Очень странные миры - Филенко Евгений Иванович

– В таком случае… – начал было Кратов, приготовившись к худшему.

– Не вижу опасности, – прокрякал Мраморный.

– Мы ценим вашу заботу, – перебил его Бирюзовый.

– И не подумаю!

– Я почти готов!..

Рептилоиды оборотились друг к другу и затеяли бурное препирательство на своем языке. Кратову сразу стало ясно, почему «свирель» и почему именно «иерихонская». Не прошло и минуты, а в ушах уже звенело от этого адского пересвиста. Вдобавок он испытал неприятное чувство бессилия повлиять на ситуацию. Будь то люди, можно было войти внутрь, шугануть крепким словом, наконец – сгрести за шкварник или, в зависимости от габаритов, под мышку и эвакуировать силой. Эвакуацией инопланетян он занимался дважды в жизни, очень давно и оба раза в составе громадной группы поддержки из числа таких же, как и сам, ксенологов. «А ведь, вполне возможно, придется их бросить, – подумал он с досадой. – Если произойдет нехорошее и возникнет выбор между ними и людьми. Ненавижу выбирать. И всегда ненавидел. Всегда стремился свести сложную задачу к нескольким простым, без всяких там гадских пространств альтернатив и подлых каскадов бифуркаций».

Что ж, самое время было упростить задачу.

– Вот что, – сказал Кратов звучным голосом. Иерихонский свист мгновенно прекратился, обе головы повернулись к нему. – Станции угрожает реальная опасность. Счет идет на минуты, если это понятие вам о чем-то говорит. Можете дискутировать и дальше, а можете уносить ноги, пока не случилась неприятность. Ваша жизнь – ваш выбор. – Он скорчил болезненную гримасу. – Я пришел лишь затем, чтобы подтвердить, что директор Старджон не шутит. А сейчас я ухожу, потому что здесь полно людей, которые хотят спастись.

Над синими шпилями величаво и бесшумно вознеслась громадная, размером с гравитр, ящеричья башка темно-синего в белых кракелюрах цвета. Глаза, каждый как салатница из драгоценного черного камня, не без усилия сфокусировались на источнике звука.

Кратов невольно попятился.

– Благоволите сообщить директору Старджону, – пророкотал синий ркарра. Огромный, как тираннозавр, он почти упирался кожистой макушкой в зенит. – Мы признательны за его заботу. Мы покидаем «Тетру». Мы никому не доставим хлопот. Ркарра выше этого.

«Ну еще бы», – подумал Кратов. Он вдруг вспомнил, что, по слухам, у себя на родине ркарра живут очень долго и всю жизнь непрерывно растут. Мартин Лутц, знакомый ксенолог из числа тех, что специализировались на рептилоидах, утверждал, будто видел трехсотфутовых ркаррских патриархов в естественной среде обитания, но ему мало кто верил. Кстати, именно Лутц поведал Кратову, как именно ркарра называют вертикальных теплокровных гуманоидов.

– У вас есть свой корабль? – уточнил Кратов.

– Да, – величественно отвечал ящер. – Ркарра предпочитают собственный транспорт. Через четверть часа нас здесь не будет. Хотя мы оставляем за собой право вернуться, когда все закончится.

Мраморный и Бирюзовый сызнова учинили было свару, но Синий, даже не глядя в их сторону, коротко и душераздирающе рыкнул своими «свирелями», которые всецело заслуживали канонического титула «трубы», и сделалось тихо. Кратову на миг померещилось: никакое то не звено, а три головы одного дракона, по каким-то своим соображениям свившего гнездо на космической станции, подальше от всяких там чересчур рьяных странствующих рыцарей… Разрушая иллюзию, Мраморный вдруг сорвался с места и высокими прыжками унесся вглубь помещения, демонстрируя мощные голени и ступни в чем-то наподобие мокасин.

– Не обращайте внимания, – благодушно грохотнул Синий. – Молодежь, что с них взять…

Очевидно, по меркам своей расы малютка Топ был своенравным сопляком.

