Очень странные миры - Филенко Евгений Иванович

– Вряд ли серьезные музыканты стронутся с мест со своими бесценными инструментами в такую даль, – усомнился Картер Локнит.

– Не обязательно серьезные, – сказала девушка Тенн Браун. – А даже наоборот – легкомысленные. Фестиваль легкомысленной музыки.

– О! – воскликнул Диш Блиш. – Галактический фестиваль никчемной музыки!

– Плакала моя тишина, – мрачно проговорил доктор Кларк.

– А еще было бы здорово устроить на «Тетре» локацию для квеста, – мечтательно сказал Фармер Спинрад. – Здесь столько пустот, что игроки за месяц не управятся…

– Прошу прощения, – вмешался директор Старджон, озабоченно поглядывая на экран. – Господа звездоходы, я правильно понял, что ваш корабль пристыкован к шлюзам в секторе виавов?

– В точности так, – кивнул Татор.

– В таком случае, что это может быть? – Директор показал на размытое светлое пятнышко на фоне черного неба.

7

– А вот и новые гости! – с воодушевлением объявил Энтони Каттнер.

– Не слишком-то похоже на космический аппарат, – усомнился доктор Кларк. – Рассел, сдается мне, вы за своим увлечением оранжевыми карликами проглядели целую туманность.

– Иногда космические аппараты имеют весьма причудливые формы, – заметил Кратов. – Вы когда-нибудь видели энергетическую капсулу плазмоидов, док?

– Никогда, – уверил его тот. – И не могу утверждать, что сильно о том сожалею. Но что плазмоидам могло понадобиться на «Тетре»?

– Ничего, – с уверенностью сказал Кратов. – Ничего и никогда.

– Следовательно, это не плазмоиды, – негромко произнес Татор. – А… непонятно что.

Кратов тяжко вздохнул. У него были самые отвратительные предчувствия. Он раздвинул окружавших его людей и деликатно потрогал склонившегося над сенсорной панелью координатора за плечо.

– Не хотите ли объявить всеобщую тревогу? – спросил он.

– Думаете, есть опасность? – спросил тот неуверенно.

– Не думаю, – сказал Кратов. – Думать на этой станции – ваша забота. Но мы только что выяснили, что этот космический объект не выглядит обитаемым и дружелюбным.

– Но защитные системы никак не реагируют, – заметил директор.

– А они работают? – уточнил Кратов, которому ситуация с каждой секундой нравилась все меньше.

– Работают, – вмешался из задних рядов Лейнстер Браннер. – Я системный инженер, если вам это интересно, сэр, и я за них ручаюсь.

Татор аккуратно поставил пустую банку из-под нидл-тоника (отвратительное теплое пойло, хотя, возможно есть ценители, которым такое по вкусу) и, качнув головой, активировал связь с «Тавискароном».

– Феликс, – сказал он, – вы видите эту штуку?

– Да, мастер, – откликнулся Грин. – Не знаю, как вы, но мы с Брандтом на всякий случай подняли защиту корабля и приготовились к экстренному отчаливанию.

– Что вы можете нам сообщить? – спросил Татор.

– Эта хреновина… – возбужденно начал Грин.

– Поменьше эмоций, Феликс, – осадил его Татор.

– Этот объект, – немедленно исправился тот. – Он очень большой, и у него ничтожная плотность. Газовый пузырь диаметром в две мили. Я бы решил, что это…

– Мы отвергли такую возможность, – сказал Кратов, входя в контакт.

– Оценка угроз? – спросил Татор.

– Смотря что он собирается делать, – уклончиво ответил Феликс Грин. – Пока он просто плывет в направлении станции и…

– И что? – спросил Кратов с нажимом.

– И пульсирует, – сказал Грин.

– Пульсирует, – произнес Татор с неудовольствием. – С какой, казалось бы, стати ему пульсировать?

– Однажды в системе Угерхарнесс, – начал было Грин, – в ста восьмидесяти двух парсеках от Солнца…

– А также поменьше суесловия, Феликс, – потребовал Татор.

– Мы что, умрем? – сдавленно пискнула девушка Тенн Браун.

– Обязательно, – злорадно уверил ее Мадон. – Все до единого. – Выдержав артистическую паузу, прибавил: – Но не сегодня.

