Гарем на шагоходе. Том 11 (СИ) - Гремлинов Гриша

Дюжина «Мухолётов» были разбросаны по всей долине, словно их смахнули с неба гигантской мухобойкой. Ни один не уцелел. Некоторые ещё дымились, превратившись в бесформенные, обугленные комья металла. От других остались лишь фрагменты. Оторванное, похожее на стрекозиное, крыло, торчащее из земли под неестественным углом. Раздавленная кабина с расколотым фасеточным стеклом. Сегментированное «брюхо», разорванное пополам, из которого торчали пучки проводов и шлангов, похожие на внутренности.

Один из штурмовиков рухнул прямо на спину «Кинг-Конга», его искорёженный фюзеляж слился с мёртвой бронёй Волота в единую, уродливую скульптуру. Другой, видимо, подбитый ракетным залпом, разлетелся на сотни мелких осколков, которые дождём осыпали землю вокруг останков «Серпента». Почва под ними была выжжена и покрыта дымящимися, пузырящимися проплешинами там, куда попала кислота.

Солнце било в глаза, отражаясь от тысяч осколков и оплавленных поверхностей, создавая сюрреалистическую картину из света, тени и абсолютного разрушения.

— Ох, ты ж блин… — выдохнула Кристалл, забыв на мгновение о всяком аристократизме. Её носик втянул аромат химикатов и сразу наморщился. — Какая вонь! Я сейчас задохнусь!

— Дыши глубже, принцесса, — протянула Изольда. Несмотря на свой плачевный внешний вид, она смотрела на это побоище с мрачным восхищением. — Это запах силы. Чистой, абсолютной, неразбавленной силы.

— Это запах помойки! — взвизгнула Кристалл. — Мы стоим посреди свалки! Гигантской, вонючей, дымящейся свалки!

— Какая экспрессия! Какая фактура! — пробормотал Орион, с восторгом художника обводя взглядом поле боя. Он спустился вниз с помощью вытянувшихся волос и подошёл к оторванному крылу «Мухолёта». То переливалось на солнце всеми цветами радуги, как крыло дохлого жука. Вампир благоговейно коснулся его пальцем. — Посмотрите на эти линии… Совершенство формы, уничтоженное совершенством силы! Это же поэма, написанная огнём и сталью! Хаос, порождающий новую, ужасающую красоту! Я должен это зарисовать!

— Позже займёшься своим искусством, — пробасил Лазарус. Он не восхищался. Он просто оценивал. — Двенадцать штук. Он уложил все двенадцать. Один. Против двенадцати. Хорошая работа.

— Не один, — поправил его Кассиан, который уже достал свой блокнот и что-то быстро в нём строчил. — Не стоит забывать о тактическом преимуществе, которое давал стационарный огневой комплекс «Мехатиран-27». Это классический пример асимметричного боя, описанный ещё в трактатах генерала К’Зарра. Стратегия «наковальня и молот». «Мехатиран» выполнял роль «наковальни», принимая на себя и сковывая часть сил противника, в то время как мобильная единица, «Избушка», действовала как «молот», нанося решающие удары. Блестящее исполнение. Просто блестящее. Нужно будет запросить у капитана бортовые записи для детального анализа.

Близнецы, Никс и Эреб, стояли чуть поодаль. Они не говорили ни слова. Просто синхронно повернули головы, когда один из разбившихся «Мухолётов» внезапно взорвался. Затем так же синхронно посмотрели на избушку, стоявшую невредимой посреди этого хаоса. В их пустых красных глазах промелькнуло нечто, похожее на восхищение.

Валериус молчал дольше всех. Он медленно шёл по полю боя, переступая через обломки. Его лицо было непроницаемым, но в глубине глаз горел холодный, расчётливый огонь. Он видел не просто груду металлолома. Он видел картину боя. Он видел, как Волк использовал трупы врагов как укрытие. Он видел следы от лазерных выстрелов — идеально точные, хирургические разрезы, не оставлявшие шансов. Он видел воронки от кислотного дождя и понимал, какой ад творился здесь несколько минут назад.

Он остановился и посмотрел на избушку. Этот нелепый, несуразный шагоход на куриных ногах, который только что в одиночку уничтожил эскадрилью новейших штурмовиков.

И он понял.

