Хозяйка Его Виноградников (СИ) - Шевцова Наталья

– Думай, что хочешь! – огрызнулась она. – Как я и сказала, мне плевать!

– В чем-чем, а в этом я не сомневаюсь! – заметили ей. – Тебе на всё и вся плевать, кроме себя!

– Ты повторяешься! Что пластинка заела?! – парировала она. – Мы сейчас только вдвоем, потому признайся уже, что ты ненавидишь меня лишь за то, что тебе приходится делиться со мной наследством, которое ты бы хотел целиком и полностью заграбастать себе! И при этом заметь, я молчу о том, что ты хочешь целиком и полностью заграбастать МОЁ наследство, которое принадлежит мне по праву рождения!

Как ни мало значило мнение Виктории для Рэя, однако эти её слова задели его за живое.

– Во-первых, для молчащей, ты слишком громко говоришь! А во-вторых, ты прекрасно знаешь, за что я тебя ненавижу! – прошипел он.

– Конечно, знаю, – легко согласилась Виктория. – И я только что озвучила причину! И ты ещё называешь лицемеркой меня! Ты, который годами изображает из себя благородного, кристально честного и добропорядочного! Ты, который ради наследства годами окучивает моего отца, прикидываясь любящим сыном! Ты…

Она обвиняет его в корыстолюбии и непорядочности! ОНА обвиняет ЕГО?! Это было уже слишком. Этого стерпеть Рэй уже не мог. Он развернулся, в мгновение ока преодолел разделяющие их два шага и, схватив её за плечи, втолкнул в очень, кстати, оказавшуюся рядом дверь кладовой.

– Что вы делаете? Отпустите меня!

Испуганная Виктория судорожно хватала ртом воздух.

– А на что это похоже? – поинтересовался у неё злым голосом Рэй. Он стоял так близко, что, когда он говорил, она ощущала на губах его мятное дыхание.

«Хорошо хоть не чесночное, – с облегчением подумала она и тут же мысленно прикрикнула на себя: – Нашла, о чем думать! Тебя, возможно, сейчас убивать будут! И вообще не думать нужно, а вопить, насколько хватит легких, зовя на помощь!»

И она открыла рот, чтобы завопить, но зажавшая ей рот в ту же секунду большая мозолистая мужская ладонь этому воспрепятствовала.

– Мымымм! Мымымм! – только и смогла издать она, вместо «Помогите! Спасите!».

– Какой бы я ни был, но не я, а ты, дорогая моя, пыталась отравить своего отца! – прошипел он. При этом презрения в его голосе с лихвой хватило бы на то, чтобы утопить в нём не только город или страну, но целую планету.

Виктория почувствовала, что она не побледнела, а побелела. Разумеется, она не могла видеть, каким стал цвет её лица, но впервые в жизни она физически ощутила, как от её лица отлила, как ей показалось вся до единой капли, кровь.

– Ме-э! Ме-э! Ммыммым! Ммыммым! Ммыммым! Ммыммыммым! – пытаясь сказать: «Нет! Нет! Нет! Ты лжешь! Я не могла! Я бы никогда! Я бы ни за что!» забилась она раненой птицей в его руках.

– Хммм… возможно, ты, и в самом деле, потеряла память, – увидев в округлившихся от изумления глазах сводной сестры не испуг или злость, как он рассчитывал, а искреннее неверие и возмущение, заметил Рэй. – Что ж в таком случае сообщаю, что с моей памятью всё в полном порядке. И если будет нужно, я с радостью предоставлю её менталистам виджелеса[1] для подтверждения моих слов. И то, что это весьма болезненная, а порой и чреватая неблагоприятными последствиями процедура, меня не остановит. Да, да, – усмехнулся он. – Вот почему ты уехала семь лет назад. Я видел, как ты что-то добавила в чай своему отцу и проследил за тобой до самой его спальни. Спальни, в которой с момента смерти твоей матери он спит один. Осколки этой чашки, кстати, тоже до сих пор хранятся у меня.

– Мымыммымыммымымм! – снова промычала Виктория, пытаясь сказать, что она не верит ни одному его слову.

– Хорошо, я сейчас тебя отпущу, – интерпретировав её мычание по-своему, сказал Рэй и, собственно, отпустил.

– Я не верю тебе! – тут же категорично заявила Виктория. – Я не могла! Я бы никогда! Мой отец хороший человек! И он любит меня! Зачем бы я стала это делать?! – спросила она, убежденная, что приводит неоспоримые аргументы в доказательство своей невиновности и того, что он лжет.

– Затем, что тогда ты думала, что сможешь стать наследницей Дэвида только после его смерти, – сухо ответил Рэй.