– Уф-ф, – сказал Белоцветов с явным облегчением. – А я уже подумал, что придется мне заканчивать твою мысль. Чем-то вроде: «…наклонился, поднял его, и блаженная улыбка озарила его лицо: то был ключ от склепа». [27]

В наступившей тишине все, кто был в обсерватории, разглядывали изображение загадочного объекта. Кто-то с тревогой, кто-то с чисто познавательным интересом, а кто и с нескрываемой досадой. «Почему я не удивлен? – думал Кратов, кусая губы. – И почему я не ожидаю ничего хорошего?» При сильном увеличении объект оказался сходен с земляным орехом. Его оболочка казалась слишком тонкой для путешествий в космическом пространстве, и это было то обманчивое впечатление, какое всякий испытывал при первом контакте с плазмоидами. На самом деле этот трепещущий, покрытый радужными разводами, охваченный ослепительно-красными и желтыми прожилками мыльный пузырь был прочнее всякой брони, поскольку являл собой защитное поле высокой напряженности, какое только и способно было удержать внутри себя сгустки разреженной ионизированной материи, структурированной по трудно вообразимым, но вполне объективным законам неклассической физики. Что, по не менее фантастическим эволюционным законам матушки-природы, иногда наделяло эти сгустки странным, но вполне постижимым, несколько механистическим разумом, не лишенным даже того свойства, что с изрядной натяжкой можно было полагать чувством юмора… В какой мере эти ожидания относились к нежданному визитеру, оставалось лишь гадать.

– Мастер, – сказал Кратов, обращаясь к Татору, – мне кажется, твое место на корабле.

– Мне тоже так кажется, – сказал Татор. – Но знаешь, почему мне не нравится эта идея?

– Знаю, – сказал Кратов. – Ты хочешь убедиться, что подготовка станции «Тетра» к экстренной эвакуации произойдет без осложнений.

– Подождите, – вмешался директор Старджон. – Какая подготовка? Какая эвакуация? Что происходит? Вы что-то знаете об этой штуке?

– Ничего мы не знаем, – сказал Кратов сквозь зубы. – В этом все и дело. Вы – главный координатор, вы отвечаете за благополучие обитателей станции. Он – первый навигатор, и он отвечает за свой корабль. А я – инспектор Агентства внеземных поселений. На общественных началах.

– И что? – выжидательно спросил Старджон.

– А то, что я отвечаю за всех и прямо сейчас начну всеми командовать, – проговорил Кратов деревянным голосом.

8

В коридоре станции на Кратова внезапно набросился доктор Кларк и, поднатужась, прижал его к металлической стене.

– Почему вы решили, что это явление опасно? – спросил он энергичным шепотом.

– Почему вы решили, что это – явление? – парировал Кратов, на всякий случай отстраняя доктора на безопасное расстояние.

– Я знаю, как выглядят метеориты. Защита станции отбивает шальные камни, как хороший теннисист мячи ракеткой. Я знаю, как выглядят живые существа, которым нет места в открытом космосе…

– Вы этого не знаете, док, – с укоризной ввернул Кратов.

– Неважно. Допустим. Вам виднее… На космический корабль это тоже не тянет. Следовательно, это какое-то природное явление, астрономический феномен. Все местные феномены проходят по ведомству старины Расса. Пусть он их изучает, ему это интересно, но к чему поднимать панику?

– У меня есть пара минут, – сказал Кратов сердито, – пока командор Татор не окажется на борту корабля. После этого ни в какие дискуссии вступать я не стану. Поэтому слушайте меня внимательно, док, а я постараюсь быть убедительным. Представьте, что вы плывете на яхте в открытом океане в хорошей компании мужчин и женщин. Не все из них способны постоять за себя. Некоторые даже не умеют плавать. И вы видите, как из глубин всплывает некий… гм… феномен. Какое-то гигантское существо, о природе которого вы не имеете ни малейшего представления. Может быть, это кит, захотевший проветриться. Или какая-нибудь глубоководная медуза, которая решила красиво покончить с собой. А то и левиафан, откуда вам знать? Вы даже не в курсе, как выглядит левиафан. – Доктор Стэплдон Кларк напряженно слушал, наморщив от усердия бледный лоб. – Согласен, вам интересно, чем все закончится, вами движет любопытство исследователя, и вы, в конце концов, старый морской волк, который всегда может прыгнуть в шлюпку и отгрести подальше, если что-то пойдет не так. Но остальные не смогут. Во всяком случае, какая-то часть компании. Вы меня понимаете?