Волк был не просто сильным воином. Не просто умелым тактиком. Он был чем-то большим. В этом мире, где всё решала грубая сила и огневая мощь, он был божеством. Жестоким, прагматичным, безжалостным богом войны, для которого уничтожение дюжины врагов было не подвигом, а просто работой. Очередной задачей в списке дел на сегодня.

«Мы поставили не на ту лошадь, — подумал Валериус, вспоминая Зубоскала и его высокомерную самоуверенность. — Мы цеплялись за прошлое, за чистоту крови и древние традиции, пока мир менялся. А он… он и есть этот новый мир. Он его олицетворение. И служить ему — не унижение. Это единственный разумный выбор. Единственный способ выжить и, возможно, снова возвыситься».

В этот самый момент, когда он пришёл к этому выводу, в его ухе ожил наушник от коммуникатора. Резкий, лишённый всяких эмоций голос Волка вырвал его из философских размышлений:

— Валериус. Представление окончено. Надеюсь, вы все насладились фейерверком.

Валериус вздрогнул.

— Мы… да, капитан. Впечатляющее зрелище.

— Рад, что вам понравилось, — в голосе Волка не было ни капли радости, только сухая деловитость. — А теперь возвращайтесь к работе. «Мехатиран» сам себя не починит. Ди-Ди докладывает, что из-за вашей драки мы потеряли два часа и триста литров гидравлической жидкости. Я хочу, чтобы к закату эта потеря была компенсирована тройным усердием. Вы меня поняли?

— Поняли, капитан, — ровным голосом ответил Валериус, бросая испепеляющий взгляд на Изольду и Кристалл, которые тут же съёжились.

— Вот и отлично. Конец связи.

Коммуникатор замолчал. Валериус медленно опустил руку. Весь его пафос, все его размышления о богах и силе испарились. Осталась только суровая реальность. Они — ремонтная бригада. И у них есть работа.

Он медленно повернулся к своим подчинённым, которые всё ещё стояли, разинув рты, глядя на дело рук своего нового хозяина.

— Вы всё слышали, — сказал Валериус. — Перерыв окончен. За работу. И если я услышу ещё хоть одно слово жалобы, хоть один писк, хоть один лишний вздох… я лично засуну виновного в сопло ближайшего «Мухолёта» и посмотрю, что останется после детонации боекомплекта.

Он посмотрел на Кристалл.

— Особенно это касается тебя. Ты будешь работать за двоих. И зачищать последствия вашего… недоразумения.

Кристалл открыла рот, чтобы возмутиться, но, встретившись с его взглядом, захлопнула его и молча кивнула.

— Двигайтесь, — скомандовал Валериус.

Альпы, как стайка нашкодивших школьников, понуро поплелись обратно к «Мехатирану», оставив своего лидера одного посреди поля смерти. Валериус ещё раз обвёл взглядом это грандиозное побоище, затем посмотрел на избушку и криво усмехнулся.

Да, он определённо бог войны.

И очень, очень требовательный работодатель.

Глава 15

Белоснежка в блестках

Кристалл страдала. Каюта Сэши стала её персональным филиалом ада. Если бы кто-то решил создать пыточную камеру для гота, он бы просто скопировал это помещение один в один. Стандартные панели обшивки были закрыты мягкими розовыми протекторами. Дежурное освещение заменено розовыми светодиодами. На полу лежал пушистый розовый ковёр. А ещё игрушки. Горы игрушек. Плюшевые котики, зайчики, медведи и какие-то неведомые существа с огромными глазами смотрели со всех полок. На полу валялись мячики и размотанный клубом пряжи. Постель была застелена, разумеется, розовым бельём с изображением радужных единорогов.

Венцом этого безумия был огромный, вмонтированный в стену экран, с которого непрерывным потоком лилась патока. Шёл какой-то мультсериал про поющих бельчат, которые решали все проблемы с помощью дружбы, обнимашек и песен с припевом, от которого хотелось проткнуть себе барабанные перепонки.

В центре этого розового апокалипсиса, на маленьком розовом пуфике, сидела Кристалл. Чистокровная альпа. Наследница древнего рода. Хищница, чей взгляд мог заморозить кровь в жилах… Сейчас она была одета в пышное розовенькое платье с рюшами и кружевами, которое Сэша с торжественным видом достала из шкафа и сообщила, что ходила в нём с Волком на бал. И там было так, кити-кити, весело!