– Что-о? Чтобы стать наследницей?! – фыркнула Виктория. – Ты меня совсем за идиотку держишь? Всё, чем бы я стала это арестанткой! А не наследницей! Какой бы беспринципной и алчной я не была, я не могла не понимать, что первой на кого падет подозрение в убийстве моего отца, будут его ближайшие родственники, то есть, я и ты! Поэтому придумай что-нибудь более правдоподобней!

Рэй задумчиво нахмурился.

– Хммм… Похоже ты, и в самом деле, ничего не помнишь…

– Нет, не помню! – огрызнулась девушка. – Сколько раз можно повторять?!

– В таком случае, думаю, тебе приятно будет узнать, что я не держу тебя за идиотку. И что, если бы тебе всё удалось, то стать ни арестанткой, ни каторжанкой тебе не грозило, потому что на чашке нашли бы мои отпечатки…

– Откуда ты знаешь? Отпечатки же не видно невооруженным глазом, – скептически уточнила Виктория, не желая верить в то, что она когда-либо была способна на такую подлость.

– Как я и сказал, я никогда не считал тебя идиоткой, – усмехнулись ей в ответ. – Алчной, беспринципной, аморальной – да, а вот идиоткой – нет, никогда! Так уж случилось, что вот уже много лет я дружен с Подестой[2] Арканции и…

– Подестой? – недоуменно переспросила Виктория, услышав незнакомое слово.

– Да, – неправильно поняв её вопрос, снова усмехнулся собеседник, – с тем самым Подестой, который глава стражи и старший судебный исполнитель нашей славной республики. – Нет, конечно же, я не обратился к нему напрямую, – предупреждая следующий её вопрос, сообщил он, – я просто воспользовался нашей дружбой, чтобы проверить пальчики на осколках, которые остались от моей чашки после того, как ты её типа случайно уронила в ответ на мою просьбу отпить из неё глоточек.

[1] Виджилес или городская стража – патрулировали улицы и могли проводить первичные расследования, арестовывать подозреваемых и передавать их в руки подесты или магистратов для дальнейшего судебного разбирательства.

[2] Подеста — глава судебной и исполнительной власти в городах-республиках. Исполняет функции по поддержанию правопорядка и руководству городскими стражами (Виджилес)

Глава 19

Глава 19

«Он лжет! – пока он говорил, думала Виктория, чувствуя, как холодный пот стекает по её спине. – Он лжет! Я точно знаю, что он лжет! Я не способна на убийство! Возможно, разве что защищая себя… Но точно не на предумышленное и хладнокровное! И точно не из-за денег! Я не такая! Я знаю себя! Мне никогда бы даже в голову не пришла мысль убить кого-либо, преследуя корыстные интересы! Тем более, такого замечательного, доброго и заботливого человека, как Дэвид… то есть, отец! Мой отец! Нет, я не могла! – говорила она себе. – Ведь даже сейчас, не чувствуя к нему дочерних чувств, я точно знаю, что я скорее отдам за него свою жизнь, чем заберу его! Нет, я не могла! Он лжет! Он точно и определенно лжет! ОН ЛЖЕТ!!! – твердила она себе».

И… всё равно не могла себя убедить.

Поскольку чувствовала, что сводный брат ей не врал. Слишком велико было его презрение. Слишком искренним отвращение… Он видел в ней не помеху на своём пути, а нечто одновременно омерзительное и опасное. И он верил в то, что говорил. В каждое свое слово. Она видела это по его глазам. Она слышала это в его голосе. Она чувствовала это сердцем. Он не лгал.

Она пыталась спорить с собой, убеждая себя, что она слишком мало его знает, чтобы что-то видеть по его глазам, слышать в его голосе и чувствовать сердцем, но не могла.

Она смотрела расширившимися от ужаса глазами в его глаза, ища в них хоть малейший проблеск лукавства, хотя бы тень двуличия или плутовства, однако видела в них лишь ледяное презрение и неотвратимую уверенность в собственной правоте.

«Но как же это возможно? – думала она. – Может, он просто не понял, что именно увидел? Но почему же тогда я согласилась уехать из отчего дома? – тут же задала она себе встречный вопрос. Её разум метался, перебирая все возможные сценарии. Она пыталась найти логическое объяснение, которое могло бы примирить её уверенность в своей невиновности с убежденностью Рэя в её виновности. – Почему я не отправила его… Куда он там собирался?.. – продолжала размышлять она. – К менталистам?.. Что за бред? Какие ещё менталисты?.. И он что-то говорил про свою память, которую он готов им предоставить?.. Разве это возможно? Насколько я знаю, нет… Значит, он все же мне врет?..»