Кулинарная книга попаданки (СИ) - Вальд Тая

— Можно мне остаться? — спросил он негромко.

— Конечно, — ответила я.

Он достал снова свою книжечку и стал что-то записывать. Еду не трогал больше. Но остался.

Я вернулась на кухню и только собралась налить себе воды, как снова радостно зазвенел колокольчик

Вошли двое.

Она — невысокая, с длинными светлыми волосами и в ярко-зелёном платье. Он — выше, с ямочкой на щеке, в рубашке, закатанной по локоть. Они держались за руки, смеялись, смотрели друг на друга и было ясно: здесь любовь. Простая, живая, тёплая.

— Мы хотим… чего-то, — она повернулась ко мне, не отпуская его руки. — Такого, чтобы навсегда запомнилось. Чтобы как день, когда ты впервые поцеловался, а потом смеялся до слёз.

Я кивнула. Открыла книгу. Она отозвалась сразу.

«Парный десерт для сладкой парочки: Ванильный поцелуй и Малиновая дрожь».

Я захихикала и вернулась на кухню.

Сначала я сварила густой малиновый сироп с каплей лайма и лепестками розы. Остудила. Сделала нежный заварной крем на желтках и молоке, добавила каплю рома, здесь его называют «эльфийская радость». Затем испекла два бисквитных рулета: один с клубничным конфитюром и белым шоколадом, второй с малиной и лаймом. Завернула, остудила, нарезала на тонкие кусочки. Уложила в блюдо ф форме сердечка, сверху украсила заварным кремом, малиной и лепестками розы.

Подала им, и они ахнули от удивления. Потом они медленно ели десерт, кормили друг друга, и снова смеялись.

— Как же вы это делаете? — спросил парень, вытирая пальцы салфеткой. — Это волшебство?

Я только пожала плечами.

— Я просто слушаю ваши сердца. Ну и волшебная книга немного помогает. — подмигнула я сладкой парочке.

Солнце пробивалось через шторы. Кафе дышало. А я снова чувствовала… я дома. И каждый, кто приходит, тоже это чувствует.

***

Дни шли. Тепло растекалось по утрам сквозь ставни, как мёд по горячей булочке. Я просыпалась рано, когда улицы ещё дремали, варила первую порцию какао с корицей, выходила босиком на крыльцо и смотрела, как солнце поднимается над крышами лавок, как ранние птицы снуют туда-сюда, голуби вьют гнёзда на подоконнике, а за углом кто-то развешивает на верёвке выстиранные рубашки. Воздух был полон пыли, трав и надежд.

Наше кафе процветало.

Карапузий каждый день радостно хлопал крылышками, бегал с пером и бумагами, что-то записывал, переписывал, сравнивал. Он вёл учёт клиентов, считал проданные блюда, составлял списки продуктов. Он напоминал мне смешного чиновника, сбежавшего из дворца, чтобы печь пироги.

А ещё у нас начали появляться постоянные посетители.

Ну, во-первых это был Орин. Каждое утро он прилетал к нам с ящиками продуктов. Мы с ним уже не смущаясь переглядывались, улыбались и говорили что-то тёплое друг другу. Он часто приносил клубнику, виноград, иногда орехи в каких-то ароматных листьях — не для кафе, а просто «Я подумал, что тебе это понравится, Настенька».

А ещё к нам часто захаживал сердитый гном, тот самый первый посетитель. Теперь он здоровался не только кивком, но и тяжёлым: «Ну, чё у тебя сегодня вкусного?». А потом молча уплетал за обе щёки сырные лепёшки с чесночным маслом, жареное мясо и мясное рагу.

Эльф тоже иногда заглядывал. Каждый раз тихо, словно боялся потревожить покой, и всегда просил «что-нибудь… связанное со счастьем». Я каждый раз пыталась угадать, что для него значит счастье. Иногда это был лимонный торт. Иногда горячее молоко с лавандой. Иногда это были пирожки с капустой, почти такие же, как готовила моя бабушка.

Однажды к нам пришла девушка с разбитым сердцем и просила просто чаю. Я подала ей чай с бергамотом и мёдом и печенье в форме звёздочек. Она сидела у окна и писала письмо, а потом она ушла, оставив на столе записку. Просто: «Спасибо. Вы помогли мне снова дышать».

