– Да, конечно, я помогу, – в голосе дракона проскользнула надежда. Он слишком сильно переживал и готов был на всё ради спасения детей. – А остальные? Им можно помочь?
– Всё зависит от того, насколько быстро выясним, что это за тварь и как именно она уводит Тени, – ответила, направляясь к палате, – пока вопросов гораздо больше, чем ответов. Нам пришлось работать вслепую, и даже сейчас нет никаких гарантий.
Больше Кристоф ничего не спрашивал. Когда вошли в палату он молча замер у постели самого маленького дракона. Ему было чуть больше года, и мы не сумели вытянуть кроху из лап твари…
– Эти пятна на коже… – дракон запнулся.
– Признак того, что тварь сумела разорвать связь ребенка с Тенью, – пояснила, – вначале они появляются только на ауре, но из Верхнего мира этого не видно. Только, если самому стать призраком и спуститься в Нижний мир, можно увидеть все симптомы и полную картину происходящего.
В чёрных глазах дракона отразилась шальная смесь удивления и восхищения.
– Как вы…
– Моя душа провалилась туда во время обследования самого маленького пациента, – призналась, не став набивать нам с Олафом цену, – но об этом поговорим позже, – добавила, бегло сверяясь с показаниями приборов и выбирая, кого первым будем приводить в чувство.
По идее, лучше начать с самых младших, они более уязвимы и беззащитны перед магией твари, но…
– Чем младше ребёнок, тем проще разорвать его связь с Тенью, – неожиданно добавил Олаф, подходя к кровати пострадавшего малыша, – но странно, что с каждым разом симптомы прогрессируют всё быстрее.
– Два дня назад в лазарет поступил шестимесячный ребёнок, – задумчиво протянул Кристоф, – но даже у него пятна появились спустя два с половиной часа после потери сознания.
– Возможно, родители не сразу доставили малыша в лазарет? – предположил Олаф. – Решили, что ребёнок просто уснул и…
– Нет, шаманы уже общались с матерью пострадавшего, – перебил его Кристоф, – она как раз кормила его, и телепортировалась в Императорский лазарет без промедления, едва заметила первые странности.
– Какие?! – мы с Олафом вскинулись как охотничьи собаки.
До этого никто не видел начала приступа, а ведь это очень важно!
– Взгляд стал стеклянным, белки позеленели, и малыш вытянулся струной, – ответил Кристоф, – приступ длился несколько секунд, затем его глаза обрели привычный цвет и он резко обмяк. Мать испугалась и тут же переместилась в лазарет.
Как же хорошо, что владыка не стал ничего скрывать от подданных. Он не только официально объявил об эпидемии, но и распорядился выдать всем, у кого были дети младше десяти лет, амулеты для экстренной телепортации в Императорский госпиталь.
Вот только описанные симптомы ничем не помогли…
– Странно, я никогда о таком не слышал, – Олаф сокрушённо покачал головой. – Но настораживают не только симптомы. Если мать сразу доставила ребенка в лазарет, то от начала болезни до резкого ухудшения прошло меньше пятнадцати минут. Не рискну утверждать наверняка, но, похоже, с каждой похищенной Тенью тварь становится сильнее и ей требуется всё меньше времени для разрыва связи следующей жертвы со второй ипостасью.
Перед глазами вновь вспыхнули пугающие воспоминания и прогремели фантомные крики боли. Я невольно поёжилась и, отогнав морок, шагнула к самому старшему пациенту – Алексу Треви, чистокровному теневому дракону девяти лет.
– Нам срочно нужна консультация некроманта и охотника на нечисть, но сначала давайте выведем детей из магического сна, – прошептала, скользнув взглядом по карточке, прикреплённой к изголовью кровати.
Шаманы удалённо заполнили её пока мы спасали детей, и я сразу зацепилась за описание Дара ребёнка.
Сильная огненная и теневая магия, и… зачатки ментальной Искры! Когда изучала истории, принесенные Кристофом, обратила внимание, что у большинства заболевших есть предрасположенность к этому виду магии и даже выписала это отдельным пунктом. Но позже засомневалась. У некоторых детей этот дар отсутствовал, поэтому я поставила рядом жирный вопрос.
Теперь же снова усомнилась… возможно, связь и впрямь есть?
– Эстер? – моё молчание насторожило Кристофа и он подошёл ближе. – Что-то не так?
