Оставив гвардейцев заниматься каретой и лошадьми, я шепнула Марте, чтобы быстро сообразили, чем накормить честную компанию, и повела в гостиную своих незваных гостей. Старый герцог и мой новоиспечённый отец с любопытством разглядывали необычный дизайн помещения и восхищенно качали головами. Но затем, резко вспомнив, зачем они здесь, перевели взгляд на Доротею, удобно устроившуюся в единственном широком кресле и аккуратно разложившую вокруг себя пышную юбку.
То, что та была в ужасном состоянии, ее, похоже, не очень волновало. Выражение лица девушки ничуть не поменялось, оставшись таким же надменным.
- А где Стефания? – услышав вопрос герцога, все начали крутить головами, выискивая, в какой угол забилась кормилица, но ее нигде не было!
Я поспешила выглянуть за дверь, но там ее тоже не оказалось. К сожалению, это не замок герцога, где у дверей стоят лакеи, или как их там правильно называют.
За мной вышел герцог.
- Ваша Светлость! «Не позвольте этой мерзавке скрыться!» — прокричал граф нам вслед, когда мы уже бежали к парадным дверям.
У подножия каменной лестницы нас ждало невероятное зрелище! Там одиноко стоял мой Орлик, а рядом с ним, вцепившись рукой в повод, бледная, как полотно, Стефания. Из седельной сумки так и не расседланного коня выглядывала пестрая мордочка моей Шушечки.
Змейка приподняла голову и уставилась на неудачливую конокрадку. Герцог было шагнул вниз, но я его удержала за плечо. Мужчина обернулся, вопросительно глядя на меня. Я улыбнулась уголками губ и легонько покачала головой, прошептав: «Подождите».
А сама мысленно попросила Шушу немного попугать гадкую бабку. Я могла бы поклясться, что змейка ехидно захихикала, услышав мою просьбу. А затем приподняла переднюю часть туловища на манер кобры и зашипела.
Герцог снова дернулся, желая спасти кормилицу Доротеи, а я лишь сильнее впилась пальцами в его плечо. Он обернулся, а я отрицательно покачала головой в ответ на его удивленный взгляд.
- Элея, а я и не знал, что вы настолько кровожадны! – несмотря на его слова, мужчина улыбался, а я на мгновение выпала из реальности, глядя на его широкую улыбку и проказливую ямочку на левой щеке.
- Вы даже не представляете, насколько! – ответила я шепотом и подмигнула герцогу. А затем повела себя ну совсем уж смело. Я наклонилась к его уху и прошептала: «Я попросила Шушу ее напугать! Сейчас Стефания нам сама все расскажет!»
Герцог ответил мне пристальным и отчего-то серьезным взглядом. В этот момент старуха завизжала, отшатнувшись от потянувшейся к ней змейки, и свалилась на землю.
- Я расскажу! Я все вам расскажу! Только уберите ее от меня! – тряслась кормилица.
- Будущая королева Великих Полозов говорит, что тебя нужно немедленно казнить за совершенные тобой злодеяния, воровство ребенка и колдовство! – проговорила я замогильным голосом.
Я хотела лишь еще немного дожать старуху, но, похоже, перестаралась или… попала в точку!
Так как кормилица выпучила на меня глаза, ее нижняя челюсть затряслась, а из глаз полились слезы.
- Не губите! Пощадите меня, Ваша Светлость! Хоть на каменоломню сошлите, но не лишайте жизни! Сколько мне еще жить-то осталось! Не оставляйте мое дитятко сиротой! – и, опустившись на колени, она поползла вверх по ступеням.
Тут уж мы с герцогом сами испугались, как бы не померла от страха вредная старуха.
- Встань, Стефания! Я оставлю тебе жизнь. Но при условии, что ты все расскажешь, как на духу, не пытаясь хоть что-то утаить!
- Да! Да! Все как на духу, как есть, расскажу, поведаю! – зачастила бывшая кормилица, тяжело поднявшись с колен.
- Ваша Светлость, вы не ждите меня. Я сейчас Орлика в конюшню отведу и сразу вернусь! – предупредила я и, потрепав коня по холке, повела расседлывать.
