Трактир "Бойкая щучка" (СИ) - Гринерс Эва

Мне стало очень неуютно находиться здесь с ним наедине.

- Прекрати преследовать меня, - резко ответила я. - Не надо никаких цветов и никаких визитов. И разговаривать нам с тобой не о чем.

Алехандро оказался рядом со мной в одно мгновение, как будто кот метнулся тенью.

- Габриэла, ты можешь обманывать сколько угодно себя, можешь пытаться играть передо мной. У тебя всё равно не получится, - прошептал он с таким выражением, что у меня вся кожа мурашками покрылась. - Посмотри мне в глаза…

Я подняла голову и поймала его взгляд. От темноты и глубины которого меня качнуло, как будто закружилась голова.

- Оставь меня в покое, пожалуйста, - сжав зубы процедила я, - не появляйся на моей земле, иначе…

- Габи, ты считаешь меня врагом, я понимаю. И то, что я виноват перед тобой, тоже. Но то, что между нами есть и будет всю жизнь, тебе не забыть и не вычеркнуть. Это было сложное время, и я готов искупить свою вину. По-настоящему искупить.

Алехандро полез в карман, а я отступила на несколько шагов в сторону дома. Однако, любопытство всё же не давало мне уйти совсем, хотя возможность у меня сейчас была.

- Вот, возьми. В доказательство моего к тебе отношения. Забирай.

Алехандро протянул мне какой-то лист бумаги. Машинально я взяла его и развернула. Однако, в темноте ничего не смогла разобрать.

- Бери-бери, прочитаешь дома, - произнес он, развернулся и ушел прочь. Вскоре его шаги стихли, а я развернулась и пошла домой, сжимая в руке лист бумаги, гадая, что же там.

Глава 32

Около четырёх часов дня был собран практически военный совет. На палубе “Бойкой щучки” вокруг самого большого столика собрались все: Карла с доктором Пересом, Паблиньо, брат Карлы Уго и Рауль.

Я всё поглядывала в сторону мостика. Ждала еще одного, вернее, двоих. С самого утра, как только Серхио явился на работу, я отправила его с запиской к Кайо Диасу: мне был необходим его профессиональный совет. Ибо как мне поступить правильно не знала ни я, ни один из моих друзей.

То есть мнение у каждого из них, как стоит сделать, было, но чем это обернется в итоге, никто понятия не имел.

Большинство присутствующих склонялись к мысли, что нужно “брать и бежать”. Дело в том, что на листке бумаги, который вручил мне Алехандро, оказалась дарственная на мою землю. Сомнений в том, что это тот самый документ, не было. Составленный по всем правилам, заверенный гербовыми фамильными печатями и какими-то неизвестными мне оттисками. Сим заверялось, что участок береговой линии отписан Давиду Ловейра за неоценимые заслуги и в качестве глубочайшей признательности в полном соответствии с законами и традициями **панской монархии.

- Дорогая, я не пойму, что тебя смущает, - в который раз повторяла Карла в недоумении. - Теперь, когда документ у тебя на руках, ты свободна от обязательств.

Я снова посмотрела в сторону мостика.

- Ты всё время забываешь о долговой расписке, Карла! Если бы Гонсалесы решили отцепиться от меня, то Алехандро отдал бы мне и её. Недели через две явится он или папаша его - не к ночи будь помянуто - на правах хозяев.

Нервничая, я подозревала, что поступок младшего Гонсалеса это какой-то подвох, провокация. Может, он решил усыпить мою бдительность, чтобы я не искала способ найти деньги самым срочным образом?

Эту мысль, кстати, поддержал доктор Перес.

Паблиньо каждую минуту протирал очки и морщил лоб: усиленно думал.

- Возможно, в долговой расписке допущены какие-то ошибки и неточности, - наконец выдал он. - Она может не иметь юридической силы.

Я махнула рукой:

- Хорошо бы, конечно. Но сильно рассчитывать на это не стоит. Наверняка Гонсалес-старший консультировался с кем-то. И, кстати, почему вы все забываете о моральной стороне вопроса?

- О какой? - спросили “члены совета” хором.

