Пришлось вмешиваться, чтобы муженёк своей холодностью и желанием поставить тут всех на место, не довёл беднягу до сердечного приступа:
– Дорогой супруг, я надеюсь, вы помните, что мистер Саташи, не отдавал отчёта своим действиям?
Хэмлин вздохнул. Очень многозначительно. Но разве же это меня остановило? Я повернулась к нему и приподняла брови, давая понять, что пусть хоть обвздыхается, а я не отступлюсь – буду защищать Ониэра до конца. И сейчас дело было вовсе не в поставках для приюта. Просто я увидела в этом бледном и внезапно исхудавшем мужчине беззащитного старика, за которого и заступиться некому.
Вряд ли кто-то из прислуги замолвит за него словечко, памятуя его к ним отношение.
Глава 30-3
Пока мы переглядывались, Саташи подал голос:
– Спасибо вам, госпожа, только не стоит. Герцог вправе наказать меня по всей строгости закона. Более того, я сам желаю понести наказание.
Пришёл мой черёд вздыхать многозначительно и взглядом показывать муженьку мол, смотри, до чего ты бедного человека довёл. А мог бы, между прочим, поговорить без вот этой холодности и превосходства. Сколько бы нервных клеток сэкономил всем нам!
Обернулась и подошла к кровати. Опустилась на стул, что стоял подле и улыбнулась, пытаясь приободрить Ониэра:
– Знаете, понести наказание всегда успеется. Для начала, было бы неплохо, если бы вы рассказали нам всё. Вот с того самого момента, как Флора пришла служить в этот дом.
При упоминании имени главной служанки, мужчина скривился, будто лимон целиком проглотил. Потом вздохнул и посмотрел поверх моей головы, предполагаю, что на моего ненаглядного Хэмлина. Тот, опять же по моему предположению, потому что оглядываться я не стала, дал своё высокое дозволение, и Саташи начал рассказ.
Занял он не так уж и много времени. Ничего необычного не было. Пришла женщина как раз в тот момент, когда в поместье требовалась прислуга. С хорошими рекомендательными письмами, так что и придраться было не к чему. Так Ониэр и принял её на работу сразу же. И ведь трудилась она на совесть, так что спустя год, вполне заслуженно, заняла место главной служанки.
И вот тогда-то всё и началось. Однажды, тут Саташи извинился за подробности, он проснулся с Флорой в одной кровати. Но как она оказалась рядом с ним, он вовсе не помнил. Дальше – больше. Он стал ловить себя на мысли, что, действительно, давно уже одинок и совсем не прочь немного изменить свою жизнь. О браке не думал, а вот о таких встречах – размышлял не прекращая. Словом, как он стал запускать руку в господские доходы, не понял. Задаривал возлюбленную дорогими подарками, давал живые деньги. И всё-то происходящее казалось ему нормальным. Он помнил всё, из-за чего и считал, что достоит самого сурового наказания.
В последнем моменте я была с ним абсолютно не согласна. Одно дело, если было он творил все эти гадости сам, без чьей либо помощи, но тут… Тут вступает в игру пресловутая магия! А уж с ней, если я правильно понимаю, шутки плохи. Да что там, я бы, как человек, выросший в мире, где эдакой гадости не было, может и усомнилась бы в его словах, но ведь своими глазами видела, как Аделия избавляла Ониэра от чёрной не то паутины, не то кружева. Да и сейчас мистер Саташи выглядел не лучшим образом, чего никак придумать нельзя.
Я уже хотела сказать, что ни о каком наказании не может быть и речи, как мне на плечо опустилась горячая ладонь мужа. И он заговорил первым:
– Сделаем так, мистер Саташи – вы остаётесь в комнате и следуете всем рекомендациям целителя. Возражения по этому поводу не принимаются, – предотвращая споры на корню, припечатал герцог. – И ещё… – он помолчал и, как мне показалось, с трудом признался: – Я не держу на вас зла. Моей вины в произошедшем не меньше. Мне бы стоило уделять больше времени поместью, тогда бы, возможно, мы бы смогли всего этого избежать.
Вот и как мне не проникаться к нему симпатией, если он ведёт себя как… как… Да как нормальный мужчина, он себя ведёт! А ведь после нашего короткого знакомства, я думала, что большего сноба ещё никогда в жизни не встречала.
