Примерно все.
— Э-э… Не то чтобы, но…
— Ты когда-нибудь вообще была в театре?! — выпалила она, приосаниваясь и вскидывая подбородок — в таком положении она вытягивалась практически в мой рост.
— Э-э-э… — снова растерялась я и тут же нашлась. — Да! Да, была!
В той, другой жизни, мне было не до хождения по театрам, но один раз я там все-таки была. Еще в школе! А уж сколько детских утренников я перевидала…
Нам нужно поставить что-то такое, легкое и доброе, как детский утренник. Правда же? Правда?
— Сколько? — выгнула бровь Мелисса. — Один раз? Или ты подразумеваешь под изящным и аристократическим искусством театра ярмарочные балаганы?
— Э-э-э… Мелисса, давай-ка сменим тон.
— Я не могу работать в такой обстановке! — вспыхнув, она бросила в воздух листы, на которых была написана “пьеса” и вылетела из комнаты.
Я удивленно посмотрела ей вслед. Видит бог, эта девчонка невыносима! Генерал Реннер, стоящий у двери, спрятал смех за кашлем.
— Эй! — заволновался Дерек, который сидел, болтая ногами, на карнизе над окном. На его плечах красовалось кухонное полотенце, символизирующее “плащ тьмы”. Хороший "плащ", сценический, мне поручили сшить. Поручили — и никак иначе. — А нам что делать? Как мне теперь слезть? А-а-а…
— Дерек, ты виверна, — устало напомнила Бетти. — Мы все знаем, что ты не боишься высоты.
Софи, бесшумно взмахнув широкими совиными крыльями, поднялась в воздух и повернулась к Дереку спиной, предлагая спуститься на ней верхом. Вряд ли в этом доме было существо добрее и наивнее все-таки.
Я вздохнула и посмотрела на Юджина, у которого под рубашкой была подушка, изображающая огромный живот.
— Леди! — обрадовался он. — Как вы думаете, идет мне, леди?
Он повернулся боком, чтобы живот был виднее.
Я тяжело вздохнула во второй раз и решила, что мне пора выпить кофе. Раз уж в доме он теперь есть благодаря щедрости мэра. Вынужденной.
Спустившись на кухню, я поворошила под плитой поленья, поставила на нее турку с водой и принялась гипнотизировать ее взглядом.
— Иви… — раздался у меня за спиной голос генерала Реннера.
Я дернулась так сильно, что едва не свалилась прямо на плиту.
Ш-ш-ш… Что ж ты делаешь!
— Гене… Хм, вы что-то хотели?
Он ухмыльнулся, подошел ближе и остановился в паре шагов от меня. Не то расстояние, из-за которого можно было бы воскликнуть: “Что вы себе позволяете!” и сбежать. Но ровно то расстояние, из-за которого у меня по коже бегали мурашки.
А еще — я только сейчас заметила, — генерал Реннер всегда называл меня Иви и никогда — Ивари.
Это меня почти злило. Используй он имя бывшей жены, мне было бы проще… сохранить контроль.
Он улыбнулся краем губ и подошел к окну.
— Пожалуй, тоже кофе. Поделитесь со мной?
Нет!
— Разумеется.
Еще кофе с тобой не хватало пить! Да знал бы ты, что мне сегодня снилось! И в каких позах! И в каких деталях! Со стыда бы сгорел.
Я тайком рассматривала его широкие плечи, скрытые простой темной тканью рубашки, смуглую шею с острым выступающим кадыком, подбородок с едва заметной ямочкой, отросшие до плеч растрепанные волосы. Ниже пояса я старалась не смотреть. Хотя хотелось.
— Иви? Почему ты так на меня смотришь?
Ох, вот… не при детях говорить, почему!
Когда-то его янтарные глаза с драконьими вертикальным зрачками меня напугали, сейчас они казались мне самой красивой вещью в мире.
Я отвернулась.
— Ты думаешь, этот спектакль — хорошая идея?
— Это была твоя идея. Ты теперь сомневаешься?
В голосе звучала насмешка, но не злая, теплая. Я в который раз спросила себя, какого черта генерал Реннер торчит здесь с нами — и в который раз не нашла ответа.
Как и на вопрос о том, когда ему все это надоест и он вернется в свою жизнь. Аромат кофе уже успел заполнить всю кухню, я пристально смотрела на турку, чтобы не упустить момент, когда он начнет закипать.