- Алехандро принес мне этот документ в знак залога дружбы и хорошего расположения. Думаю, это только наживка, а подсекать он будет с помощью расписки. Если, конечно, его план в этом. Только я не понимаю, по большому счету, зачем…

- Он так сильно хочет восстановить добрые отношения с тобой, Габи, - лукаво подтолкнула меня локтем в бок подруга. - Ты ему очень нравишься, если не сказать больше.

- Ой, брось, - покраснела я, - так нравлюсь, что заставил в тюрьме просидеть ни за что.

- Габи, а ведь Карла права, - поддержал возлюбленную Марио Перес, - в тот момент Алехандро был потрясен исчезновением отца и поступил так, как поступил. Сейчас, когда всё в порядке, он вполне естественно может хотеть вновь дружить с тобой.

- Дружииить… - протянула Карла и рассмеялась. - Милый, ты такой старомодный.

Паблиньо поднял руку, привлекая внимание к себе.

- Вот хоть мне это и неприятно, но я согласен, что дело в этом. К тому же, если он женится на Габриэле, земля всё равно что его станет, так что он ничего не теряет.

Я чуть не задохнулась:

- Да что вы все городите! Прекратите немедленно, я слышать этого не хочу!

В самом деле, мне было очень противно, хоть я и выдвинула эту версию первой. Но после того, как друзья разложили всё как по нотам, стало невыносимо.

- Габи, да кто же тебе говорит соглашаться быть его подружкой или невестой, - Карла покачала головой, словно говорила с неразумным ребенком. - Вымани у него расписку под любым предлогом и пошли его подальше!

- Что значит - под любым предлогом? - брезгливо поморщилась я.

- Ну, там, вызови его на разговор. Скажи, что веришь в его добрые намерения и хорошее отношение, запудри мозги, назначь свидание в честь примирения…

- Ну вот еще, - вскричала я. - Слава Богу, Кайо еще не появился. Вот бы слушал всю эту чепуху.

- А вот как раз появился, - произнес до этого молчавший Уго. - И Серхио с ним.

Я поднялась, чтобы встретить вновь прибывших.

- Только попробуйте болтать эти глупости при Кайо! Мне нужен серьёзный разговор и достойный выход из ситуации, а не игрища эти.

Карла хихикнула, не сдержавшись, а я показала ей кулак в складках платья.

- Здравствуй, Кайо! - я помахала ему рукой и дождалась у поручней, пока они с Серхио поднимутся.

- Кто-то сегодня делал закупку? - деловито спросил наш кудрявый юный су-шеф. - Я, пожалуй, сразу на кухню. Скоро же люди придут, ох…

Он ворчал, удаляясь. Мы с Кайо улыбнулись ему вслед.

- Спасибо, Серхио! - крикнула я. Затем повернулась к Диасу: - Такой ответственный, ужас.

- Хороший парень, - кивнул мой адвокат. - Рассказывай, Габи, что случилось. Этот партизан ни слова не вымолвил по дороге.

- Да вот, понимаешь… В общем, Алехандро Гонсалес вернул мне документ на землю.

Кайо кивнул.

- Так, хорошо, и расписку, надеюсь?

- А вот расписку нет. Я сначала вообще не поняла, что он такое мне отдал. В темноте не разглядела. Поэтому не спросила, - тут я почувствовала, что краснею. Мои слова показались мне двусмысленными, и я чуть было не начала объяснять, при каких это произошло обстоятельствах. Но сдержалась. Оправдываться было противно.

Кайо и вида не подал, что что-то не так.

- Но он же объяснил как-то свой поступок? - спросил Диас.

А я подняла глаза к небу, надеясь, что оно подскажет мне, как ответить так, чтобы не чувствовать себя идиоткой.

- В знак дружбы, - коротко сказала я, решив не мудрить, и говорить так, как есть.

Кайо хохотнул коротко:

- С такими друзьями и враги не нужны. Ну вот что: в принципе, мне всё ясно. Расписку он для чего-то придержал у себя. Осталось только выяснить, для чего. Если тебе неудобно с ним разговаривать, я сейчас же отправлюсь к нему.

Я охнула:

- А…а ты уверен, что так будет лучше?

Кайо пожал плечами.

- У тебя мало времени, чтобы собрать и вернуть ему долг. Но я могу помочь тебе, если заложу дом… Тогда времени будет больше.

- Ни в коем случае, - отрезала я, - давай исходить из того, чем располагаю я сама.