Только вот как бы эта симпатия не погубила меня…
Ониэр попытался было воспротивиться, но тут и я приняла сторону Хэмлина – пусть поправляется, а всё остальное решим потом.
Из комнаты мы вышли в напряжённом молчании, в таком же молчании прошли по коридору и спустились в холл. Там находились пару человек в чёрном, нам они почтительно поклонились и остались на месте, смотря бесстрастным взглядом в стену.
Муж же предложил:
– Не хочешь прогуляться?
Почему бы и нет? О чём я ему и сказала.
На улице было пасмурно. Небо затянуло серыми тучами, но дождя пока не было. Отчего природа, окружающая поместье, смотрелась особенно уныло. Да и сам дом, снова показался мне лишь выцветшей картинкой. Ощущения, прямо сказать, были не самые приятные. Но спросить об этом мужа не успела, он первым начал разговор:
– Когда ты успела проникнуться к Саташи такой симпатией? И почему сразу ему поверила?
Хорошие вопросы, правильные. Но одно не перестаёт меня удивлять:
– Меня пугает, что ты слишком осведомлён о том, как я тут жила без тебя.
Интересно, если ему это всё рассказал Саймон, то он и о своих поползновениях упомянул, или всё же промолчал? Впрочем, об этом я, естественно, спрашивать не буду. Хэмлин ничего не сказал, только пожал плечами и улыбнулся, загадочно так.
– Скажем так, у нас с Ониэром нашлись общие интересы. А почему поверила? Да потому что сама лично видела, сколько гадости вытянула из него Аделия.
Такой ответ герцога устроил и он спросил уж совсем о неожиданном:
– Расскажи о своём мире и о том, как ты жила там. У тебя была семья? Муж? Дети?
Вот тут я запнулась и посмотрела на него с недоумением. Зачем ему копаться в моём прошлом? Так хочется лишний раз удостовериться, что перед ним лишь внешне молодая девушка, а душа у неё старая, как сморщенное яблоко?
Глава 31-1
Подозрительность вышла на новый уровень. Я прищурилась и окинула Хэмлина недоверчивым взглядом. Но муженёк выглядел, аки агнец невинный – честный-честный взгляд и улыбка, от которой всё так же замирает сердце. А ещё непослушные волосы, что падали на лоб, и которые так и хотелось поправить собственноручно.
Эх, Анна Степановна, прекращала бы ты думать о том, о чём думать не надо. И чтобы охладить саму себя, я принялась рассказывать и об Ангелинке, которая решила выгнать меня на пенсию, и о детях, к которым я прикипела душой, но вынуждена была оставить их, потому что не угодила начальству. И о том злосчастном дне, когда в кои-то веки решила воспользоваться услугами такси и попала вот так нелепо в чужой мир. Рассказала и о том, что всё свободное время занимала работа, личная же жизнь ограничивалась тем, что я изредка баловала себя собственноручно приготовленной шарлоткой и ещё более редкими прогулками по парку.
К своему ужасу, когда закончила рассказ о своей одинокой и не очень-то насыщенной жизни, я поняла, что не скучаю. Совсем. Нет, мне бы хотелось узнать, остался ли жив таксист, потому что умирать ему было рано, да и как экзамены сдадут мои ребята, но… Возвращаться мне не хотелось. Я впервые за много-много лет почувствовала себя живой. Да, именно так. Да и как я брошу Алекса и Рейлану, и Тайта? А Аделия? Нет, я, совершенно точно, не готова их оставить. Не готова уступить Аннэт её тело, потому что… Да потому что я ей не доверяла! И где гарантия, что она не разгонит всех ребятишек? Где?! И не только их… Но об этом было опасно думать. Очень опасно.
Кажется, все мысли отразились на моём лице, и Хэмлин задал ещё более важный вопрос, на который мне стоило бы ответить честно:
– Ты бы хотела вернуться обратно?
Я посмотрела в глаза мужчины, который почему-то стал для меня важным человеком всего за какие-то несколько дней. Посмотрела на напряжённую улыбку, вскользь отметив, что Хэмлин сжал руки в кулаки и тут же разжал их, будто пытался показать, что мой ответ вовсе его не трогает.
