Роза, что Изменила Графа: История Попаданки (СИ) - Павлова Виктория "Эмбертория"

— Увидимся на ужине, — произнесла я, покидая комнату и направляясь к лестнице, полная решимости и тревоги одновременно.

Когда я вошла в оранжерею, меня встретил запах свежести и влажности, но вокруг царила тишина. Стены, обрамленные стеклом, пропускали свет, но в самом помещении не было ни одного цветка — только пустота, которая говорила о том, что здесь когда-то росли прекрасные растения.

На длинном столе, покрытом легким слоем пыли, я увидела аккуратно расставленные горшки, но они были пустыми, готовыми к новому началу. Рядом с ними лежали пакеты с семенами, аккуратно подписанные — каждое название было написано четким, уверенным почерком Каспиана. Я подошла ближе и прочитала: «Лунный цвет», «Звездная трава», «Сердечный бальзам», «Тень леса» — все те магические травы, которые могли бы не только украсить это пространство, но и наполнить его волшебными ароматами, способными успокаивать и вдохновлять.

На столе также лежали инструменты для садоводства: маленькие лопаты, грабли и даже перчатки, аккуратно сложенные в углу. Все это создавало атмосферу ожидания, словно оранжерея готовилась к новому этапу, к новому началу. Я могла представить, как вскоре здесь зазеленеет жизнь, как семена прорастут и превратятся в яркие травы, наполняя пространство ароматами и цветами.

В углу оранжереи стоял небольшой ящик с землей, готовой для посадки. Я почувствовала, как внутри меня закипает волнение — это было не просто задание, это было приглашение. Каспиан доверил мне заботу о этих семенах, о том, что они станут. Я могла стать частью этого процесса, наблюдая за тем, как жизнь пробивается сквозь землю, как природа восстанавливается и расцветает.

Я оглядела оранжерею, полная решимости и вдохновения. Это место, хоть и пустое сейчас, вскоре станет символом чего-то большего. Я знала, что должна сделать первый шаг, и, взяв в руки семена, почувствовала, как внутри меня зарождается надежда.

Собравшись с мыслями, я не могла больше сдерживать волнение. Вдохнув аромат свежей земли и трав, я почувствовала, как внутри меня закипает энергия. Я подошла к столу, где лежали семена, и, не раздумывая, принялась за работу.

Сначала я выбрала пакет с семенами «Лунного цвета». Их нежные, мелкие семена казались такими хрупкими, но в то же время полными потенциала. Я аккуратно открыла пакет и, взяв в руки немного земли, начала заполнять горшки. Каждый раз, когда я помещала семена в землю, в моем сердце разгоралась надежда. Я представляла, как вскоре эти маленькие семена превратятся в высокие, ароматные растения, наполняя оранжерею своим благоуханием.

Время летело незаметно. Я переключалась с одного горшка на другой, заполняя их семенами «Звездной травы», «Сердечного бальзама» и «Тени леса». Я теряла счет часам, погруженная в процесс, словно находилась в трансе. Каждое движение было наполнено смыслом, и я чувствовала, как с каждым посаженным семенем в оранжерее зарождается новая жизнь.

Я не замечала, как за окном постепенно темнело, как вечерние тени заползали в оранжерею. Все вокруг исчезло — мысли о графе, о предстоящем ужине, о том, что я должна была быть там. Я была полностью поглощена работой, и это приносило мне радость и удовлетворение.

Когда я закончила с последним горшком, я отступила назад, чтобы полюбоваться на свои труды. Передо мной стояли аккуратно расставленные горшки, каждый из которых был готов к новому началу. Я почувствовала, как внутри меня разливается тепло — это было чувство достижения, которое невозможно было спутать ни с чем другим.

Только тогда, когда я взглянула на часы, висевшие на стене, меня охватило смятение. Я пропустила ужин! Внутри меня вспыхнула тревога, но, глядя на свои работы, я поняла, что это время, проведенное в оранжерее, было для меня важнее. Я улыбнулась, осознавая, что нашла свое место, свое призвание, и это было только начало.

— Каспиан был бы снова в бешенстве? — раздался с нотками серьезности голос за спиной, заставив меня подпрыгнуть.

