— Ничего, ваше благородие!
Шаги.
— Работы не прекращать! К вечеру тут все должно сверкать как котовы…!
— Есть! Так точно!
Шаги, кажется, удалились и затихли, а Женя выдохнула. Теперь главное — не шуметь и внимательно смотреть под ноги. С минуту она, сосредоточенно сопя и стараясь ступать неслышно, продиралась внутрь. Туда, где можно было хоть что-то разглядеть сквозь пыль и проникавшие через крышу лучи. Но вот глаза привыкли, она остановилась в центре и стала осматриваться.
Ведь если был взрыв и кто-то пострадал, должны быть… Следы крови, нет? Ее слегка замутило от этой мысли, как представила раненого поручика Малоша. Пришлось снова зажать шарфом рот и нос. Но, к счастью, следов крови не наблюдалось.
Но зато она заметила другие странности.
Стеллаж вдоль стены. Рядом валялись перевернутый стол и остатки стула. А вот стеллаж остался практически нетронутым, и то, что на нем лежало — тоже. Разве что туда попало несколько небольших обломков штукатурки.
И тут она заметила нечто.
Это же была она, учебная бомба? Целехонькая, и взрыватель на месте. Но как такое могло произойти, если был взрыв?
Додумать она не успела, потому что ее буквально смело вихрем.
Юбки взметнулись в воздух, а сама она оказалась почти в горизонтальном положении… На руках у генерала Хантера, плотно впечатанная носом в его широкую, крепкую грудь.
— Я кому сказал, не создавать мне проблем⁈ — раздался сердитый шепот.
Она только собралась пискнуть что-то в свое оправдание, но в этот момент раздался голос генерала Морли:
— Хантер, дружище, что там?
Генерал Хантер выругался сквозь зубы и быстро пошел с ней на руках к выходу.
Глава 10
Однако неожиданности на этом не закончились. В тот момент, когда они проходили под здоровенной дырой в крыше, с потолка оторвался и рухнул висевший на волоске большой кусок дранки.
Естественно, поднялся страшный грохот. Женя успела только пискнуть и зажмуриться, покрепче обняв генерала за шею, как поднявшиеся клубы пыли укрыли их с головой. Когда она рискнула открыть глаза, еле сдержалась, чтобы не расхохотаться. Генерал был весь в пыли — волосы, лицо, мундир. Один только взгляд сверкал яростью.
— Ничего смешного, леди. Если бы слушались меня, этого могло бы не случиться.
— О, простите, — Женя прокашлялась и попыталась аккуратно отряхнуть остатки штукатурки, налипшие к его эполетам. — Просто у вас тут…
— Вы на себя лучше посмотрите, — процедил он сквозь зубы и, решительно ступая по валявшимся на полу обломкам кирпича, двинулся к выходу.
Потому что Морли обеспокоенно окликнул его уже дважды.
Конечно, появление ее на руках у генерала было феерическим. У Морли натурально отвисла челюсть, когда он их увидел. Потом он крякнул, проведя ладонью по подбородку, и шагнул вперед.
— Хантер, что произошло⁈ Я слышал, Малош подорвался? И почему здесь леди Эжени⁈
— Да, ты верно слышал, — обронил генерал Хантер. — Был взрыв. Причины расследуются.
Но Морли уставился на них и едко поинтересовался:
— Тогда как же ты позволил себе подвергнуть опасности леди Эжени?
Генерал беззвучно выругался сквозь зубы, однако вслух он сказал с непринужденной улыбкой:
— Видишь ли, дружище, леди искала там кота. А мне пришлось бросить все и срочно броситься на выручку.
Раздались сдержанные смешки. Жене в этой ситуации оставалось только изобразить улыбку и наивно похлопать глазками. А Морли понимающе хмыкнул и уже двинулся внутрь:
— Так я пойду и проверю!
Но Хантер резко остановил его:
— Стой! Ты ранен, а там опасно.
Потом обернулся к офицеру, командовавшему взводом уборщиков:
— Вход перекрыть. Без моего приказа никого не впускать. Вызвать саперов из центра. Там еще могут быть неразорвавшиеся заряды.
Повисло звенящее молчание, все уставились на командующего. Положение уже становилось просто неловким. Женя тихо шепнула:
— Генерал, поставьте меня на землю.
