Джунгли. Том 3 (СИ) - "Focsker"

Рассуждая о Агтулхе как о дитя, Алесея внезапно ощущает в себе умиление, а также восхищение тем, кто так старается казаться более значимым и зрелым оставаясь мальчиком. Ей очень сильно захотелось с ним личной встречи, поэтому и решила прекратить эти глупые, бессмысленные баталии с ребёнком. Желание уступить, с барского плеча, за смелость и за отвагу наградить загадочного мальчика, внезапно перемешалось с чем-то ещё. Гертруде захотелось его порадовать, посмотреть на реакцию и то, каким он может быть, если с ним говорить ласково, как того любят все мужчины.

— Как прошёл поход? Как вам эти варвары, моя императрица⁈ — встретила ту в секретной комнате Хго. — Теперь вы поняли?

— Поняла-поняла… — саркастично отвечает Алесея. Скинув с себя доспехи, подкладки, одежду, императрица через личную слугу требует принести прохладной воды, чтобы умыться. Местная жара угроза для любого в кирасе. И угроза, что более реальна, чем нападение Федерации или Республики. В сапогах ноги очень сильно прели из-за влажности, и даже подкладка самого высокого качества превращалась в наполненный водой, натирающий кусок вонючей ткани. Униформа её армии совершенно не годилась для боёв и могла привести к множеству болезней, травм, из-за чего количество небоевых потерь сильно ударит по поселению и форту. Императрице было приятно думать о мальчишке, но в то же самое время она была обязана думать и о своей армии.

— Подготовь приказ: с завтрашнего дня солдатам разрешается в свободное время, и во время тренировок, маршей и построений прибывать в одном исподнем, форму надевать исключительно в боевых миссиях или перед боем. Большинство аборигенов, увиденных мной, пребывали в чем мать родила. В повседневности это очень удобно, хотя с прибытием мужчин, будет разлагать наше общество. Стоит найти альтернативу: одежду лёгкую, дышащую, продуваемую и которая будет быстро сохнуть. То же и с обувью. Наши сапоги слишком толстые, тяжёлые, рассчитанные на ношение осенью, весной и летом, здесь они хоть и пригодны, но чересчур тёплые. Нужно удалить подкладываемый мех, заменить лёгкой тканью и проверить на солдатах.

— А… а как же торговля, Агтулх? — спрашивает Хго.

— А? — уже думая о том, «как было бы хорошо пообщаться с аборигенами на тему погоды и сезонности одежды», отвлеклась Алесея. — А что с ним?

— Ну, он ведь и вам, наверное, тоже нагрубил?

— А… нас открытым текстом послали за Аукай и отказались принимать. Я надеялась, что он меня не разочарует и, собственно, получила то, что хотела.

— Вы хотели, чтобы вас послали? — глаз Хго нервно дернулся; ещё никогда и никто не смел посылать её госпожу.

— Ну… не совсем так. — Взяв со стола веер, Алесея садится на кровать, раздвинув ноги, быстрыми взмахами принимается тушить пожар между ляжек, а также проветривать свою златогривую «Матильду». — Я просто хотела увидеть достойного мужчинку, — соврала она, — а нашла загадочного, интересного мальчика. Пригласи ко мне целительницу, отпусти Аукай Путьчитвай, велите ей умыться, хорошо накорми, одень, а также оповести, что именем Императрицы Гертруды Алесии за достижения перед короной ей присуждается аристократический титул и звание Баронессы с наделом земли, который Агтулх Кацепт Каутль готов или предоставит ей на своей территории.

— Че-го-го-го⁈ — В длинном, вопросительном прохрюке, сделав пару шагов назад и спиной уперевшись в стену, не веря услышанному, переспросила Хго.

— Чего-чего… ну, не устраивать же мне войну из-за мальчишки, решившего завести дружбу с той, кто его спас? Он поступил логично, за помощь, оказанную ему, вступился за свою спасительницу. Возможно, у них даже была интрижка, или спали вместе, вот и пытается теперь всеми доступными ему силами сохранить в живых своего нового союзника. Очевидно же, парень показывает свою верность, преданность слову и несгибаемость в делах, касающихся обещаний. Это позиция не короля, не торговца и не аристократа, это… что-то детское, потому я не стану ссориться с мальчишкой, рисковать кораблями, гробить армию на чужой земле из-за какой-то ерунды. Если вся проблема заключалась исключительно в её происхождении и титуле, то с обретением его проблема полностью исчерпана. Мы уступим Агтулху Кацепту Каутлю, показательно восхитимся его храбростью, преданностью дружбе или тому, что он там себе надумал, а после поступим как и с остальными: будем использовать на благо империи.

В своих последних словах императрица не лгала. Из этих земель, тех, кто их населяет, она собиралась извлечь всё для себя и своей страны. А мальчик… «Он и так будет моим». — устало завалившись на кровать, глядя в потолок, осточертевшей за плавание каюты, императрица говорит:

— Хочу опять в поход…

Где-то в подземельях Джунглей.

