Охотники за дурью (СИ) - Путилов Роман Феликсович

Показав тоскливому охраннику на входе служебное удостоверение, я поднялся на четвертый этаж и двинулся по длинному коридору, конец которого перегораживали какие-то некрашеные ворота, снабженные калиткой и механическим цифровым замком. Звонок или иное средство коммуникации на ворота повесить позабыли, поэтому пришлось долбить по железным створкам кулаком. Ну как долбить? Сначала я деликатно постукивал пальчиком, потом двумя, лишь потом стукнул кулаком, так что громоздкая конструкция загудела, как медный колокол на звоннице.

За моей спиной тут-же распахнулась дверь и в коридор выглянуло злобное лицо знакомого опера из БХСС:

— Какого хера! А, это ты? Тебя сюда законопатили?

Знакомый вышел, пожал мне ладонь, после чего с разбега ударил ногой по воротам и заорал:

— Эй, придурки, открывайте, тут к вам пришли!

Тут же за воротами скрипнула дверь и в узкой прорези появилось морда, изрядно заматеревшего со времен нашего расставания, опера Наглого.

— Че надо? — он, безусловно узнал меня и теперь, чувствуя себя в безопасности за металлическими воротами, решил поглумиться над старым недругом.

— Ну ладно, вы тут дальше сами разберетесь…- опер БХСС хлопнул меня по плечу и двинулся к себе, довольно улыбаясь.

— Че тебе здесь надо, Громов? — Наглый рассматривал меня через прорезь, явно не собираясь открывать.

Если метод работает, зачем его менять? Я со всей дури пнул по воротам, так что они противно загудели в диапазоне ультразвука.

— Хорош шуметь! — в прорезе ворот появился мой второй нехороший знакомый, опер под оперативной кличкой «Кролик»: — Шеф сказал, что еще один звук и…

Видимо, неизвестный мне шеф был в большом авторитете. Наглый мгновенно щелкнул замком и замер у стены в оборонительной стойке, не сводя с меня злобного взгляда, пока я не прошел мимо, видимо, опасался немедленного физического возмездия.

Дверь первого кабинета была открыта нараспашку. В огромной комнате было расставлено с десяток столов, несколько сейфов, у одного из столов столпилось несколько человек в «гражданке». Дверь дальнего кабинета имела, напечатанную на листе бумаги, табличку, на которой было написано «Начальник отделения Поспелов. Старший оперуполномоченный». Фамилии старшего опера не было, но мне не понравилась фамилия начальника отделения.

Понимая, что в этом отделе мне точно не служить, я рванул на себя дверь второго кабинета.

В такой-же огромной, как и первая, стояло три стола, три сейфа и три шкафа, а у окошка, за столом, сидел и с улыбкой глядел на меня старший лейтенант милиции Поспелов Максим Викторович, мой неудачный приятель из городского управления.

Глава 2

Глава вторая

Новое назначение.

Декабрь 1994 года.

Помещение Отделения «О» Дорожного РОВД.

— И зачем? — я встал перед столом начальника отделения или группы, хрен знает, приказа я все равно не видел, да и видеть не хочу категорически.

— Ты думаешь я сюда рвался? — криво усмехнулся Максим.

Ну да, как-то трудно себе представить, чтобы человек добровольно сменил перспективное кресло в городском управлении на занюханный Дорожный РОВД. Я даже не уверен, что он не потерял в потолке звания по должности.

Года два назад я бы вскочил и вышел из кабинета, крикнув на ходу «Я с тобой работать не буду!», но сегодня я молчу, взяв паузу на раздумье. Уверен, что еще позавчера Максим не знал о своем «карьерном росте», а, значит, кто-то, кто обладает, как там по науке, административно-распорядительными функциями, за один день организовал отдел, переместил десяток людей, выделил помещение, со скандалом выгнав отсюда не последних людей в городской милиции.

— Что за отдел? Чем заниматься будет?

