Две хозяйки одного замка (СИ) - Усова Василиса

Еще и с падчерицей вчера душевно провели вечер. Хотя несчастному Моресу явно икалось под конец дня.

Где-то вдалеке послышался раскат грома. Девушка еще раз потянулась и рывком села. Расслабилась и хватит. Пора вставать.

В комнате немного тянуло сыростью. Поэтому, первым пунктом в плане дня — попросить служанок протопить камин. А экономка пусть проведет экскурсию по замку. Надо просто найти правильный предлог. Например спросить — что здесь изменилось за несколько лет? Или наоборот посетовать, что за последние годы совсем забыла родной дом.

Соображалось после отдыха отлично. Да и хотелось заняться хоть каким-нибудь делом. Еще и падчерицу можно привлечь. Как говорил известный мультяшный персонаж, — «совместный труд, он объединяет». Или что-то вроде того.

Алесия спустила ноги на толстый, далеко не первой свежести ковер. Утро обещало быть добрым… пока из соседней комнаты не донесся истошный, полный паники крик.

Мозг не успел еще ничего осмыслить, а тело уже соскочило с кровати, зачем-то схватило канделябр и босиком, в одной ночной сорочке рвануло за дверь. Девушка и сама не ожидала от себя такой стремительности.

Всего миг, а она уже в покоях падчерицы. Готовая к… Да к чему угодно. Потому что Лия уже явно вышла из того возраста, когда дети орут просто так, для души.

Кто же тогда мог ее напугать? Крыса? Но крыс девочка вроде бы не боится.

Насекомое? Какая-нибудь мокрица-многоножка?

Или убийца⁈

Однако в спальне никого не оказалось. Только падчерица, которая, заметив мачеху, швырнула что-то на одеяло и закрыла ладонями лицо.

— Уходи!

Алесия не шевельнулась. Сердце, на волне адреналина, колотилось где-то в горле. Тяжелый канделябр оттягивал руку, а в пятку впилась какая-то острая соринка. Окончательно убедившись, что никакой опасности нет, девушка переступила с ноги на ногу.

— Я уж думала, тебя тут убивают. А раз нет, то чего орать-то? — прозвучало грубее, чем хотелось бы. Пришлось немного смягчить. — У тебя все в порядке?

— Нет! — прошипела Лианна, по-прежнему закрывая лицо. — Я уродина!

Алес только изогнула бровь. Неожиданное заявление. Конечно, редкая девушка будет по утрам довольна собой. Но разве это повод вопить на весь замок? Ее взгляд невольно зацепился за зеркальце, брошенное на одеяло.

Интересно… До этого дня падчерица вроде не жаловалась на внешность. Что же заставило ее вдруг изменить мнение? Какой-нибудь заметный прыщ, неожиданно «украсивший» лицо?

Однако додумать она не успела. За спиной внезапно нарисовалась Агнета, с круглыми глазами и испуганным лицом. Ей в затылок дышала обеспокоенная экономка. Бедная женщина прижимала руку к груди и никак не могла отдышаться.

— Госп… госпожа… — пропыхтела она, силясь перевести дух. — Что п-произошло?

Вздрогнув, Лианна поспешно отвернулась. Алесия поняла, что придется отвечать за нее. Должен же тут хоть кто-то дать пояснения.

— Ничего страшного. — с самым невозмутимым видом отозвалась она. — Просто виконтессе приснился дурной сон.

Девочка дернула головой, что вполне можно было расценить, как согласие.

— Ааа… — экономка смутилась. — Простите, госпожа. Конечно, в такую смурную погоду часто бывают дурные сны. Может, заварить успокаивающий травянок?

Алесия поспешно остановила женщину. Травяной чай, после известных событий, доверия у нее не вызывал.

— Сделайте лучше бульон с гренками.

Экономка закивала и отправилась передавать приказ кухарке. Агнета, подчиняясь едва заметному жесту, тоже шагнула назад и закрыла за собой дверь. Алес вновь повернулась к падчерице, которая теперь сидела к ней спиной.

— Теперь, когда мы снова одни, может объяснишь, с чего ты взяла, что стала уродиной? Насколько помню, прошлым вечером ты была вполне ничего. А за одну ночь, уж поверь мне, люди не меняются.

Лианна выразительно шмыгнула носом и лишь ниже склонила голову.