Скованный цепями, подвешенный к потолку за руки, Добрыня, с синяками по всему телу, полностью голый и без сознания, уже который день ожидал наступления конца. Ребёнок, встреченный им, оказался исчадьем ада, ручным цербером самой смерти, которую дед ждал всю свою жизнь. В битвах, перестрелках, даже лежа в своей кровати, он часами ждал смерти, но она отказывалась приходить, и нагрянула именно тогда, когда он хотел встречи меньше всего. Существо, именуемое Бессмертной, оказалось истинно таким, каким себя и звало. Вместе со своими воительницами он ранил её, в неравной схватке калечил, потрошил, ломал кости и даже один раз они смогли снести с плеч голову, но дитя тьмы, используя волосы как нити, тотчас вернуло свою голову на плечи.

Пять десятков храбрейших женщин сложили свои головы прежде, чем он взмолился перед непобедимым существом, попросил пощадить его солдат, и ещё тридцать женщин погибли, пока ему удалось её убедить остановиться.

Бессмертная — истинная властительница этих земель, знала, кто такой Добрыня. Знала, что он, как и Ведьма, Шлюха и Здоровенный самец с развращённой натурой, из одного мира, а также обладает исключительно полезными навыками, даром — долгой жизни. Бессмертная называла себя слугой Мертвого бога или же Бога смерти. В прошлом, в сражении с другими избранниками богов, бог смерти одержал победу, и как казалось Бессмертной, теперь именно смерть будет править всеми землями. Однако, когда все разумные погибли, Бессмертная оказалась без знаний и сил, чтобы выбраться из этих мест. Околдованная другими богами, она оказалась обманутой и заточенной на полуострове. Следуя замыслу бога Смерти, она собрала всё золото и драгоценности в склепе, ожидая тех, кто пробудит её, забрав то, что принадлежит богам, и принялась ждать, когда алчность, жестокость и чужая кровь вновь пробудят её от сна.

Как Мертвый бог сказал, так оно и случилось. Жадность до чужих богатств, а также кровь, пролитая в священном месте, пробудили Бессмертную. Что теперь, сделав выводы из прошлой неудачи, более не стремилась уничтожить всех и вся. Наоборот, как и смертные, она стремилась собрать вокруг себя верных слуг и при помощи их разрушить сдерживавшее её на полуострове проклятие. А вместе с этим вырваться на свободу, попасть на большую землю! Туда, куда так стремилась попасть её бог-покровитель. Лишь одно удручало Бессмертную, сдерживало её, украденный артефакт.

Из всех сил Добрыня сопротивлялся, противостоял темной сущности, что уже троих иномирцев подчинила своей воле. Но, в конце концов, его разум, сердце и душа проиграли демону. В самом начале, испытывая страх за гибнущих товарищей, желая помочь тем, кто верой и правдой ему служил, у него ещё был шанс избежать темных пут, убив себя. Однако старик слишком сильно полюбил дарованную ему силу, новую жизнь, а с ней мысль о возможности обрести бессмертие.

Отряд его уже как сутки перестал существовать; он присягнул Темному богу, и теперь, находясь в цепях, избитым, замученным до полусмерти, ожидал, когда завершится кровавый ритуал подчинения, и, ведьма, ставшая правой рукой Бессмертной, нанесёт заветное клеймо. По иронии судьбы, та, кто ближе всех в прошлом была к богу, сестра церкви, обрела силу от лукавого. Управляя и правя, контролируя чужие умы так, что они даже не подозревали о нахождении под чужим контролем. Совесть, честь — всё это не имело смысла, когда Светлана начинала влиять на чужой разум. Сначала она заставляла пленных выполнять приказы злобной Крысы, после, когда та снюхалась с Наташей, дала им золото, еду, защиту — появился неизвестный враг. Неведомый Агтулх Кацепт Каутль, величайший враг всех и вся в республиках, тот, кто жрал детей на завтрак, сводил всех с ума, порабощал так, как не могла Светлана. Порождение ада, он стал первым, кого Свете пришлось приказать убить, и первым, кого её магия не смогла поразить. Семь групп, по две местные, убивали старейшин, их помощниц и советниц, и лишь три группы, посланные за Агтулхом, одна за другой потерпели неудачи. Существо, что со слов Крысы имело силу схожую с силой Светланы, и вправду оказалось по-настоящему ужасным, ведь оно умудрилось не просто разбить Крысинию. Но и обзавестись неким посохом — оружием, за которым охотилась, и которого так боялась истинная правительница этих земель, щедрейшая и добрейшая по мнению Светланы, Бессмертная. Божество, лишь появившись в этом мире, поставило на место Крысинию, освободило их из золотой клетки и тотчас дала Натали желаемое — титул королевы и право править и управлять всеми уцелевшими. Вслед за Наташей, Джордж получил титул служителя веры, помощника Светланы, а сама Света и её сила наконец-то стали служить истинному богу, к которому всю свою сознательную жизнь тянулась девушка. Едва Бессмертная появилась в их жизни, как все мечты тут же исполнились, и теперь лишь Агтулх и его злая магия стояли на пути истинного бога.