Но видимо, недостаточно тихо. Потому что Морли тут же шагнул вперед:
— Позвольте мне, леди. Я доставлю вас в штаб.
Хантер аж оскалился улыбкой:
— Ну что ты, дружище, у тебя прострелено плечо. Я доставлю леди сам. А ты следуй за мной, надо кое-что обговорить.
* * *
Он так и нес ее на руках до самого штаба. Еще прижимал к себе так крепко, будто он дракон, а она его сокровище. Жене пришлось терпеть и улыбаться. Потому что отбиваться было бы глупо, к тому же это негативно сказалось бы на репутации генерала. О своей репутации после такого можно было забыть.
Однако они успели добраться до здания штаба, и генерал, чеканя шаг, пронес ее на руках до апартаментов. Как только закрылась дверь, она шикнула, выкарабкиваясь из его объятий:
— Теперь все в этом лагере будут думать, что я ваша любовница.
— Это не самое страшное, что могло бы с вами произойти, леди Эжени!
Темные глаза мужчины сердито сверкнули, а после он…
Бесцеремонно стал обыскивать ее наряд.
— Что вы?.. — ахнула Женя.
А он нашел-таки драконью булавку и внезапно успокоился. Обронил:
— Вам надо переодеться. Булавку не снимайте.
И собрался уйти.
— Постойте, генерал! — окликнула его Женя.
— Что? — мужчина обернулся.
— Я кое-что заметила там, хотела вам сказать.
Выражение его лица сразу изменилось. Он кивнул. Сказал:
— Позже. Сейчас запритесь.
И все-таки вышел.
* * *
Генералу Хантеру еще предстояло разбираться со своим штабом и ожидать прибытия главы имперского управления контрразведки. Крайне неприятного типа, с которым у него были не самые лучшие отношения с давних пор. Генерал-полковник Мердинор сам был «из простых», поэтому никак не мог простить Хантеру его происхождения. И никакие военные заслуги не могли исправить предвзятого мнения Мердинора о нем.
На самом деле все обстояло совсем не так радужно, как хотелось бы. Наступление, точнее, выражаясь обтекаемо, улучшение позиций, пока что пробуксовывало. Кроме того засада, которую устроил противник на контролируемой ими территории. И наконец, взрыв прямо в центре лагеря (на этот счет как раз у генерала были объяснения, однако он не хотел открывать карты прежде времени).
В общем, от приезда инспектирующего органа генерал Хантер не ждал ничего хорошего и уже заранее представлял, как будет кривиться Мердинор. Если так посмотреть, то он не справился с задачей и прямо-таки развалил всю службу в экспедиционном корпусе.
Поэтому надо было предусмотреть многое.
Решить заранее, что следует докладывать и в каком виде. И уж точно, главе имперского управления контрразведки не следует знать, что у него в штабе находится агент его матушки. Пусть лучше считает, что Эжени — его любовница. Тут тоже возможны были осложнения, но генерал Хантер считал, что справится с этим. К тому же он был уверен, что может рассчитывать на помощь и понимание леди Эжени в этом вопросе.
Сейчас он оставил девушку в безопасном месте и вплотную занялся подготовкой.
А лагерь уже вовсю гудел, гуляла пересказываемая на все лады жуткая история, что поручик Малош подорвался на учебной бомбе. Варианты были разнообразные: одни красочно описывали, как кишки поручика разметало в радиусе десяти метров, другие утверждали, что от несчастного не осталось даже мокрого места. Версии, почему это произошло, тоже высказывались разные.
Хантер был доволен. Он не сомневался, что полковник Ройс отменно выполнит поставленную перед ним задачу и разнесет сплетню.
Однако надо было уладить вопрос с Морли. Именно за этим он сейчас вызвал своего заместителя для приватной беседы. Тот уже ждал его. Хантер закрыл дверь и активировал артефакт, устанавливающий полог безмолвия, потом прошел к столу, на котором была разложена карта, и подозвал своего заместителя:
— Подойди, дружище.
Морли не спеша подошел.
— Вот здесь, — генерал показал на обозначение северо-западного пикета. — Как думаешь, насколько велики шансы?
