Очень странные миры - Филенко Евгений Иванович

Кратов попытался скомандовать, как ему и полагалось по чину, что, мол, хватит рассиживаться, ноги в руки и на корабль, покуда и его не разнесло бомбами или там импульсами, но из глотки вырвалось какое-то неразборчивое карканье.

– Боже мой! – воскликнул Браннер, весело озираясь. – Мог ли я мечтать о том, чтобы хоть раз в жизни угодить в настоящую переделку?!

– Вы идиот, Лейн, – прохрипел доктор Кларк. – Я всегда это подозревал, но как-то не было случая довести это до вашего сведения… Расс, вы в порядке?

– Ни черта я не в порядке, – сдавленным голосом отозвался директор. – И я хочу знать масштабы разрушений.

Он подобрал ноги и попытался встать.

– Прекратить! – заорал Кратов. – А ну, немедленно убирайтесь все отсюда! Мне что, пинками вас гнать?!

– Успокойтесь, мистер инспектор, – сказал инженер Браннер. – Вас никто не держит. Кстати, как там поживает ваш корабль? А мы свободные люди на свободной территории…

– Сейчас я узнаю про свой корабль, – недобро сказал Кратов. – А потом займусь вами… «Тавискарон», доложите обстановку!

Между тем директор Старджон уже принял вертикальное положение и на подгибающихся ногах поковылял к ближайшему интеркому.

– Станция «Тетра», здесь главный координатор Старджон. Провести опознание голоса!

Инженер Браннер, продолжая вести себя не совсем адекватно обстановке, с интересом переводил взгляд с директора Старджона на Кратова и обратно, словно мысленно сам с собой держал пари, кому ответят первому.

– Голос опознан, – задушевно, с неожиданными женскими формантами, откликнулась станция. – Добрый день, главный координатор Старджон.

– Да уж, добрый, – проворчал доктор Кларк, добравшись наконец до своей шляпы и теперь обеими руками пытаясь приладить ее на макушке.

– Станция «Тетра»! – Директор сконфуженно покосился в сторону Кратова. – Доложите… гм… обстановку… И выключите наконец сигнализацию, и без того все прекрасно понимают, что творится! – добавил он раздраженно.

Нервическое полыхание резко сменилось рассеянным голубым светом, сирена заткнулась. Полной тишины, столь любезной сердцу доктора Кларка, однако же, не наступило. Откуда-то из-за переборок долетал неприятный скрежет, словно станция прямо сейчас сворачивалась в какую-то несвойственную ей конфигурацию, где-то булькала вытекающая из разрушенных коммуникаций технологическая жидкость, а еще отовсюду доносилось тихое и потому особенно зловещее потрескивание, как будто металл и керамика, что защищали «Тетру» от враждебной космической среды, держали оборону из последних сил.

– Частичные внутренние разрушения в отсеках с «Эф-Восемь» по «Эф-пятнадцать» включительно, – сообщил голос станции. – Отсек «Эф-три» разрушен полностью…

– Сектор нкианхов, – шепотом прокомментировал Браннер. – Не страшно. Там никто и никогда не жил.

– Внутренние повреждения в системах энергоснабжения шлюзов центральной зоны, – продолжала отчитываться станция. – Разрушены туннели «А-два», «А-три»…

– Нет, нет, нет! – вполголоса запричитал директор Старджон.

– …и «А-шесть».

Директор с облегчением выдохнул.

– Если бы досталось туннелю «А-четыре», – сообщил он, – черта с два мы могли бы отсюда выбраться. Там пристыкован наш транспорт.

– Не страшно, – повторил Браннер уже уверенно. – Искусственная гравитация работает. Регенерация работает, я своими ушами слышу. Повреждения поверхностны, спасибо противометеоритной защите. Нарушений герметизации нет. Старушку «Тетру» не так просто поломать, это вам не кукла Барби. «Тетра», я тебя люблю! – выкрикнул он в пространство.

– Ваш оптимизм, Лейн, несколько преувеличен, – сказал директор с напускным укором. – Хотя… – Обратившись к Кратову, он спросил: – Мистер инспектор, что-нибудь слышно от ваших людей?

Кратов отрицательно помотал головой. У него были самые скверные предчувствия.

– Очевидно, им сейчас не до вас, – осторожно предположил инженер Браннер. – Не беда, мы охотно примем вас на борт.