10

Ркарра не только не обманули ожиданий, но и оказались самыми исполнительными из числа обитателей «Тетры». Четверть не четверть, но через полчаса после беседы с Кратовым их космический транспорт, похожий на детскую пирамидку, расстыковался со станцией и довольно резво удалился в сторону штатного экзометрального портала в сотне миль отсюда. Кратов наблюдал за происходящим из покинутой обсерватории, где все экраны предусмотрительно были оставлены включенными. Это давало находившемуся там наблюдателю возможность полного визуального контроля за обстановкой снаружи. Но, к его громадному сожалению, не изнутри. Много бы он отдал, чтобы увидеть эвакуацию Синего во всей его красе, величине и мощи… Убедившись, что с поручением справился безупречно, Кратов переключил внимание на загадочный объект, который все так же неспешно и целеустремленно надвигался на «Тетру».

Наконец у него появился шанс как следует рассмотреть потенциальную угрозу.

Теперь объект уже не выглядел бесформенным туманным пятном, а приобрел вполне зримые очертания. Полупрозрачная дымчатая сфера. Мыльный пузырь, заполненный клубящимся газом. Капля мутной жидкости, в условиях невесомости принявшая единственно допустимую форму шара. Какая в том может быть угроза?

Например, в размерах. Две мили – это не шутка. Даже с учетом солидных габаритов станции возможная коллизия с космическим телом неясной природы сулит мало приятного.

Особенно если внутри сферы сконденсировано приличное количество энергонасыщенного содержимого. Иначе чему бы там пульсировать и мерцать нехорошим голубым светом?

Энергетическая капсула плазмоидов. Хорошая догадка. Если не помнить, что все культуры разумных плазмоидов, сотрудничающие с Галактическим Братством, знают и скрупулезно, с некоторым даже демонстративным педантизмом, соблюдают установленные протоколы коммуникаций. То есть с самого момента появления в субсвете возле «Тетры» по всем стандартным гравидиапазонам, а также, учитывая клиническую пунктуальность визитеров, по двум-трем резервным, транслировался бы по-старомодному учтивый запрос на сближение, не какое-нибудь шаблонное «Прошу разрешения на причаливание…», а что-то вроде «Не окажете ли нам любезность в предоставлении свободного причала, дабы мы никоим образом не стеснили и не причинили никаких иных неудобств своим присутствием…». С непременным разъяснением обстоятельств, к таковому побудивших, разъяснением подробнейшим, информационно избыточным и в столь же изысканных выражениях.

Да, но это могут быть плазмоиды-аутсайдеры. Явившиеся из тех мест, где о Галактическом Братстве даже не подозревают. Не из дальних, разумеется, краев по ту сторону Ядра, о которых заливалась челестой пурпурноокая шпионка Лилелланк… и ведь добилась-таки своего, зацепила за живое, так некстати разбередила любопытство… в тех краях Братство известно не менее, чем в этих, и стандартные протоколы одинаковы для всего Млечного Пути. А откуда-нибудь из Магеллановых, черт их знает, Облаков, из какой-нибудь там Туманности Андромеды. Есть места и поближе, но изученные так же поверхностно, как и соседние галактики, хотя бы то же Темное Царство… что творится внутри которого, до сих пор можно только гадать.

В таком случае они должны испытывать живой познавательный интерес. И прямо сейчас заниматься углубленным сканированием странного металлического артефакта, случившегося на пути их следования, а также построением разнообразных гипотез о его природе. Иными словами, примерно тем же, что и Кратов в пустой обсерватории.

Вполне возможно, этот процесс шел у них столь же продуктивно.

Если дела обстояли именно так, то сейчас было самое время пришельцам сбавить ход и выбросить исследовательские зонды. Это многое бы прояснило и вернуло ситуацию в привычное для всякого ксенолога русло. Даже если у ксенолога совершенно нет времени на незапланированные контакты.

Между тем сфера и не думала замедлять движение. Это значило, что через каких-то тридцать минут произойдет коллизия. Столкновение, со всем полагающимся набором неприятностей. По оптимистическому прогнозу – выход из строя всех систем жизнеобеспечения «Тетры». По пессимистическому – полное разрушение станции.

К тому моменту здесь не должно оказаться ни единой живой души.