Тьма. Том 9 (СИ) - Сухов Лео

— Хм… — ответил Базилеус и пожал плечами. — Не знал…

— И что делать? — спросил Папоротников.

— Я уже всё сделал. Только подождать осталось… — после небольшой паузы ответил Бубен.

— И долго ждать собрался? — с любопытством спросил чей-то голос из темноты.

— Видимо, пока тебе, начальник, не надоест подслушивать… — проворчал Бубен, даже не дёрнувшись.

— Да мне уже надоело… Прохладно у вас тут!.. — заметил Иван Иванович, присаживаясь к костру. — Одет я, видишь ли, не по погоде…

И вправду, на нём был щегольской летний сюртук, а на ногах — такие же летние туфли. Видимо, от холода Иванова спасало плетение обогрева, которое можно было заметить разве что по колыханию одежды, слишком сильному для местного ветра.

— А где это мы, к слову? — спросил главный опричник, внимательно оглядываясь в свете костерка. — И кто мишку не в сезон завалил? Это браконьерство, между прочим!

— Шутишь, да? — буркнул Бубен, недовольно на него посмотрев.

— Ну какие уж с вами шутки… С вами можно вовсе в глубокую хандру погрузиться. Ты меня, Бубенцов, кстати, прямо из кабинета его величества дёрнул! — с широкой улыбкой отозвался Иванов. — Куда дёрнул, куда вам помочь добраться? И как мне потом назад вернуться, чтобы успеть к концу вечернего заседания у его величества?

А затем покосился на Базилеуса, сдвинул брови и добавил тоном, не терпящим пререканий:

— И почему ромейский скрытень не в цепях?

— Это больше не скрытень. Это теперь Федин, едрить его за ногу, вассал… — передёрнул плечами Бубен.

— Да-а-а? — удивился Иванов. — Забавное решение!.. Хотя в цепях всё равно как-то надёжнее. Даже если Федин, даже если вассал.

— Не надо меня в цепях! — жалобно протянул Базилеус.

А Иванов, перегнувшись через костёр, быстро коснулся плеча ромея. Вскрикнув, бывший скрытень отшатнулся и возмущённо уставился на опричника.

— Метку поставил, — пояснил Иванов. — Чтобы не сбежал.

— Куда мне бежать-то? — расстроился Базилеус.

— Тебе на «точку 101» нельзя, — заметил Иванов. — Даже с учётом вассалитета, рядом с цесаревной не стоит находиться. Лучше на юг двигайся, в сторону Ишима.

— Эх… — разочарованно выдал проклинатель.

— Не боись, мы тебе не пинка, а снегоход дадим! — пообещал Бубен.

— Ну ещё бы я пешком пошёл… — едва слышно возмутился ромей.

— А ты благодари! Благодари! — посоветовал ему Папоротников. — Опричники у нас лютые, с них и пешком станется тебя отправить.

Базилеус с подозрением уставился сначала на Иванова, потом на Бубна… А те принялись молча, но с одинаково суровым выражением лиц кивать. В ответ ромей, секунду подумав, бухнулся на колени и тоненько, издевательски заголосил:

— Спасибо! Благодетели! Спасибо! Век должен буду!

— Уже должен! — без тени улыбки заметил Бубен.

— И что вообще за временные рамки? — с улыбкой удивился Иванов. — Век должен… Бери больше. Тысячу лет.

— Ага, должок за твоими потомками сохраним… — согласился Бубен.

— Вот правильно, что вас не любит никто! — оторвавшись от отбивания поклонов, заметил проклинатель. — Жестокосердные вы люди.

— Край у нас суровый, сам видишь! — пояснил Иванов, обводя руками вокруг, но игнорируя, что уже стемнело, и ничего не видно. — Вот поэтому и народ суровый. А нам приходится быть ещё суровее. Чтобы, так сказать, блюсти порядок. Ну и выделяться как-то на общем фоне. Кстати, ещё раз напоминаю про свой вопрос: где мы?

— Плоскоглавые горы, — подсказал Бубен.

— Красиво тут… Зелени только не хватает, — покивал Иванов. — И всё холодное какое-то…

— Так помочь сможешь? — спросил Бубен.

— А что за спешка? Фёдор Андреевич опять в кризисе? — уточнил главный опричник.

— Да… И Авелину Павловну приходится во сне держать. Иначе выкидыш может произойти… — осторожно вмешался лекарь, старательно до этого молчавший.