Поняв, что ждать ответа можно еще долго, девушка поставила уже ненужный канделябр на маленький столик и обошла кровать.

— Ну-ка, давай я тоже на тебя взгляну. И вместе решим — уродина ты, или нет. А потом уже будем думать, что с этим дел…

Виконтесса отняла руки от лица и резко, будто с вызовом, подняла голову.

«Твою ж…» — Алесия с силой прикусила язык, чтобы не выругаться вслух. А ведь хотелось. В голове сразу взвилась целая стая непечатных слов, очень подходящих к ситуации.

Лианна может и погорячилась, называя себя уродиной. Однако выглядела она действительно не ахти. Красные припухшие глаза, мелкая сыпь на щеках, шее и вокруг губ. Алес не могла назвать себя особым знатоком медицины, но из приличных слов тут просилось только одно.

Аллергия.

И даже не пришлось долго ломать голову, чтобы понять — на что именно. Уж точно не на стиральный порошок, которого здесь отродясь не знали. Девушка закусила губу.

Повезло, что падчерица отделалась сыпью. А если бы серьезный отек? Где бы она в этом средневековье нормального врача искала? Да и антигистаминные препараты здесь еще не скоро изобретут.

И как бы отреагировал дражайший супруг, узнав о том, что жена сперва вывезла его дочь в свой замок, а потом уморила? Едва ли получилось бы доказать, что это всего лишь реакция организма на тыкву, а не яд.

Алесия медленно присела на край кровати, игнорируя противный писк в ушах. Прошла, называется, по самому краю. Но больше рисковать нельзя. Любая еда, которая будет подаваться, должна быть девочке хорошо знакома. Никаких новшеств и экспериментов.

— Все плохо, да? — пискнула Лианна. Длительное молчание мачехи пугало ее куда больше, чем собственный вид, обнаруженный с утра.

— Ну… если ты явишься в таком виде к своему Джеру, да еще и ночью, парень будет заикаться до самой старости. — мрачно пошутила Алесия.

Девочка неуверенно хихикнула.

— Было бы неплохо. Тогда он не сможет говорить мне гадости. Но… неужели я останусь такой навсегда⁈ — на припухших глазах выступили слезы.

— Не останешься. Все пройдет за несколько дней. — успокоила ее девушка. — Главное, на тыквы больше не налегай…

— А они-то тут причем? — искренне возмутилась Лианна.

Алесия только вздохнула и принялась объяснять. Хотя и знала об аллергии только то, что она бывает. А какие там внутренние процессы возникают, это уже не к ней. Благо, падчерице хватило и этой скудной информации.

Немного поворчав о несправедливости жизни, девочка согласилась, что никакие тыквы не стоят красоты. И уж тем более жизни.

Совместный «объединяющий» труд пришлось отложить.

Лианна, сообразив, что серьезной угрозы нет, тут же заявила, что чувствует себя совсем больной, и под это сперва выпросила у мачехи пятнашки, а затем и разрешение остаться в постели на пару дней.

— У меня совсем нет сил. И лицо так чешется… — жалобно произнесла она, прижимая к себе шкатулку с игрой.

Алес на всякий случай предупредила, что сыпь лучше не трогать. Иначе останутся та-а-акие здоровые рубцы… Девочка поспешно отдернула руку от щеки. Что такое рубцы, она знала. Видела на лицах некоторых знакомых и слуг.

И обзаводиться такими же, Лианна категорически не хотела.

Разобравшись с падчерицей, Алесия вернулась к себе. От недавней бодрости не осталось и следа. Еще и погода давила серостью и монотонным дождем. Как-то внезапно подумалось, что уже середина лета. А не сделано еще ничего полезного. Брак обрубил все ее начинания на корню.

Так хотелось привнести в этот мир что-то из более развитого будущего, но вместо этого приходится барахтаться в череде мелких неурядиц и забот. Получился ли у столичного мастера шкаф? Как дела с аптекарским огородом? Что там у Михаля, у кожевников? Заботятся ли в поместье о голубях?

Обхватив себя руками, девушка сделала пару кругов по комнате. Ее угнетала неизвестность. Угнетало отсутствие нормальной связи. Еще и собственное зависимое положение действовало на нервы.

Что будет, когда приедет муж?