Да пусть он хоть пеной изойдется от злости! Мне нет до этого дела, но какой-то назойливый голос в голове шептал, что будь граф в замке, я бы точно не забыла про ужин хотя бы ради того, чтобы посмотреть в его лживые глаза.

— Но его здесь нет! — резче, чем нужно, сказала я.

— И поэтому ты оставила меня есть в одиночестве после всего, что я сделал? — наигранно обиженно произнес Теодор, но тень печали все же проскользнула на его лице. Я почувствовала, как неловкость заполнила пространство между нами.

— Так ну и что ты делаешь, садовая фея? — весело спросил он, направляясь к горшкам.

— Ну я... Каспиан оставил семена, и я посадила... ну, знаешь, чтобы не испортились, — произнесла я небрежно, стараясь скрыть, как сильно колотится сердце при мысли о том, что Каспиан решил сделать этот жест.

Я не могла не заметить, как Теодор внимательно осмотрел горшки, его глаза блестели от любопытства. Он наклонился, чтобы рассмотреть семена, и я почувствовала, как волнение вновь охватывает меня.

— Это действительно замечательно, — сказал он, поднимая взгляд на меня. — Я никогда не думал, что ты так увлечешься садоводством.

Я смущенно улыбнулась, не зная, что ответить. Внутри меня боролись чувства: радость от того, что я нашла занятие, которое приносит мне удовольствие, и тревога от того, что я смогла оставить Теодора одного за ужином.

— Поверь мне, Алисия, мои руки способны на многое, — произнес Теодор, его голос звучал низко и уверенно, словно он делился со мной не просто шуткой, а чем-то гораздо более интимным. В его глазах сверкала игривость, а на губах играла загадочная улыбка, которая заставила меня на мгновение замереть.

Я почувствовала, как на щеках поднимается тепло, и смущение окутало меня, как легкий туман. Его слова, полные уверенности и намека на что-то большее, заставили сердце забиться быстрее. Я не могла не представить, что именно он имеет в виду, и это смутило меня еще больше.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, стараясь сохранить спокойствие, но голос мой выдал меня, дрожащий от волнения.

Теодор шагнул ближе, его взгляд стал более серьезным и глаза замерцали изумрудами, и в воздухе повисло напряжение. Он наклонился чуть ближе, и я почувствовала его тепло, словно он был частью этого волшебного места.

— Я имею в виду, что мои руки могут творить чудеса, — произнес он, и в его голосе звучала нотка флирта, которая заставила меня затаить дыхание. — Они могут создавать, разрушать, и, возможно, даже много другого, если ты позволишь мне это сделать.

Я не могла сдержать улыбку, но в то же время смущение накрыло меня с головой. Его слова были как легкий шепот, который заставлял меня чувствовать себя уязвимой и одновременно взволнованной. Я знала, что он шутит, но в его тоне было что-то большее, что заставляло меня задуматься о том, что между нами может быть нечто особенное.

— Ну, тогда давай попробуем посадить что-то вместе, — произнесла я, стараясь вернуть разговор в более безопасное русло, но в глубине души понимала, что этот момент навсегда останется в моей памяти.

Теодор растянулся в улыбке и легко отшагнул от меня словно ничего и не произошло.

— Ну что же, давай посмотрим, — произнес Теодор, наклоняясь над столом с горшками. Его светлые волосы слегка спали на лицо, словно пряча его от меня. Я почувствовала, как рука почти потянулась, чтобы убрать эти пряди, но в последний момент я остановилась, отдернув руку. Что вообще со мной творится? Эти братья точно сведут меня с ума, и в конце концов я окажусь в комнате с мягкими стенами.

— Так ты решила выращивать здесь ингредиенты, я правильно полагаю? — уточнил Теодор, поворачиваясь ко мне и поправляя волосы. Теперь он смотрел прямо на меня, ожидая ответа. Но слова застряли где-то в пересохшем горле, и я лишь кивнула, не в силах произнести ни звука.

— Ты сегодня не многословна, — подметил он с легкой усмешкой, и я почувствовала, как щеки заливает тепло.

— Знаешь, я, наверное, пойду. Давай продолжим завтра, если захочешь, — произнесла я, стараясь вернуть себя в реальность. — Мне захотелось попить, и все-таки, наверное, поесть.