Книга рецептов открывалась с готовностью, и каждый день подсказывала что-то новое: то ванильный флан с изюмом, то зелёный суп с лемонграссом и перловкой, то пирог из лесных орехов с карамельной крошкой, то молочный кисель с розовой пудрой. Я училась. Пробовала. Ошибалась. Но очень гордилась собой.

И всё было хорошо.

До одного прекрасного утра.

10

Колокольчик у двери звякнул иначе. Не радостно и звеняще, а как-то строго. Как будто он встал по стойке смирно. Я вышла из кухни, вытирая руки о полотенце, и замерла.

На пороге стояла женщина. Высокая, с прямой спиной, в тёмно-синем строгом платье до щиколоток и в ботинках, отполированных до зеркального блеска. На груди блестел значок: серебряная ложка, перекрещённая с пером и весами. В руке увесистая папка. Взгляд у неё был пронзительный, острый как игла.

— Доброе утро, — сказала я, чувствуя, как голос чуть дрогнул. — Проходите, пожалуйста.

— Управление магико-бытового надзора. Инспекция по питейным заведениям и кулинарным структурам, работающим с частной публикой, — отчеканила она. — Говорят, у вас тут чудеса творятся.

Я попыталась улыбнуться.

— У нас… скорее уют и немного волшебства. Но проходите. Хотите чаю?

— Только если из сертифицированной воды, прошедшей очистку пятикратного уровня, — холодно ответила она.

Карапузий выскочил из-за стойки и тут же замер, исподлобья глядя на неё.

— Мы не совсем обычное кафе, — объяснила я, провожая её внутрь. — У нас не бывает меню. Гости не заказывают блюда, за них это делает их сердце. И мне помогает волшебная, кулинарная книга. Она знает, что нужно посетителю именно в этот момент.

— Магический выбор блюд? — женщина приподняла бровь. — У вас есть лицензия на обслуживание клиентов с помощью магических артефактов?

— Э… книга — это семейная реликвия. Не агрессивная, не вмешивается в волю посетителя. Только подсказывает, — честно ответила я.

Инспектор кивнула, коротко, как будто поставила галочку. Потом прошла через весь зал, осмотрела стены, потолок, столы. Проверила, как висят занавески. Наличие пыли в углах и на светильниках. Потом обернулась:

— Кухню покажите.

Я кивнула и повела её за собой.

Кухня встретила нас теплом, в воздухе пахло ванилью и выпечкой, я как раз утром готовила пирог с яблоками и розовым сахаром. Всё остальное было на своих местах — кастрюли, сковородки, керамические миски.

Инспектор осмотрела раковину, подковырнула губку, заглянула под стол.

— А это что? — спросила она, указывая на полочки с подписанными банками.

— Это… маркировка, — ответила я, стараясь говорить спокойно. — Мы всё подписываем. И ставим дату сбора. Травы по сборщику. Специи по поставщику. Так я знаю, какие подойдут к эльфийским блюдам, а какие к гномьей кухне.

— И вы это делаете вручную?

— Конечно. Так честнее. А ещё мы соблюдаем товарное соседство.

Она снова нахмурилась.

— Что?

— Ну… капусту не кладём рядом с молоком. А сыр убираем подальше от рыбы. И булочки складываем в отдельную корзину, чтоб не впитывали чужие запахи.

Инспектор задумчиво поджала губы. Потом вдруг посмотрела на меня иначе. Внимательно. С интересом.

— Хм. Любопытно.

Она достала блокнот, что-то записала. Потом закрыла и сказала:

— Думаю, мне стоит… лично оценить ваши блюда. Так сказать, в рамках погружения в потребительский опыт.

Я кивнула.

— Конечно.

А книга уже дрожала от нетерпения у меня в руках, словно готовилась открыть нечто особенное.

Страницы перелистнулись сами собой, шелестя, как перья птиы в полёте, и замерли. Золотые буквы проступили постепенно, медленно, с расстановкой:

«Для придирчивой и строгой гостьи: Филе ририйского фазана в медово-пряном маринаде с фаршированными лесными грибами и подкопчённым сливочным соусом».

Я уставилась на текст с замиранием сердца. Фазан. Грибы. Подкопчённый соус. Это не звучало как блюдо для инспектора — это звучало как вызов.

Но книга никогда не ошибалась.

— Пожалуйста, присядьте, — сказала я, стараясь держаться спокойно, хоть и ощущала, как коленки предательски дрожат. — Это займёт немного времени. Но оно того стоит.