– И в самом деле, – добавил доктор Кларк. – Не попретесь же вы почти три мили пешком, через два сектора на свой корабль… с неясными перспективами. – Он сдвинул шляпу на лоб и почесал лысину. – Хотя ваши шансы сильно возрастут, если я отдам вам велосипед.

– Никаких велосипедов, – отрезал директор Старджон. – Мы предлагаем вам, мистер инспектор, воспользоваться нашим гостеприимством и…

– Уточнение, – вмешался в беседу голос станции. – Экстренная информация. Из отсека «Эф-один» поступает сигнал бедствия.

– Какой еще сигнал? – удивился Старджон. – Там же никого не может быть!

– Подтверждаю: сигнал бедствия, – настойчиво и даже с некоторой обидой повторил голос. – Желаете услышать?

– Желаю, – буркнул директор.

Коридор наполнился глухими шумами, как будто из разорванных труб толчками вырывался сжатый пар. Сквозь этот фон едва различимо пробивался неясный голос: «Помогите… кто-нибудь… ничего не вижу…» Голос был высокий, напуганный и явно женский.

– О дьявол! – сказал доктор Кларк. – Сдается мне, Расс, что вы неважно наладили учет обитателей станции…

– Картинку мне на видеал! – распорядился директор.

– Невозможно, – смущенно отозвался голос. – Сектор «Эф» находится в законсервированном состоянии, системы слежения отключены, система жизнеобеспечения работает с минимальной нагрузкой.

Директор Старджон молча смерил Браннера свинцовым взглядом.

– Никого там быть не может! – вскричал инженер с обидой. – Там сто лет никого не было! Это какой-то болезненный бред!

– Лейн, – сказал Старджон холодно. – Вы у нас инженер. Уточните, будьте добры, способны ли системы жизнеобеспечения станции к болезненному бреду.

Кратов, отойдя на несколько шагов, упрямо, хотя и без надежды на успех, повторял в микрофон:

– Татор, ответь мне… Татор, ответь…

В наушниках намертво обосновался белый шум и никуда не желал уходить.

«Консул, вас все-таки подловили…»

– Что будем делать, мистер инспектор? – спросил директор Старджон.

Все трое смотрели на Кратова, словно бы надеялись, что он молвит мудрое слово, примет безукоризненно взвешенное и спасительное решение, совершит какое-то чудо, после чего атака на станцию волшебным образом прекратится, а неприятности вроде разрушенных корпусов и замурованных в отдаленных отсеках живых существ рассеются, как дурной сон.

– Повторяю приказ, – заговорил он с ожесточением. – Вы все немедленно убираетесь со станции, а я…

– Нет, так не годится, – быстро произнес директор. – Плохой приказ, никто не станет такое выполнять. Это наша станция. Если кто-то здесь и застрял по своему раздолбайству и нашему… – он свирепо покосился в сторону пунцового от бешенства и стыда инженера, –…нашему небрежению, то мы этим сами и займемся.

– Насчет пинков, – добавил доктор Кларк, нагло ухмыляясь. – Это ведь была фигура речи, сэр?

– Отдайте разумный, целесообразный приказ, – подхватил инженер Браннер. – И мы с готовностью ему подчинимся.

– Вы спятили, – сказал Кратов уверенно. – Тоже мне, ковбои… Дикий Запад! Хорошо, давайте так…

Станция содрогнулась. Как будто гигантский кулак нанес ей подлый удар в подбрюшье с явным намерением остановить движение по астроцентрической орбите. Завыло, с утроенной силой замигало красным и белым.

– Прекратить! – рявкнул директор Старджон.

Мигание пресеклось немедленно, а завывание какое-то время отдавалось эхом в дальних отсеках.

– Разрушен туннель «А-четыре», – сообщил голос станции. – Есть опасность разгерметизации.

– Зверушка никак не уймется, – раздумчиво заметил доктор Кларк. – Хотя с какой, казалось бы, стати ей уняться?

– Она только-только вошла во вкус, – присовокупил инженер Браннер, радостно скалясь.

Он внезапно помрачнел и потер лоб кулаком.

– Подождите, – сказал он. – А ведь мы только что остались без корабля!

– Да, это был наш туннель, – сказал директор Старджон и выругался сквозь зубы.

Доктор Кларк рассеянно ткнул носком ботинка свой клетчатый баул.