Драконья сталь. Дилогия (СИ) - Геярова Ная

– Союз, – тихо повторил правитель. – С черными драконами...

Дэй кивнул.

– С чего вы взяли, – медленно проговорил Аширашир, – что они захотят вам помогать? Черные драконы не вмешиваются в судьбу мира. Им безразлично, что происходит за пределами их земель. Искаженная магия не тронет их – она знает, что черные способны ее уничтожить. И дайкари тоже не имеют никакого интереса вмешиваться в ваши войны. Для нас перестало иметь значение то, что происходит за нашей границей. Большее, что я могу для вас сделать, – это исцелить вашего бойца и отпустить отсюда живыми. Глупо, не так ли, капитан, рисковать вашими ребятами ради призрачных шансов?

Дэй сжал кулаки и тяжело вздохнул:

– Призрачные? А если бы у вас на кону стояли сотни жизней – тех, кто вам верит? Если бы за вашей спиной стояли семьи и дети тех, кто пошел за вами... Вы бы не хватались за любой шанс спасти людей, которые доверили вам свои судьбы? И нет, для меня они не призрачные... Я понимаю, что искаженная магия не тронет вас и вам плевать на то, что творится за пределами ваших земель. Но я готов встать на колени... И готов преклонить голову перед вами и перед всеми дайкари, чтобы вымолить этот самый шанс...

Правитель смерил капитана холодным взглядом.

– Готов встать на колени?.. – растягивая слова, недоверчиво поинтересовался он. – Принц великого императора готов на унижение ради своего народа?

Дэй не ответил.

Он склонил голову и молча опустился на колени.

– Однако! – брови правителя взметнулись вверх.

Дэй поднял голову и устремил на него взгляд.

– Я – сын императора всего Виренаара. Прошу помощи для своего народа.

– Не смейте, капитан, встаньте! – воскликнула Лиандра и хотела броситься к Дэю, но правитель вскинул руку – и она замерла, не в состоянии сделать ни шага. Весь отряд застыл.

Я ощутила, как нас словно бы сковали.

А Аширашир продолжал смотреть на принца.

– Просить на коленях – не унижение, а великая сила, – произнес он после короткого раздумья. – Не каждый из правящих сумеет переступить через собственное величие. Но я также знаю: маги вашего мира порой готовы на низкие поступки ради своей власти...

Лицо Дэя залила краска, но он продолжал стоять на коленях.

– Нельзя верить вашему... – начал Аширашир и вдруг осекся.

Воздух посреди зала сгустился, задрожал, образовал сверкающий овал, и из него, шурша длинным серым и чуть потертым плащом, вышел... Кайканар.

Я едва не вскрикнула от радости при виде его. Живой! И вполне здоровый. Вот разве что он все еще был седым старцем, но заметно бодрее.

Маг жизни оглянулся, посмотрел на наш застывший отряд, остановился взглядом на Дэе и нахмурился.

– О‑о! Сын императора – на коленях? Дэй Каэрдон, великий и славный боец... – он покосился на правителя. – Некрасиво, Аширашир, так встречать гостей.

Правитель явно хотел что‑то ответить, но маг погрозил ему пальцем – и тот быстро захлопнул рот.

Кайканар покачал головой.

– Встань, капитан, а то ненароком колени протрешь.

Дэй растерянно поднялся.

А я ощутила, как сковывающая нас магия разом отступила.

Кайканар еще раз обвел взглядом наш отряд, задерживаясь на каждом.

– Хороших ребят ты отобрал, Дэй. И ведьмы, и ведьмаки хороши... Ага, и сама Шайра Лир здесь. Значит, я пришел вовремя.

Он слегка поклонился мне.

– Глубоко благодарен за спасение.

Правитель поднялся со своего места и склонил голову:

– Уважаемый Кайканар, для меня честь видеть вас в...

Старец резко повернулся к нему – и тот снова смолк.

Маг жизни деловито заложил руки за спину и перевел взгляд на Эйлу.

Вздохнул, а потом снова посмотрел на Аширашира.

– Нехорошо так с единственной дочерью...

Правитель хмуро глянул в сторону Эйлы.

– Ты же знаешь, Кайканар, в чем она виновна...

Старец усмехнулся.