— Я говорю о спектакле Мелиссы. Вы видели, что она задумала?! Откуда вообще…
Откуда вообще у маленькой девочки такие идеи? Это же… уму непостижимо!
Генерал Реннер мягко засмеялся, и я возмущенно на него уставилась.
— Да, — откашлялся он. — Истинная дочь своих родителей. Я… впечатлен.
Я дернула головой. Уши бы мои ничего не слышали об этих… отбросах! От Урсулы я уже знала, что лорд Макмайер в самом деле владел самым большим и известным театром в столице и был там режиссером — за самим королем в этом театре была зарезервирована ложа.
Так что не было ничего удивительно, что Мелисса буквально с молоком матери, известной актрисы этого самого театра, без роду и племени, на которой скандально женился режиссер, впитала страсть к искусству.
Я все могла понять. Даже наследственность!
Но…
— И все? — возмутилась я.
Он качнул головой.
— Не понимаю твоего недовольства. Иви, к…
— Недовольства? Ты называешь это недовольством?
— Иви, к…
— Нет, не смей перебивать меня! Ты понимаешь, какая реакция будет у горожан, когда мы это покажем на сцене?!
— Иви, кофе!
— Да твою же… — Я в последний момент сдернула с плиты турку, едва не облив генерала Реннера.
— Успокойся. — Он забрал турку у меня из рук — прямо пальцами дотронувшись до раскаленного дна — драконы! — Давай сюда. Сядь, я сам налью. Садись за стол! Хотя… тебе, кажется, стоило бы выпить чего-то покрепче.
Он замер, задумчиво глядя на шкафчик, где был припрятан от детей алкоголь на особый случай.
Бросив взгляд за окно, я увидела на лужайке у дома демонстративно разобиженную Мелиссу, которую с энтузиазмом утешали остальные. Невольно улыбнулась.
— Я просто боюсь за них.
Генерал Реннер поставил передо мной чашку с кофе и от души плеснул туда настойки.
— Ты ошибаешься, — медленно сказал он, — думая, что все может быть просто. Просто не будет — независимо от того с чем вы выйдете на сцену.
Я пригубила кофе и закашлялась от того, какой он крепкий. Генерал Реннер ухмыльнулся, и я отвела глаза, чтобы не пялиться на его губы.
Проклятие.
Он ведь прав.
***
К сожалению, мрачные прогнозы генерала Реннера и мои нехорошие предчувствия начали оправдываться уже на следующее утро.
Кто-то подбросил на порог приюта дохлую ворону, на шею которой нацепил деревянную табличку с единственным словом: “Уроды”.
Намек был более чем ясен.
Табличку обнаружила рано утром Урсула и едва успела захлопнуть дверь перед бегущей за ней Лили — малышка надеялась, что ее отведут на завтрак к Эмме и хотела встретиться с “бабуськой”.
Меня, когда я вышла на крыльцо, затрясло. Схватив в полуразвалившейся конюшне лопату, я вернулась к крыльцу — и тут лопату у меня из рук вырвали.
— Отдай. Иди в дом, я сам здесь разберусь.
Я бросила взгляд на хмурого генерала Реннера и поняла, что меня потряхивает.
— Нужно… — Я сглотнула. — Мне необходимо создать защитный купол вокруг дома. Только…
— Потом сделаешь.
Легко сказать! Я все еще опасалась навредить своей магией кому-то, особенно — детям.
— Генерал Реннер…
— Ты справишься. Если нет — я разберусь. Иди в дом. И отвлеки Софи, чтобы не смотрела в окно, а то опять будет плохо спать. Я позову, когда можно будет выходить.
Я кивнула и запоздало осеклась.
Откуда генерал Реннер знает, что Софи плохо спит?..
В тот же день, пускай и не с первой попытки, я смогла установить над домом защитный купол. Одному богу известно, сколько сил это потребовало! Свои могли проходить через купол спокойно (Дерек и вовсе бегал туда-сюда, потому что “щекотно же!”), а вот чужакам пришлось бы ждать меня, чтобы войти внутрь.
Генерала Реннера я, не думая даже, причислила к своим, как Урсулу, и Аба, и малышей — и только потом поняла, как же сильно влипла с этими… чувствами к нему.
— Отличная работа, — тепло сказал он, и у меня по спине пробежали мурашки.