Уже в конюшне конюх со смехом мне сообщил, что это сама Шуша никого не подпускала к коню, вот его и оставили хозяйку дожидаться. Передав Орлика в заботливые руки, я забрала свою любимую змейку, и мы пошли назад. Я еще подумала, не взять ли ее с собой, но все же решила, что Стефания достаточно напугана и так нам все расскажет. Поэтому, выпустив свою любимицу за ограду поохотиться, вернулась в гостиную, где уже соловьем заливалась бывшая кормилица дочери графа. Хотя как дочери…
История оказалась до банального проста, прям как в книгах, которые я когда-то читала про крепостное право, проста и трагична.
Оказывается, Стефания была одной из горничных в графском особняке. И, конечно, по наивности своей надеялась, что более тесные отношения с самим графом откроют перед ней двери в счастливое будущее, и она получит особые привилегии.
Несмотря на то, что граф уже был женат, Стефания смогла привлечь его внимание. Всего один раз. После этого мужчина потерял интерес к девушке. Но этого оказалось достаточно, чтобы Стефания забеременела. И практически сразу, как она узнала, что носит ребенка хозяина, стало известно, что графиня тоже беременна.
Стефания дней на десять родила раньше жены графа. И несмотря на то, что рожала она в одиночестве, на сеновале, роды прошли довольно легко, и оклемалась она удивительно быстро.
А вот графиня умерла родами! Безутешный вдовец, зная, что в доме есть кормящая мать, вызвал ее и приказал заботиться о своей дочери. Но при этом его совсем не волновало, что сердце матери разрывалось от мысли, что пока она пестует графского младенца, ее собственная дочь заходится криком в темной каморке, служившей спальней кормилице.
Стефания едва находила время, чтобы сбегать покормить и перепеленать в чистое свою дочку. А потом она поняла, что ей попросту не хватает молока на двух младенцев! Для любящей матери выбор был недолгим.
В одну из ночей она подкупила заезжего мелкого купца и попросила подкинуть младенца в каком-нибудь поселении, сказав ему, что это ее собственный ребенок, которого она не может содержать по причине бедности.
И в эту же ночь ее собственная дочь, завернутая в шелковые пеленки, переехала в богатую детскую, с уютной кроваткой и мягкой перинкой. И теперь женщина могла уже полностью насладиться счастьем материнства, эгоистично забыв о родной дочери графа, которую она обрекла на нищенское существование, а то и на смерть!
Ну а дальше, как всякая мать, она стремилась устроить и ее счастливое замужество, выбрав своей мишенью самого знатного, состоятельного и влиятельного хозяина земель, на которых они и проживали. Но герцог не торопился делать предложение Доротее, и кормилица придумала тот самый план с мнимой беременностью.
Я не совсем ясно понимала быструю сбивчивую речь старухи, но поняла главное, что что-то пошло не так, а потом, после первой брачной ночи, герцог попросту больше не заходил в спальню своей супруги.
По этой причине настоящая беременность не наступила, и им пришлось что-то срочно предпринимать, чтобы объявить ребеночка умершим. Эта поездка в горы отлично подошла их плану, если бы только не мое вмешательство!
Произнеся это, Стефания зло зыркнула на меня, и я даже поежилась, желая как можно скорее избавиться от присутствия в своем замке мстительной старухи.
- Хорошо, пусть так, - протянул граф Гилмор, переводя задумчивый взгляд с кормилицы на ее дочь. – Но я помню, Стефания, твою малышку! Она родилась похожей на тебя, смуглой и с черными волосиками. А моя дочка была похожа на покойную супругу, белокурой. Тогда как Доротея может быть блондинкой?
Старуха поджала губы, и вся словно съежилась, отводя глаза.
Интересно! Похоже, она еще не все рассказала, и думается мне, что напоследок она оставила самое интересное!
- Стефания, помнится, ты обещала рассказать всё! – в хриплом голосе герцога послышались угрожающие нотки, а тяжелый взгляд из-под бровей заставил женщину вздрогнуть.
Она медленно подняла взгляд на Доротею, и в ответ та съежилась, а лицо красивой девушки приобрело злое выражение.
- Жизнь за правду! – напомнил герцог, и старуха тяжело поднялась с пола.
- Прости, дочка, но я всю жизнь положила на то, чтобы ты ни в чем не знала нужды, а теперь мне за это придется расплачиваться. Но все же на тот свет я не тороплюсь, - и, вытянув руку, Стефания шагнула к дочери.
