезы Золотой Маски. Мужчина со звездой на щите – мой друг рыцарь Салеван Справедливый. А еще в Городе есть школа лекарей под руководством целительниц Гарни, Свипси и Парки, и при ней классы обучения грамоте и естественным наукам, есть отличная для этих ранних времен и хорошо приспособленная для длительного хранения ценнейших книг библиотека, есть мастерская по книгопечатанию… И вообще, много чего есть… Вот тебе и дом, и цивилизованное общество, и товарищи и друзья. А ты спрашиваешь, что это я такой грустный, и волнуешься, не обидела ли меня случайно каким-нибудь пустяком. Конечно же, ты не при чем, я просто только что расстался навсегда с теми, с кем так долго был вместе, старался понять, ценил их общество, учил, защищал… Ведь все восемнадцать лет невозможно просто «актерствовать» даже во имя высшей идеи. Я ведь жил, дружил и любил по-настоящему… все было по правде… Ты сказала, что на миг поверила, что я умираю. Так и было. Я добровольно расстался с ними, и мне было так больно, когда я осознал с полной отчетливостью, что настал тот самый неотвратимый и давно предопределенный момент потерять с ними связь навсегда, ведь я никогда более не буду с ними, именно с ними… Разве это не мученическая гибель? Может быть тебе покажется странным то, что я сейчас скажу, но задуманное и разыгранное нами представление уже стало реальным «историческим фактом» не только для жителей Аркалиса, но и для меня. Если бы потребовалось, я бы, не раздумывая ни секунды, отдал за них жизнь и по-настоящему… – Тут капитан вдруг хитро улыбнулся и обнял Владиславу. – Кесарю кесарево, богу богово… Их историческое развитие движется в сто сорок раз быстрее, чем наше. Как знать, может быть совсем скоро по нашим меркам, нам доведется пожать руку таким же развитым «богам», как и мы, и даже вполне возможно «побожественнее». Помнишь, тогда на башне ты спросила меня на виду у внемлющего чудесам народа, на какую благодарность я рассчитываю? Так вот, я искренне надеюсь, что на пальце протянутой нам в будущем «божественной» руки окажется мой маяк, заветное «кольцо любви и надежды», и что эта рука не будет сжата в воинственный кулак. И тогда я посчитаю большой честью для себя присутствовать при этой дружеской встрече.

Планета Великая Излу. Местная легенда.

Было это во времена далекие, когда сам Странник Божественный, рода людского покровитель, порядки свои устанавливал. Бывало, что своих чад неразумных на путь истинный твердой рукою наставлял, насылая на ослушников всякие стихийные бедствия. Но всё же больше щадил, да жалел, и наблюдал за людским поведением.

Сказание это про то, как Великий Дух Всего Сущего со своей Божественной Подругою существами человеческого вида оборачивались и по земле первозданной прогуливались.

… Жил тогда на земле, куда снизошла стопа Божественного, грозный князь, жестокий и воинственный. Очень богат был этот князь, всё имел из благ человеческих. Залогом превосходства над сторонами ближними и дальними служило ему многочисленное войско, отлично организованное, вооружённое и обученное. Смирились под его неумолимой пятой многочисленные племена. Их селения богатые и бедные власти покорились безропотно и каждый год слали дань обозами.

И соблюдал ежегодно владыка такое заведение: во второй половине лета красного, ближе к осени, наведывался он с дружиной в пограничные владения, а то и вообще ходил разбойничать по соседским землям и спорным территориям.

И если со своей безусловной вотчины взымал он налоги регулярные всякой всячиной в договоре откупном установленной (с земледельцев – плоды земные, со скотоводов – скот, шкуры да молочное, с рыбаков – рыбу, с лесовиков – пушнину и дары леса, с бортников – мед да воск, с мастеров ремесленных – кто что делает), то во время подобных походов вёл себя совсем грабительски. Брал тогда князь, что оку жадному приглянется, и рука загребущая сможет выхватить, и относился к прочим ценностям (и особенно к жизни несчастных поселян ничейных), как к досадному недоразумению или даже как к чему-то для него вредному.

Вот однажды, во время такого похода довольно дальнего (ближе то всё уж было запустошено и разграблено), подъехал он к озеру, ранее им никогда не виданному. Довольно большое и абсолютно круглое, скрыто оно было среди холмов хвойным лесом украшенных, топором не тронутым нисколечко. А на прогалинах, ближе к берегу, были богатые луга разнотравные. У воды, как слеза прозрачной, очень студёной и недвижимой, хоть любуйся на свое отражение как в хорошее зеркало, простиралась лента ровная песка белого и мягкого, без единого камушка, и точно через решето просеянного. Но самым чудесным было то, что посередь этого озера на низком острове стояло огромное кряжистое дерево, с дубом отдалённо сходное: корни да ветви у него были наверняка толщиной с дома крестьянские, а ствол превосходил самую большую башню замковую. И этот одинокий исполин покрыт был листвой кудрявою и блестел, как будто освещённый серебристым светом полнолуния (хотя был полдень, солнышко немилосердно жарило).

Вдруг захотелось князю добраться до этого острова, поглядеть вблизи на величавое природное творение. Приказал он рубить деревья и строить плоты для себя и приближенных сподвижников. Только застучали топоры, разрывая эхом благодатную тишь первозданную, как вдруг из ниоткуда выплыла изящная лодочка. В лодке стояла, гордо выпрямившись, одетая в серо-зелёные шёлковые одежды ослепительно прекрасная женщина. На шее её стройной, на руках белых и тонких, и вплетённые в длинные темные волосы, сияли и лучились каменьями самоцветными богатые золотые украшения. Ещё в лодке была пара гребцов на вёслах, мужчин вида очень сурового и при вооружении (вероятно телохранителей), а на носу сидел, опустивши руку в воду, безусый юноша, да такой приятной наружности, точно красна девица на выданье.

Когда лодка подплыла довольно близко к берегу, на котором стоял князь, в удивлении замерший, женщина громко молвила:

– Здравствуй, господин людей, не знаю твоего звания и имени. Зачем пожаловал? Зачем тишину заповедную нарушаешь, да красоту нетронутого леса портишь ради праздности?

– Я – главный над всеми этими землями, властитель и хозяин мертвого и живущего! – Подбоченился Князь (женщина в лодке была такой редкостной красавицей, что сразу сладко пронзила желанием сердце повелителя). – Потому творю всё, что мне вздумается, и там, где мне захочется. А ты кто такая? По какому праву делаешь мне замечания?

– Я – владычица эльфов из страны волшебной. Видишь? Там на острове большое дерево. Это пристанище – моя летняя резиденция. В ней я отдыхаю от забот и суеты, окружённая только несколькими слугами доверенными да телохранителями. Твои люди расшумелись, нарушают покой и гармонию. Прикажи же им немедля, чтобы прекратили этот гомон и стучание. Если смилуешься и сделаешь по-моему, плату откупную хорошую дам тебе прямо здесь и сейчас, как хозяину места этого.