Я указал панцирю направление движения, он плавно заскользил по воздуху, а я решил использовать это время с пользой и предупредил спутников:
— Я буду тренироваться, не отвлекайте меня без крайней нужды.
— Опять? — удивилась Хрули. — Ван, ты только что три часа Урну чистил, до этого жилу уничтожал, меч очищал, души освобождал… Может, отдохнешь?
— Отдыхать буду когда закончу, — ответил я, доставая четки.
Я взял одну бусину из четок и сосредоточился.
Двенадцать секунд. Это мой текущий рекорд удержания Символа внутри бусины. Мало. Слишком мало для реального боя.
Но теперь я знал, в чем была моя ошибка. Раньше я пытался контролировать Символ, удерживать его силой воли, как сжимаешь кулак. А это… это неправильно.
Символ — не враг. Это продолжение меня. Часть моей Ци, моей воли, моего Дао.
Его не нужно удерживать. Нужно позволить ему существовать. Просто быть.
Я выдохнул, очищая разум, и начал создавать Символ внутри бусины. Он формировался медленно, линия за линией и каждый штрих пропитывался Просветленной Ци. Но на этот раз я не сжимал его в тиски воли. Я просто давал ему проявить себя, будто он там был всегда и лишь ждал момента, когда его призовут.
Символ вспыхнул и застыл внутри прозрачной бусины.
Одна секунда.
Пять секунд.
Десять…
Пятнадцать…
Моя голова начала раскалываться. Пот выступил на лбу. Но я не сдавался.
Двадцать секунд.
Двадцать пять…
Из носа потекла кровь.
— Ван! — испуганно вскрикнула Хрули.
Я разжал пальцы. Символ внутри бусины растворился, и я тяжело задышал, вытирая кровь.
— Всё нормально, это просто кровь, небольшое перенапряжение. Зато спрогрессировал.
«Ты себе мозг порвешь, если будешь так усердствовать. Тренировки — это хорошо, но убивать себя — плохо».
— Я просто ищу границы. — отмахнулся я.
«Ты их уже нашел. Вместе с кровью из носа».
Я промокнул лицо краем одежды и снова взялся за четки.
На этот раз я действовал медленнее, внимательнее. Создавал Символ не торопясь, позволяя ему формироваться естественно.
И вдруг… что-то щелкнуло.
Символ внутри бусины вспыхнул и начал светиться сам по себе. Не потому что я его удерживал, а потому что он… жил! Я не контролировал его. Он был частью меня, но одновременно — сам по себе. Как дыхание. Как сердцебиение. Это было максимально странное ощущение. Я такого раньше не чувствовал.
Тридцать секунд прошли.
А потом сорок…и пятьдесят…
Минута…
И никакой головной боли. Никакой крови. Значит, мой изначальный метод через контроль был неправильным и обречен на неудачу?
Символ внутри бусины продолжал светиться, стабильный и спокойный. Я мог удерживать его так, наверное, бесконечно долго. Пока хватало Ци и ощущения отсутствия контроля. Я понимал, что прикажи я четке полетать или атаковать кого-то, всё станет сложнее, но для начала — просто удержание.
Если я могу «запечатать» Символы в бусинах заранее, то во время боя мне не придется тратить время на их создание. Я просто выпущу готовые. Это увеличит скорость моей атаки в разы.
Мысль воодушевила.
Десять бусин. Десять запечатанных Символов, готовых к использованию в любой момент. И их сила потенциально больше, чем у меча. Это полностью меняет мои возможности в бою.
— У тебя такое лицо, — заметила Джинг, — Как будто ты только что нашел клад.
Я усмехнулся.
— Можно сказать и так.
Следующий час я провел в экспериментах. Пробовал запечатывать разные Символы в разных бусинах. Защиту. Очищение. Изгнание.
Лисы наблюдали с восхищением как четки одна за другой начинали светиться изнутри радужным светом.
Когда я закончил, все десять бусин моих четок светились изнутри, как маленькие радужные фонарики. Теперь я был готов к бою в любой момент.
— Ван, мы снижаемся, — вдруг сказала Ло-Ло.
Я поднял голову и увидел, что панцирь действительно начал опускаться к пруду, который я и отметил для нас как следующую остановку на карте сектантов.
— Хороший пруд — сказала улитка. — Чистый, наполненный Ци. Идеальное место для короткого отдыха. И потому что кто-то, — она ткнула антенной в кувшин, — просто умоляюще смотрит на воду уже полчаса.
