Призванный в Бездну (СИ) - Colonel Lt

— Будущую жертву? — закончила Нейфила грустно.

Тяга к свободе, которую я увидел в ней тогда, не потухла, но отдалилась, Её оттеснила усталость, подобно ледяному панцирю, сквозь который просматривались знакомые очертания.

Я кивнул.

— Но даже будь иначе, я бы набросился на неё, а не на тебя.

— Верю, — попыталась улыбнуться она.

— С тобой ничего не делали… ну, те, из экспедиции?

— Делали?.. — Секундное недоумение сменилось пониманием. — Нет. На высших ступенях относятся к больным как к подопытным кроликам, изучают их так же, как и всё, что связано с Бездной. Методично разбирают по кусочкам, чтобы выяснить природу болезни и даров, которые она изредка приносит. Рядовые же безднопоклонники считают людей, заболевших Морфопатией, неудачниками, которых Бездна не сочла нужным одарить истинной силой. Для них прикоснуться к такой, как я, означает навлечь на себя беду. Вдруг болезнь перейдёт на них, закрыв дорогу к правильному перерождению? Но это не мешает им применять кровь заражённых в своих таинствах, — якобы она привлекает внимание Бездны. Иногда они… пьют её.

Она вздрогнула. Было очевидно, что для Нейфилы эта тема была тяжёлой, но я не сдержал любопытства:

— Разве те, кто пьёт кровь, не боятся заболеть?

— Морфопатия не передаётся через кровь. — Девушка прикусила нижнюю губу, прежде чем продолжить: — Никто не знает, как она передаётся. Бывает, заражаются те, кто никогда не встречался с больными, но могут не заразиться те, кто провёл ночь с ними в обнимку. Морфопатия просто… приходит. И от неё нет спасения, кроме клятвы на алтарях Великих Домов. Когда-то давно алтарь был и у Дома Падших, пока другие Дома и алоплащники не разгромили его в отместку за их чудовищные злодеяния. Наверное, то был единственный раз, когда они договорились сделать что-то сообща.

— Нарцкуллу кристаллы на твоей щеке не тревожат.

Нейфила встретилась со мной взглядом.

— Морфопатия поражает лишь людей. Посвящённые же Дома Падших…

Она замолкла, не договорив, но я понял её и так.

Чёрт знает, что с собой сотворили эти ублюдки, но и Верье, и Бонвьин отзывались о человеческом облике с исключительным пренебрежением. Только Нарцкулла, ведомая капризами, сохраняла его, но…

Но люди не выживают, если снести им половину черепа.

— Я хочу попросить кое о чём, — сказала Нейфила.

— Слушаю.

Но девушка не торопилась говорить. С минуту она колебалась, а затем покраснела и выдавила:

— Нет, не важно.

Я закатил глаза.

Надеюсь, это не какая-то девичья придурь.

— Говори, раз начала.

Нейфила глубоко вздохнула и, стряхнув с себя нерешительность, неожиданно твёрдым голосом сказала:

— Когда мы сбежим… Может получиться, что путешествие к сердцу Бездны затянется. Кристаллы разрастутся, и я не смогу ходить или замедлю тебя. Если так случится или меня убьют, забери моё тело. Съешь его. Я хочу принести пользу… хоть так.

Глава 14

— Хорошо, — не задумываясь, сказал я.

Повисла недолгая пауза. Её прервала Нейфила, неловко кашлянув.

— Так быстро?

— Разве ты не это хотела услышать? Если это будет нужно, я тебя съем.

Девушка отвела взгляд и глубоко вздохнула. Дотянувшись до ведра, она подхватила его и встала. Закуталась поплотнее в мешковину — только сейчас я заметил, что она замотала грудь и соорудила подобие повязки на бёдрах, чтобы прикрыться. Ткани не хватило на всё: живот и ноги Нейфилы оставались оголёнными.

Питайся она не только грибами, найденными в коридоре, её фигура, и без того не лишённая изящества, могла бы посоперничать с телами земных моделей. Но без нормальной еды Нейфила была чересчур тощей, на мой вкус.

— Удивлена, что тебя не пришлось уговаривать, но… Спасибо.