– Нет, всё в порядке. Оценивала показатели датчиков, – ответила, – начнём с Алекса Треви.
О ментальном Даре пока ничего говорить не стала, мысль толком не оформилась, нужно всё спокойно обдумать в тишине.
– Согласен, – кивнул Олаф, – его показатели самые стабильные.
На лице Кристофа не дрогнул ни единый мускул, даже если его и удивила моя чрезмерная для Огонька активность, виду он не подал.
Признаваться во всём прямо в палате я не рисковала, разговор предстоял долгий и сложный. Для начала нужно стабилизировать малышей и принять меры, чтобы тварь не смогла вновь утянуть их в Нижний мир.
Странная музыка, жуткие щупальца и вихрь порталов… Слишком много вопросов и так мало времени.
Первые пациенты до сих пор живы лишь благодаря заморозке, но возможности этого плетения не безграничны. У нас осталось чуть больше суток, чтобы разобраться во всём, а ведь тварь не успокоится!
Сколько ещё больных привезут и… когда?
Для сражения с тварью нужен мощнейший ментальный Дар и тройная Искра. Последняя есть лишь у меня, а мы с Олафом едва на ногах стоим и в ближайшее время уже никому не сумеем помочь...
Печать Тёмной леди вновь потеплела, напоминая о себе и ритуале, который мы так и не провели. Хм… может, после него смогу восстанавливать Силы от драконьего источника?
– Начинаем! – голос Олафа вырвал из размышлений и мы дружно принялись за работу.
Выведение пациента из магического сна не требовало значительных затрат Силы и сложных плетений, поэтому со стороны невозможно было понять, кто именно колдует, а кто ассистирует.
– Кхе! – мальчик неожиданно закашлялся и выгнулся дугой, а на его коже проступила чернильная чешуя.
Показания приборов сошли с ума, сигнализируя о начале ложного оборота…
– Кэйр сэд эйраад! – в дело тут же вступил Кристоф, начертив над ребёнком стабилизирующую руну, а затем вплёл в неё Слово Тени.
Малыш судорожно захрипел, но дракон продолжил оплетать его своей магией, блокируя трансформацию, и показатели начали стабилизироваться. А через минуту Алекс распахнул глаза, испуганно уставившись на нас.
– Помню вас… – прошептал едва слышно, покосившись вначале на Олафа, затем на меня, - вы помогли…
Так… В смысле, он нас помнит?!
После посещения Нижнего мира Алекс должен был напрочь забыть обо всём! Сохранить воспоминания о такой “прогулке” могли лишь опытные медиумы или шаманы, а мальчик не обладал такими способностями!
– Тот монстр… – малыш затравленно осмотрелся и неожиданно схватился за голову. - так больно…
– Сейчас больно? – насторожилась, оплетая его сканирующим плетением. – Ты слышишь странный перезвон? Или звук флейты? – уточнила.
– Н-нет… сейчас не больно, – немного успокоившись, ответил Алекс, – тогда было больно. Просто невыносимо…
Ребёнок всхлипнул, обхватив себя за плечи. Расспрашивать его сейчас было слишком жестоко, ему нужно прийти в себя.
– Не бойся, больше тебя никто не обидит, – пообещала, едва сдерживая слёзы.
Смотреть на страдания малыша было невыносимо и хотелось лично оторвать монстру все щупальца!
Печати Сердца и Тёмной леди тут же потеплели, поддерживая мой настрой.
– Алекс, тебе нужно немного отдохнуть, – добавил Олаф, оплетая его лёгким гипнозом.
– Я хочу есть, – неожиданно признался мальчик, с надеждой посмотрев на нас, – можно?
– Конечно, – Кристоф тут же достал коммуникатор и шёпотом уточнил у меня, – я могу позвать сюда младших жрецов?
– Да, – кивнула.
– Сейчас придут жрецы, они принесут тебе всё, что попросишь, – громко объявил дракон, вновь переведя взгляд на Алекса. Тот робко улыбнулся и задумчиво засопел, прикидывая, что ему хочется больше всего.
Плетение Олафа сработало без осечек и даже после жуткого шока Алекс не сорвался в истерику. Едва пришли жрецы, он принялся заказывать сладости. Я осторожно намекнула, что ребёнку нужна и нормальная еда. А после сосредоточилась на пробуждении остальных пациентов.