— Будем заниматься, мой друг, наркотиками, той самой дурью, что захлестывает город через южную границу. Отделение при Дорожном РОВД, но как бы межрайонное, четыре центральных района закрывает. Принято решение, что линии в каждом райотделе, по одному-два человека, у которых сил хватает только отчеты писать, сколько «пепсы» человек с улицы с травой доставили, дело неперспективное. С нас реально планируют спрашивать за «веса», за оптовые партии, но и просто «сбыт» никто не отменял. Сейчас приедет человек из городского отдела ОБНОН, расскажет, что и как правильно оформлять. Ну и собачку твою я имею в виду, доплата за работу с ним и на содержание его тебе уже оформили, так что…

— Собаки одной мало, надо две, и лучше, если вторая будет маленькая, типа спаниеля американского или таксы, чтобы в любую щель могла залезть, в квартире, к примеру, обыск или осмотр делать.

— Да с этим договорено, если надо, то заявку на областной питомник делаем и, если собака свободна, то ее привозят оттуда.

— Не пойдет.

— Почему не пойдет? — удивился Максим: — Все уже договорено, приказ подписан…

— У тебя сколько людей в отделении по штату?

— Десять человек, в наличии восемь.

— Суточные дежурства по РОВД эти люди будут ходить?

— Э? Не уточнял. — Максим завис на несколько мгновений.

Я прикинул штатную численность отделения уголовного розыска Дорожного РОВД, соотнес с численностью этого новообразования…

— Это получается два дежурства в месяц, как минимум, и две вечерние смены на поддержку дежурного опера в вечернее время, соответственно. Но, все равно, у тебя народу лишь в два раза меньше, чем во всем местном уголовном розыске. Они дают одно раскрытие в день, с тебя значит будут требовать минимум пятнадцать раскрытий в месяц. Не знаю, получится или нет, если вся толпа будет по одной теме работать. А если разбить на две бригады, то надо второго кинолога с собакой на «постоянку» в отдел, потому что дорога до питомника, дорога обратно, там пока собачку соберут, на круг получиться три часа, как минимум, и машина твоя должна за собакой мотаться. Там, в питомнике, две машины — одна под начальником, а вторая — бортовой грузовик для хозяйственных нужд, так что, не знаю, что там в приказе написано, но привозить собаку ты будешь своими силами, поверь.

— Паша, я тебе, может быть, новость скажу…- строго заговорил Максим: — Но мы люди в погонах. Есть приказ, который умные, не чета нам, люди сочиняли, у начальника областного управления подписывали и, поэтому, мы этот приказ будем выполнять.

— Понял вас, Максим Викторович. — я встал: — Разрешите идти?

— Куда ты собрался? В кадры, рапорт на перевод писать? Извини, но бесполезно. И, кстати, рапорт на увольнение писать тоже бесполезно. Ты отсюда, пока не будет решения свыше, уйдешь только на зону, и не факт, что на «красную». Так тебе просили передать. — озвучил Максим мои недавние мысли: — И не думай, что сможешь отскочить, как до этого отскакивал. С тобой церемониться не будут, задержат над трупом с дымящимся пистолетом в руках.

— Спасибо за исчерпывающую информацию, но я пока собирался к операм в кабинет пройти, пока там не все столы заняли, а то достанется стол возле мусорной корзины…

— Там возле каждого стола есть мусорная корзина. — отрезал начальник: — А выбрать ты можешь между этих двух столов, так как сидеть ты будешь здесь. Старшие опера, а ты один из них, будут сидеть в этом кабинете.

— Ты извини, но это недальновидно, Максимка. — я хлопнул парня по плечу, так что он скривился, как будто разжевал целый лимон: — Если все начальство будет отсиживаться здесь, то оно не будет знать, чем подчиненные занимаются, а это, обязательно, вызовет утрату контроля за личным составом и негативные последствия. Так что, я, в любом случае, буду сидеть там. А тебе рекомендую посадить сюда опера по фамилии Шадов, не пожалеешь. Очень перспективный молодой человек, с гибкой психикой и моральными качествами.

Не слушая, что орет мне в спину Максим, я вышел из начальственного кабинета и толкнул дверь в соседний.

Семь человек, при моем появлении, замолчали. И молчание было такое вязкое, как будто они только что обсуждали меня, причем в негативном контексте.