Действительно, Лянг высунулся из кувшина по самые жабры и смотрел вниз так тоскливо, что хотелось немедленно нырнуть вместе с ним.
Панцирь плавно опустился на берег небольшого пруда, спрятанного среди деревьев. Вода в нем была удивительно чистой, почти зеркальной, и я чувствовал исходящую от нее мягкую, спокойную Ци. Хорошее место. Оно, естественно, находилось на краю диких земель. Мы недалеко отдалились от Иньских жил.
Я закрыл глаза, наслаждаясь тишиной и покоем этого места. Птицы пели в ветвях, вода тихо плескалась, ветер шелестел листвой. Никакого зла. Никаких демонов. Никаких ловушек.
Просто… жизнь.
Вот бы так всегда.
И вдруг вода в пруду взорвалась.
Огромная, размером с повозку, жаба вынырнула из глубины, взмыв на несколько метров в воздух. Вода каскадом стекала с ее золотисто-зеленой кожи, брызги сверкали на солнце, а из пасти доносился радостный крик:
— Праведник! Я нашла тебя!
Лисы взвизгнули и шарахнулись в стороны.
Лянг с воплем нырнул под воду.
Ло-Ло подняла антенны в боевую готовность.
А я…
Я просто замер, узнавая эту жабу. Да и как ее можно не узнать, если вокруг нее закружились тысячи монеток.
— Чунь Чу?
Глава 13
— Спокойно, — махнул я рукой остальным, — Свои.
Жаба сделала еще один прыжок и приземлилась прямо возле нас, окатив водой. Тысячи золотых монеток, закружившихся вокруг нее, как рой пчел сверкали на солнце.
— Праведник! — взволнованно квакнула она, — Я искала тебя столько дней! У меня столько вопросов! Как мне найти свой Путь? Что значит отдавать по-настоящему? Почему небо голубое? А почему вода мокрая? А что если я отдам все монеты, останусь ли я жабой? А если…
— Стоп-стоп-стоп! — поднял я руку, пытаясь остановить этот поток сознания. — Чунь Чу, давай по порядку. Медленно. И желательно по одному вопросу за раз.
— Ладно, про воду и Небо я пошутила, — встряхнулась Чунь Чу, — Но про остальное — нет. У меня накопилось много вопросов. Я так давно не покидала свое болото, а тут…
— Ха! — недовольно фыркнула Джинг, отряхиваясь от воды. — Смотрите, болотная квакушка научилась говорить! Чудеса, да и только!
— И даже монетками разбрасывается, — добавила Хрули, выжимая свой мокрый хвост. — Прогресс налицо, она научилась отдавать! Хотя лицо-то у нее все такое же — зеленое и бородавчатое!
— Некоторые особы не умеют появляться изящно, — надменно сказала Ло-Ло, глядя на жабу.
БАМ! БАМ! БАМ!
Две золотые монетки со свистом пролетели возле меня и с точностью снайпера ударили лис по лбам. Обе взвизгнули и повалились на спины, держась за головы. Улитка, ожидаемо, от монетки уклонилась.
— Ай! — завопила Хрули.
— Больно же! — возмутилась Джинг.
Чунь Чу довольно квакнула:
— Я учусь делиться! Вот, поделилась с вами шишками на лбу! Кхм… Промахнулась… Ну, ничего…
Я тихо хохотнул.
Лянг не тихо, да еще и добавил, высунувшись из кувшина:
— Жаба делает успехи! Такая раздача золота определенно хорошо скажется на характере этих хвостатых.
Жаба-скряжник повернулась к нему, и ее глаза засветились от благодарности:
— Спасибо, карп! Хоть кто-то замечает мои старания! Я ведь тренировалась! Каждый день пыталась «делиться» с теми, кто мне встречался!
— Кхм… Может, тогда и мне кинешь пару монеток? — осторожно спросил Лянг, — Золотых, конечно, а не ту медную подделку, которой ты приложила лис.
— Разглядел таки? — прищурилась она.
— Что я, золото не отличу от барахла медного?
— Она пахнет болотом, — подала голос Ло-Ло, сморщив свои антенны. — Очень сильно пахнет болотом и жадностью. Плохое сочетание.
Кольцо золотых монет вокруг Чунь Чу завращалось быстрее.