– Она достаточно искупила вину. А вот ты... Разве не ты учил ее жить по воле сердца и быть честной, в ладу с самой собой? Она выполнила твои заветы. Так кого стоит обвинять в содеянном? Я ни капли не умиляю ее вины. Но за время изгнания она сделала для других народов куда больше, чем все дайкари. Не слишком ли долго вы находитесь в добровольном заточении от мира?

У правителя нервно дернулась щека.

– Почему мы должны делать что‑то для других народов? К чему ты клонишь, Кайканар? Мое уважение к тебе велико, но не безгранично...

Белесые брови старика взметнулись вверх. Секунда – и правитель захрипел, попытался вытянуть вперед руку, явно призывая магию, но не смог – рухнул на колено, хватая ртом воздух. Ни Эйла, ни супруга правителя не сделали ни одного движения. Судя по всему, они испытали то же самое воздействие, которому всего несколько минут назад подвергся наш отряд.

А потом Кайканар сделал глубокий вдох и тяжелый выдох, отпуская Аширашира. Правитель закашлялся, медленно поднял на старца голову.

– То‑то же, мой мальчик... – протянул маг жизни. – Не со мной тебе тягаться. Так много слов о правде и чести, но ты не научился одному – уважать и принимать другие расы этого мира. Именно поэтому твой народ оказался в добровольном заточении, а дочь – отреченной. Хотя... она во многом лучше тебя, правитель дайкари. Она помогала самым простым людям, спасла ведьму с душой темнее безлунной ночи. И даже заполучив шанс вернуть то, что ты у нее отнял, она использовала его чтобы спасти меня. А еще, несмотря на страх потерять жизнь, эта девочка не побоялась вернуться к тебе, чтобы просить за чужой для нее народ – потому что кто‑то из этого народа стал ей близок.

Лицо правителя изменилось. Он медленно перевел взгляд на Эйлу.

– Что? – ухмыльнулся Кайканар. – Не верится? Кажется, нам с тобой есть что обсудить.

Старец медленно направился к правителю, протянул ему руку, помогая подняться.

А когда тот встал, повернулся к Эйле.

– Твои друзья много чего вытерпели... долго шли, устали... У них там, в землях, такой бардак... А ты... – он ткнул пальцем в грудь правителя, – давно мы с тобой не встречались. Возмужал. А дочка у тебя – красавица выросла и умница. Прощение она давно заслужила. Пора бы печать с нее снять. Тяжко ей жить с такой малой частицей магии.

Я ошарашенно смотрела на старика.

То есть... та сила, что я видела у Эйлы, – это всего лишь малая часть ее магии? Какая же тогда у нее полная?

И стоп! Дайкари обладают древней магией – и, как я вижу, довольно сильной. И маг жизни сейчас спокойно заставил правителя встать на колено... но там, у ущелья... Неужели он не мог справиться с Сель? А со мной, в той – моей реальности, он ведь мог...

Кайканар повернулся и хитро глянул на меня – так, словно услышал мои мысли. А потом подмигнул.

– Маги жизни не вмешиваются в судьбы мира, но иногда им приходится указывать путь тем, кто заплутал, – сказал он обращаясь то ли ко мне, то ли к Ашираширу. После чего добавил, взяв правителя за локоть и направляясь к все еще искрящемуся посреди зала порталу:

– Идем, мой мальчик, а то, вижу, ты с пути точно сбился...

И они пропали в искрящейся дымке. Портал тут же захлопнулся.

Супруга Аширашира сразу поднялась. Как ни странно, на ее лице не было и тени удивления от всего произошедшего. Она повернулась к Эйле и улыбнулась, а потом обняла ее.

– Я рада твоему возвращению, что бы ни сказал отец, – у нее был удивительный, мягкий, журчащий голос.

Она оглянулась на нас:

– Проведи друзей в свой дом, пусть увидят город. Не зря же они сюда шли. Уверена, они никогда не видели ничего подобного.

Женщина слегка кивнула Дэю.

– Отдохните. Позже правитель даст вам свой ответ.

После чего отпустила Эйлу и, взмахнув рукой, пропала в сером тумане.

Глава 21

– Почему ты не сказала, что ты – дочь правителя? – строго спросил Дэй, когда мы вышли из зала в сад.

Эйла вздохнула.