Благодарность получилась суховатой. Наверное, Нейфила надеялась, что я начну отрицать, что осмелюсь на такое, буду отстаивать нашу недавно зародившуюся дружбу… или партнёрство? Но я не видел ни одной причины, по которой следовало отказаться.

Её просьба была вполне логичной. Нейфила хотела принести пользу. Она считала, что быстрая и безболезненная смерть лучше медленного затухания от кристальной болезни.

На её месте я продолжил бы бороться с заразой до последнего, однако я не мог требовать такой же решимости от девушки, которая ещё накануне была не более чем бессловесной рабыней. Если мы пробудем вместе достаточно долго, я научу её истинной свободе, но на тот случай, если не успею, она вольна выбрать, как именно погибнет.

При этом людские этика и мораль не трогали меня.

Новый мир был чересчур суров для самообмана: я превратился в безликого, а безликие питались в том числе и людьми. Цепляться за земные представления о недопустимом было бы глупо. Тем более что я их уже нарушал — вспомнить хотя бы труп того искателя…

К обещаниям мой обновлённый кодекс, впрочем, не относился. Если уж на то пошло, я предпочитал держать обещания не из страха перед последствиями, неизбежной карой свыше или другой подобной глупостью. Просто мне было приятно думать о себе как о том, кто крепко держит слово, данное союзнику, вот и всё.

После того как Нейфила наполнила ведро водой, я забрал его, и мы вышли в коридор. Девушка отмалчивалась: я не знал, что она успела вообразить о наших отношениях, однако она, похоже, несколько дулась из-за того, как быстро я согласился на её предложение.

Нейфила остановилась у особенно большой колонии плесени, захватившей выцветший ковёр. Девушка задрожала. Выучка, приобретённая ею в рабстве у старухи, требовала броситься на пол и начать оттирать грибок. Нейфила искоса посмотрела на меня, сглотнула и обняла себя за плечи. Усевшись у стены, она телекинезом подняла тряпку и принялась водить ей по чёрным пятнам. Спустя полминуты ветошь застыла: силы Нейфилы иссякли. Она вытерла пот со лба, провела пальцами по кристаллам на щеке и поймала мой взгляд.

— Тренировка, — глухо сказала она. — Даже мой скромный дар можно развить, пусть и немного. К тому же если гос… старуха заявится внезапно, будут хоть какие-то следы уборки.

Я не стал упоминать о том, что за нами присматривает Верье, который заблаговременно сообщит о появлении Нарцкуллы. Не всеми секретами стоило делиться сразу. Даже о том, что ведьма определилась с тем, когда произойдёт жертвоприношение, было лучше пока не говорить, чтобы не нервировать Нейфилу. Так что я пожал плечами, прикрыл глаза и погрузился вглубь себя, чтобы продолжить развитие облика Каттая.

* * *

Время в аванпосте мчалось с безумной скоростью — точнее, так казалось, потому что мне всегда было чем заняться. Я должен был подготовиться к схватке со старухой, насколько это было возможно. И не только к варианту, когда я триумфально побеждаю и захватываю пещеру для себя, но и более мрачным сценариям, которые включали в себя сорванное убийство ведьмы и побег как можно дальше до того, как она придёт в себя после покушения. Для этого требовалась не только грубая сила, но и знания.

Однако обо всём по порядку.

Работа над телом Каттая продвигалась медленно, но уверенно. Приноровившись к изменениям его мышц, я редко допускал ошибки, если преображал плоть понемногу. Уплотнение там, утолщение здесь — ещё случались казусы, например разрыв сухожилий из-за неосторожности, однако они свелись к минимуму. По ощущениям я был близок к прорыву на стадию Зарисовки, но пока находился на Эскизе.

Я методично укреплял каждый мускул в теле, периодически поднимая Нейфилу для проверки их работы. Если в начале я не мог даже оторвать её от земли, то спустя неделю я уже уверенно держал её на одной руке.

Девушка смущалась, но открыто не протестовала. Казалось, её больше не заботило, что моей истинной формой можно пугать до ночных кошмаров лавкрафтовских чудовищ. Хотя немалую роль в этом сыграло то, что я старался не являть ей облик безликого. Она наверняка подавила воспоминания о том, каким я был на самом деле.