— О! Она беременна? Это хорошо! Это государству надо! — согласился Иванов, задумался и уточнил: — Лечите тогда давайте. Опасность выкидыша, в смысле, лечите. Царь будет рад новостям про беременность Седовых-Покровских. Очень рад. Так, Бубенцов, что там дальше… И куда вам теперь надо?

— «Точка 101», отсюда на запад, к Урал-камню, — прояснил ситуацию Бубен.

Иванов, прищурив один глаз, осмотрелся вокруг. А затем, немного подумав, сообщил:

— К Молгонзейскому морю вас перекинуть смогу. Я там маячок ставил. Теньки здесь, к счастью, много… Но мне нужна тёплая одежда! — он строго посмотрел на Бубна. — Теньку придётся даже здесь собирать всю ночь, чтобы такое пробитие сделать.

— Я распоряжусь, — кивнул Бубен, но Иванов его уже не слушал.

Он неподвижно застыл, замерев на камне прямо в лёгеньком сюртуке. И если бы кто-то посмотрел на него в теневом зрении, то увидел бы клубок из тысяч жгутиков, собиравших энергию со всей округи.

— Привет, подруга! — София остановилась, чтобы поздороваться с Анной Поповой.

— Ой, привет, Соф! — улыбнулась та, вынырнув из чтения светских новостей. — У тебя всё, лекции закончились?

— Да, отменили семинар у Миронова. Сейчас поеду домой! — София, подхватив подругу за локоть, отвела в сторону с прохода.

И очень вовремя: почти тотчас из дверей пандидактиона выплеснулась река учащихся, помчавшихся вниз по лестнице. Они очень спешили, и это было понятно. Погода в Ишиме стояла на удивление тёплая.

Ещё апрель не закончился, а вокруг зеленела трава, и шумела листва. Да и солнышко нередко жарило так, что куртки и пиджаки приходилось скидывать. Всеобщее хорошее настроение не портили даже изредка долетавшие с севера нерадостные новости.

Хотя… Когда весёлым студиозусам вообще портили настроение какие-то новости?

— Что там в Серых землях? — спросила Анна у подруги, чей знаменитый брат где-то там и застрял.

— Вроде бы начали продвигаться дальше на север… — София с деланным равнодушием пожала плечами. — Связи нет, возмущение теньки такое, что ничего не работает. Одно это радио «101» и слышно…

— А лично от Фёдора никаких вестей? — даже немного расстроилась Анна.

— Он взрослый мальчик, разберётся! — София постаралась сделать как можно более беспечную мордашку.

Правда, далось ей это тяжело. За брата София действительно волновалась. Они обе с мамой понимали, что такие походы — далеко не лёгкая прогулка. Но делиться переживаниями не хотелось, даже с подругой. Тем более, эти переживания были напрасными… Наверно… Федя и в самом деле мог за себя постоять. Да? Так ведь?

— Да и вообще!.. Федя был на заставе в первом ряду, когда нашествие началось! Так что в Серых землях уж точно выживет!.. — добавила София, скорее, для самоуспокоения, и тут же сменила тему. — А как там твой папа?

— Весь в работе… — по лицу Анны пробежала тень беспокойства. — А… А ты не хочешь в трактир зайти, Соф, перед тем как ехать домой?

— Даже не знаю… — София задумалась, мысленно взвешивая желания и возможности.

— Да пошли уже, не вредничай! Пропустим по бокалу сливового. А я хоть тебе пожалуюсь… — вновь предложила подруга, сделав умоляющие глаза.

— Ладно, пошли… — не очень охотно, но всё-таки согласилась София. — В «Учащегося»?

— Нет, там сейчас половина наших соберётся! Шумно будет, не сможем поболтать! — дёрнула плечиком Анна. — А давай лучше в «Пан или пропал»!..

— О-о-о! — оценила София, и в глазах мелькнули ехидные искорки. — У кого-то, смотрю, хорошие деньги завелись?

— Ну так… Раз уж свою точку раскрутила, раз в недельку могу и посидеть в приличном месте… — скромно, но с очень довольным видом улыбнулась Анна.

Трактиров вокруг единственного пандидактиона в Ишиме хватало. На любой вкус, кошелёк и желудок. Самым популярным, по причине умеренных цен, был «Учащийся». А самым дорогим и престижным — «Пан или пропал».

Забавно, но если верить слухам, сто лет назад было ровно наоборот. «Учащийся» считался дорогим и престижным, а «Пан или пропал» — дешёвым, зато посещаемым. В частности, на это намекало название второго трактира… Однако время и новые стандарты санитарии изменили положение дел.